будто монашка на полпути передумала и решила стать блудницей. Платье было закрытое, с высоким воротом и длинными рукавами. Облегающее и очень короткое. Даже если Рапаче оно покажется кричащим, я все равно его куплю. Я опустила голову, разглаживая подол и снова наслаждаясь прикосновением к мягкой ткани.
— Нил будет в восторге, даже не сомневайся.
Я испуганно вскинула голову, бросая взгляд в зеркало.
— Рене! — Я запнулась, — Простите. Синьора Треббьяно.
Женщина сделала шаг в примерочную и легонько обняла меня за плечи. Ноздри наполнились запахом дорогих цветочных духов. Она сверкнула на меня своими глазами цвета горького шоколада и подмигнула.
— Все правильно, зови меня Рене. Извини, если напугала, — она чмокнула меня в щеку и немного отошла, окидывая восхищенным взглядом.
А я не знала, как себя вести. С одной стороны, вломиться в примерочную, зная, что там другой человек, мне казалось возмутительным. С другой, Рене мне нравилась, даже несмотря на обстоятельства нашего знакомства.
— Не сердись на персонал, мне пришлось пригрозить своим мужем, чтобы они указали на нужную примерочную, — Рене хохотнула.
— Как вы вообще узнали, что я здесь?
— О, дорогая, это просто случайность. Я заметила у входа водителя Нила.
Я скептически выгнула бровь. Она серьезно рассчитывает, что я поверю, будто кто-то уровня Рене Треббьяно знает в лицо чьих-то водителей? Женщина звонко засмеялась, качая головой.
— Можешь не верить, но у меня отличная память на лица, — внезапно она стала серьезной. — Всегда запоминай людей, Анна. Не скользи по лицам, цепляйся за каждую деталь. Однажды это может спасти тебе жизнь.
— Звучит жутковато, если честно, — я попыталась улыбнуться, но вышло откровенно плохо.
Рене встала позади и начала подтягивать вверх эластичную ткань. Я молча подняла руки, через пару секунд оказавшись в одном нижнем белье. Рене, не стесняясь, рассматривала меня, склонив голову на бок. Что до меня, то я не спешила одеваться, давая ей эту возможность.
— До меня начали доходить кое-какие слухи, — Рене подошла к кожаному пуфику и взяла с него небрежно брошенные мною вещи.
— Какие? — Я протянула руки, забирая их и натягивая сначала юбку, а потом блузку.
— Не хочешь попить кофе? Здесь за углом есть потрясающая кофейня, там делают лучшие эклеры с шоколадом, — внезапно сменила тему Рене, широко улыбнувшись.
— Я не против.
Кофейня действительно оказалась потрясающей. Едва мы с Рене появились на пороге, как к нам бросился человек в фирменной униформе и провел к лучшему столику. Шагнув на террасу, обвитую девичьим виноградом, я изумленно ахнула: место было просто сказочным. Изящная плетеная мебель, салфетки из белоснежного кружева, цветы всех оттенков радуги и причудливые светильники. Если здесь еще и вкусно кормят, то я остаюсь тут жить. Заказ принесли быстро, и мы не сговариваясь вцепились зубами в эклеры, политые шоколадом. Рене не обманула — равных этим эклерам не было.
Мы сидели за столиком уже минут двадцать. Рене интересовали мои впечатления о Милане, моя работа и то, как я попала в лапы к Рапаче. Я не видела смысла ничего скрывать, ведь Нил и сам не делал секрета из природы наших отношений.
Рене была благодарной слушательницей — ни на секунду у меня не возникло сомнений в том, что ей действительно интересно все то, о чем она спрашивает. Это было удивительное качество для супруги местного богатея. Обычно такие люди зациклены исключительно на себе. Но главная причина нашего визита сюда до сих пор витала в воздухе, так никем и не озвученная.
— Рене, — я положила руку на ее ладонь после очередного вопроса, — там, в примерочной, ты сказала, что до тебя дошли какие-то слухи. Что ты имела в виду?
Она глубоко вздохнула, осмотревшись по сторонам. Похоже, привычка проверять наличие лишних ушей была чем-то профессиональным.
— Гильермо Тулли наводил о тебе справки.
Рене перевела на меня встревоженный взгляд, а у меня внутри все похолодело. Перед глазами всплыло лицо холеного мужчины с приема и его змеиная улыбка. Убийца-извращенец — это совсем не тот тайный поклонник, о котором мечтает девушка. Каким бы богатым и красивым он не был.
— Интерес кого-то вроде Гильермо может показаться лестным, но, поверь, такого человека лучше избегать.
— Нил говорил мне о нем. У меня нет никакого желания связываться с Тулли, — я брезгливо поморщилась, и Рене в ответ удовлетворенно покачала головой.
— Хорошо. Это хорошо. Нил молодец, что предупредил. Но Гильермо… Он как бойцовская собака, — Рене отвела взгляд в сторону, словно вспомнив что-то, — разжать челюсти которой можно, только пристрелив.
Внезапно я разозлилась. Какой-то ублюдок совершенно безнаказанно творит злодеяния, а люди, у которых есть деньги и власть, молчат.
— Так почему же никто не пристрелит его? Почему, Рене?
Она горько усмехнулась, подперев подбородок рукой.
— Он умеет правильно выбирать жертв. Никто не будет связывать себя с убийством известного бизнесмена из-за какой-то девицы. Понимаешь?
— Понимаю. Ты говоришь о собственном опыте? — Я спросила наугад, но по дернувшимся плечам, поняла, что попала в яблочко. Несколько секунд Рене молча смотрела в окно, а потом ответила:
— Не совсем. Много лет назад в его лапы попала моя подруга. Мы приехали с аграрного юга и с головой окунулись в сверкающую жизнь Милана: модные показы, тусовки, дорогой алкоголь, богатые поклонники.
В ее голосе сквозила такая грусть, что у меня в груди все сжалось. Сейчас передо мной сидела на жена важного человека, а простая девчонка из провинции, которую жизнь изрядно потрепала.
— Как они познакомились?
— В одном из местных клубов. Если ты думаешь, что сейчас Гильермо красив, то ты не видела его в молодости. У женщин сносило от него крышу. В буквальном смысле слова.
Рене уже не смотрела на меня, глядя куда-то за мое плечо. Видимо, сейчас перед ее глазами мелькали картинки прошлого. Я молчала, не пытаясь торопить ее рассказ.
— Эрика стала сама не своя. Они никого и ничего не слушала, хотя определенные слухи уже тогда ходили. Она забросила учебу, перестала общаться с друзьями, не звонила родителям. Вся ее жизнь сжалась до маленькой точки по имени Гильермо Тулли.
— Долго они встречались?
— Достаточно долго. Не меньше трех месяцев. Тогда он еще был достаточно осторожен. Но однажды она пришла домой к синяками на шее, а когда я попыталась вразумить ее, просто переехала жить к нему.
Рене снова замолчала, а
