Крепко думай. Ладно, пойду я, ищут уже, похоже, — он потянулся за костылем. — Бывай!
— И вам не хворать, — поднялся на ноги Данила. — Обещаю, подумаю!
[1] Бэби — прозвище Эдуарда Стрельцова в начале его футбольной карьеры
Глава 6
1969 год. Июль. Москва
— Может, все-таки выпьешь? — Рафаил Моисеевич Фельдштейн, знаменитый на весь футбольный Союз администратор киевского «Динамо», которого за глаза частенько звали просто Рафа, взял в руки бутылку. — Отличный коньяк, рекомендую!
— Нет, спасибо, — накрыл свой бокал ладонью Данила. — Не употребляю.
— Давно? — недоверчиво хмыкнул Фельдштейн. — Я другое про тебя слышал.
— И что же? — набычился Мельник. — Да вы говорите, не стесняйтесь!
— Ладно, брось, не заводись, — собеседник примирительно улыбнулся. — Мало ли, что люди болтают? Сам, поди, не хуже меня знаешь, как слухи рождаются. Ты себе «Боржоми» налил, а кто-нибудь после клянется и божится, что лично видел, как известный футболист водку гранеными стаканами глушил.
— Ага, — согласно кивнул Данила, оттаивая. — Как в том анекдоте: «Верно ли, что Рабинович выиграл „Волгу“ в лотерею? — Все верно. Только не Рабинович, а Иванов. И не „Волгу“, а сто рублей. И не в лотерею, а в карты. И не выиграл, а проиграл».
— Точно, — негромко засмеялся Рафа. — Очень точно. Молодец, с чувством юмора у тебя, как я погляжу, все в порядке. А вот скажи, — администратор посерьезнел. — Как обстоят дела с головой? Вообще, так сказать.
— Чего? — искренне удивился Мельник. — Причем здесь моя голова?
— В самом деле не понимаешь? — Фельдштейн лихо опрокинул свою рюмку и тыкнул вилкой в тарелку, ловко насаживая на зубчики ломтик сыра. — Я вот наблюдаю за тобой со стороны и никак в толк не могу взять — ты по жизни такой дурак или просто очень ловко прикидываешься?
— Конечно…дурак, — хладнокровно ответил Данила, отпиливая ножом кусочек отбивной. Нарочито медленно, так, чтобы позлить своего собеседника. — Даже не сомневайтесь.
Посланник киевлян с интересом посмотрел на него, ожидая продолжения. Но Мельник спокойно отправил в рот нежнейшую свинину и принялся активно работать челюстями.
— Интересный ты парень, — задумчиво сказал Рафа. — Ладно, будь по-твоему, давай начистоту. Без всех этих кружев и политесов. Мы с тобой в прошлом сезоне, помнится, уже говорили на эту тему, но за это время уже столь воды утекло, что мама не горюй. Поэтому, не грех и повторить. В общем, Дед хотел бы предложить тебе перейти в Киев[1]. Естественно, ты уже далеко не прежний зеленый пацан с искоркой таланта, так что в общаге с молодыми ютиться не будешь — это я тебе твердо гарантирую. У тебя ведь в Москве однокомнатная, верно? А мы для начала выделим «двушку» в «динамовском» доме на Героев революции. Это неподалеку от Крещатика. Замечательное место, я сам в том же доме обитаю. Что еще? Машину по итогам сезона купишь. Сам выберешь, «волгу» или «москвича». Деньгами, само собой не обидим. Опять же, накинем звездочку на погоны, так еще и за звание будешь получать доплаты. А помимо этого премиальные, то да се… Чего кривишься? Или мало? Так ты свои условия назови, порешаем вопросы, сделаем все в лучшем виде — возможности для этого имеются.
— Да ерунда все это, — устало вздохнул Данила. Положил вилку с ножом на опустевшую тарелку и медленно отодвинул в сторону. Мгновенно возникший у стола официант мягко подхватил ее и испарился, точно привидение. — Квартиры, деньги, автомобили…Нет, конечно, очень здорово, что не придется беспокоиться о материальной стороне. Даже спорить не стану. Но тут ведь какое дело — мне играть охота.
— Если ты о дисквалификации, так это вообще пустяк, — доверительно наклонился к Мельнику Фельдштейн. — Один звонок товарища Щербицкого и тебе ее мигом отменят. Да и удостоверение заслуженного мастера спорта обратно на полусогнутых принесут, — мужчина пренебрежительно ухмыльнулся.
— Опять мы не о том, — поморщился Данила. — Вы еще мне индульгенцию предложите на кулачные бои без правил с защитниками других клубов. Или девок жопастых и сисястых целый табун. Мы ведь про футбол говорим. Смотрите, у вас в команде в линии атаки полным полно известных игроков. Почти все в сборную постоянно вызываются. Я не очень понимаю, где там среди них мое место. А сидеть на скамейке и протирать ее задницей совершенно безынтересно.
— Так кто ж против? — экспрессивно всплеснул руками Рафаил Моисеевич. — Дед мне открытым текстом сказал, что планирует выстроить игру в нападении вокруг вашей связки с Бышовцем. Так прямо и заявил. И для сборной команды вы при таком раскладе будете просто незаменимы. А ведь чемпионат мира не за горами. Кстати, еще один немаловажный момент. Мы ведь в этом году опять в Кубке чемпионов стартуем. Неужели не хочется проверить себя на более высоком уровне в Европе?
— Сильный довод, — признал Мельник. — Очень сильный. Нам-то снова лишь Кубок кубков предстоит.
— Ну вот, видишь, — обрадовался Фельдштейн. — Так зачем тебе этот год попусту терять?
— Не знаю, не знаю, — покачал головой Данила. — Подумать нужно.
— Так я тебе не тороплю, — Рафа промокнул губы салфеткой. — Время есть. Но и затягивать не стоит. Старт финального турнира через десять дней, так что послезавтра хотелось бы услышать твой окончательный ответ. Чтобы бумажки оформить, то — се. Только, большая просьба, не болтать о нашем с тобой разговоре направо и налево. Договорились?
— Договорились.
Мельник пожал протянутую администратором киевлян ладонь. Подумать на самом деле следовало.
Федерация футбола СССР как-то слишком быстро отреагировала на проведенное в «Динамо» собрание. Уже на следующий день там прошло заседание, по итогам которого Даниле впаяли три матча дисквалификации и сняли недавно полученное звание ЗМС. А Бесков ко всему прочему еще и перевел форварда в разряд «пятизвездных». Причем,сроком на три месяца! Ага, была в клубе такая практика: проштрафившийся игрок — пьянка, курение, прогул и т.п. — получал за каждый свой «подвиг» виртуальную «звездочку». И, как только их количество достигало пяти, в бухгалтерии напротив фамилии «героя» появлялась соответствующая отметка, и за премиальными нарушителю можно было не приходить.
В принципе, денег Мельнику хватало. По кабакам особо не шлялся, на баб не тратился, в карты не играл, семьей и детьми не
