и ты.
— Дворянин за нематериальные ценности способен пожертвовать всем, это в норме.
— За своё честное слово тоже? — кажется, она его поняла теперь.
— Угу. Так что не парься, ничего у нас в доме твоей невинности не угрожает, — кисло, но правдиво завершил сын-Ивана. — Честное слово — самая большая драгоценность моего рода. Это с другими валютами временная напряжёнка, а честное слово — единственное, что в наличии.
— Твои руки независимо от твоих слов к моей жопе тянутся. Молчу про сиськи.
— Ты умная. Умная и мудрая, не только ослепительно красивая, — Ржевский на мгновение сверкнул глубоким и недетским взглядом.
Приятно. И ведь больше не злит, куффар, не говоря уже, что не пугает. Прикольно.
Интересно, какое у него всё-таки направление в ментале. Она даже тип его воздействия не чувствует.
— Ты тоже далеко не так прост, как стараешься казаться, — вежливо кивнула Наджиб-младшая, честно отдавая собеседнику должное. — Я тобой тоже где-то искренне восхищена, как ты с гвардией голыми руками расправился.
— Проехали... а то сейчас опять о твоих сиськах затяну... Пива точно не будешь?
— ТЫ ИДИОТ?! ИЛИ ИЗДЕВАЕШЬСЯ?!
— Я не издеваюсь! — молниеносно открестился спутник, не задумываясь.
А через мгновение искренне заржал молодым верблюдом.
Она почему-то присоединилась, не задумываясь, как это будет выглядеть со стороны.
*****
— Пожалуйста, не прикасайся ко мне больше руками, — тихо просит Мадина, когда мы шагаем с места нашего знакомства в усадьбу Ржевских.
— Без проблем.
Я уже заметил: многое, что из этого тела вырывается рефлекторно, её если и не раздражает, то как минимум озадачивает. Со знаком минус.
— Не обижайся! — она делает два быстрых шага, заходя вперёд и заглядывая мне в лицо. — Это не потому, что ты плохой. Причина во мне. И непривычно, и у нас так не принято, и...
— Я понимаю. Культурный шок. Точнее сказать, в твоей культуре тактильный контакт между полами здорово ограничен. В отличие от того, к чему привык я.
Оно из её одежды с самого начала было понятно любому, кто мозгами мыслить в состоянии. Тем более мне.
Просто увлёкся где-то. Опять же, такие сиськи здравомыслию мужиков не способствуют. Спина ниже талии у новой знакомой и вовсе на шесть баллов из пяти.
— Спасибо, — кротко кивает девчонка. — А то я уже испугалась. Думала, как бы не пришлось и тебе мозги тереть.
— Ты и такое можешь?! — ух ты.
Вообще-то, на сознании первородного сработать по идее не должно. Бы.
Но выяснять в деталях на себе, пожалуй, не стоит. Опять же, если нам какое-то время жить вместе, надо понимать, на что рассчитывать с её стороны.
— Я менталистка четвёртого ранга. От рождения росла с Далиёй аль-Футаим, если тебе это что-то говорит.
— Не-а, впервые слышу. — Чистая правда. — А для чего вас вместе растили?
— Предполагалось, что я всю жизнь должна быть рядом, как её напарница — Далька-то простачка. Ни ментала, ни какой-то иной магической искры. — Она косится на меня так, чтобы я этого не заметил.
Отслеживает реакцию.
Значит, мой расовый бонус худо-бедно работает: не человекам мои мысли читать, даже если они менталисты. Это хорошо.
— Получается, принцесса родилась без аристократических примочек?
— Ну-у-у, это консервативная точка зрения. Сейчас не как в древности, — серьёзно качает головой собеседница, старательно подбирая слова чужого ей языка. — Теперь же и среди аристократии куча кланов без магии, в принципе, все те, кто на технику заточены. Хоть и южных хань взять! Или большинство подданных микадо.
— Откуда ты знаешь эту речь? — спрашиваю, поскольку новая знакомая перешла на родной язык Ржевских сразу как только мы остались наедине.
— Это один из секторов Свободной Экономической зоны! — чуть удивляется она. — А я менталистка!
— Помню. И?
— Ну, у меня мозги по определению варят лучше, чем у остальных. А знать основные языки Соты — где-то норма для образованного человека. Во всяком случае, при нашем дворе. — Подумав, она добавляет. — Да и для аристократии в целом.
— Не стыкуется. Ты очень удивилась, когда я по-вашему заговорил. На твоём лице было написано, что не должен.
Глава 6
— Наш язык последний по популярности, — вздыхает девчонка. — Его почему-то никто учить не торопится. Да, наверное, мы исключение из общего правила.
— Какие ещё вещи мне следует знать или учитывать, чтобы не нарушать твоего комфорта, пока ты у меня жить будешь?
— В смысле?
— Ты только что сказала, пальцами тебя не трогать. Другими частями тела в тебя не тыкать тоже. Есть ещё что-то из этого списка?
— Для начала хватит, иного пока в голову ничего не приходит. Вспомню — скажу.
Какое-то время шагаем молча.
Драка с двумя здоровенными типами прошла далеко не так легко, как я надеялся. Похоже, мои расовые бонусы оттуда перенеслись исключительно в части талантов мозга, а не тела.
Голова после ударов по ней беспокоит — у нападавших явно были какие-то амулеты на усиление. Не должно бы меня так развезти после кулака человека.
Больно. Нынешнее тело намного хлипче, чем то, к чему привык я.
— Как вышло, что ты не побоялся драться с двумя гвардейцами голыми руками?
— Они тебя ударили, — пожимаю плечами. — Ты и так перед этим плакала, а тут ещё... Надо было стоять и смотреть?
— Я тебе очень благодарна, просто удивлена. Нужно быть более чем смелым человеком, чтобы начать сражаться с нашим гвардейцем. Тем более их было двое.
— Справился вроде. — Не объяснять же, что поначалу у меня рефлекс сработал.
Гномье тело против человека — это как кувалда против стекла. Просто не привык я к новой ипостаси.
— Это и удивительно. Дима, я могу спросить, какое у тебя направление? — она словно долго решалась перед тем, как задать этот вопрос.
— В смысле?
— Ты справился с двумя из свиты аль-Футаим. Они, конечно, простаки, но амулетами были усилены дорогими. Это раз. — Мадина снимает тряпку, закрывающую нижнюю часть её лица, и серьёзно глядит мне в глаза на ходу. — Два. Я тебя совсем не вижу.
— Э-э-э?
— Ни по ауре, ни по ментальному оттиску, ни в ментальной проекции.
— А-а-а, мыслей прочесть не можешь? — выдыхаю с облегчением.
