Мистер Пайн мягко вывел Памелу на палубу.
– Это совершенно ужасно! – всхлипывала девушка. – Ужасно! Она что…
– Умерла? Да, боюсь, что это так, – вздохнул Паркер.
Он передал Памелу с рук на руки Бэзилу. Сэр Джордж с совершенно ошарашенным видом вышел из каюты.
– Я никогда не думал, что она действительно больна, – бормотал он. – Ни одной минуты.
Мистер Паркер Пайн прошел мимо него и скрылся в каюте.
У Элси Макнотон было бледное, измученное лицо.
– Они послали за врачом? – спросила она.
– Да, – кивнул мистер Пайн, а потом посмотрел на покойную. – Стрихнин?
– По-видимому. Эти судороги трудно с чем-то перепутать. Я просто не могу в это поверить!
Рыдая, сиделка опустилась в кресло. Мистер Пайн похлопал ее по плечу.
Внезапно ему в голову пришла мысль. Он выбежал из каюты и бросился в салон. В пепельнице лежал крохотный несгоревший клочок письма, на котором можно было прочитать всего несколько слов[16]:
– А вот это действительно интересно, – сказал сам себе мистер Пайн.
* * *
Мистер Паркер Пайн сидел в кабинете важного официального лица в Каире.
– Вот и все улики, – задумчиво произнес он.
– На мой взгляд, их вполне достаточно, – отозвался его собеседник. – Мужчина оказался полным идиотом.
– Сэра Джорджа действительно нельзя назвать светочем мысли.
– И тем не менее! – продолжало возмущаться официальное лицо. – Леди Грэйл просит подать ей чашку «Боврила»[17]. Сиделка подает ей чашку. После этого леди хочет, чтобы туда добавили чуть-чуть шерри. Сэр Джордж приносит шерри. А через два часа леди Грэйл умирает со всеми симптомами отравления стрихнином! Пакетик с ядом находят в каюте сэра Джорджа, а еще один – в кармане его смокинга.
– Впечатляющая картина, – заметил мистер Паркер. – А кстати, уже известно, откуда взялся стрихнин?
– С этим пока еще не все ясно. Какое-то количество его было у сиделки – на случай, если леди Грэйл будет жаловаться на сердце, – но она не очень тверда в своих показаниях. Сначала она сказала, что ее запасы не тронуты, а теперь утверждает обратное.
– Такая неуверенность на нее совсем не похожа, – заметил Пайн.
– По-моему, они совершили это вместе. Эти двое, кажется, неровно дышат друг к другу.
– Вполне возможно. Но если б это убийство спланировала мисс Макнотон, то все прошло бы гораздо лучше. Это очень профессиональная молодая женщина.
– И тем не менее… По моему мнению, сэр Джордж влип в это по самую макушку. У него нет ни малейшего шанса.
– Ну-ну, – сказал мистер Пайн. – Тогда мне надо подумать, чем я могу ему помочь.
Он разыскал хорошенькую племянницу баронета.
– Дядюшка никогда бы такого не сделал! Никогда, никогда, никогда! – Девушка была белой от возмущения.
– Тогда кто? – напрямую спросил мистер Паркер Пайн.
– Знаете, что мне кажется? – Памела подошла чуть ближе. – Она сама это сделала. В последнее время у нее что-то творилось с головой. Она постоянно выдумывала всякое…
– А что именно?
– Да какую-то ерунду. Например, про Бэзила. Все время намекала на то, что Бэзил в нее влюблен. А ведь мы с Бэзилом, мы…
– Это я уже понял, – сказал мистер Пайн, улыбаясь.
– Так что все разговоры про Бэзила были выдумкой чистой воды. Мне кажется, она за что-то разозлилась на бедного дядюшку, потом придумала всю эту историю и рассказала ее вам, а затем положила стрихнин в каюту к дядюшке и к нему в карман. А после этого – отравилась. А что, ведь подобное уже случалось, нет?
– Здесь вы правы, – согласился Паркер. – Но не думаю, что леди Грэйл совершила что-то подобное. Она, если позволите, была совсем другим человеком.
– Тогда зачем же она вводила людей в заблуждение?
– А вот об этом я хотел бы узнать у мистера Уэста.
Молодого человека мистер Пайн нашел в его номере. Бэзил достаточно спокойно ответил на его вопросы.
– Не хочу показаться вам дураком, но она в меня влюбилась, – заявил он. – Именно поэтому я не решался сказать ей о нас с Памелой – она бы сразу заставила сэра Джорджа уволить меня.
– Как вы думаете, теория мисс Грэйл похожа на правду?
– Думаю, что да, – с сомнением произнес молодой человек.
– Похожа, да не совсем, – тихо сказал мистер Паркер Пайн. – Надо придумать что-то получше. – Он замолчал и, казалось, на несколько минут погрузился в медитацию. – Думаю, что чистосердечное признание – это самый лучший выход, – наконец энергично произнес мистер Пайн и протянул Уэсту лист бумаги и авторучку. – Напишите его своей рукой, хорошо?
– Написать своей рукой? Что, черт возьми, вы имеете в виду?! – Бэзил уставился на собеседника в полном недоумении.
– Мой юный друг… – Голос мистера Паркера Пайна звучал почти по-отечески. – Мне все известно. Как вы занимались любовью с этой женщиной. Как она стала испытывать угрызения совести. Как вы влюбились в хорошенькую, но нищую племянницу. И даже как вы все это организовали. Медленное отравление ядом. Вполне могло сойти за смерть от гастроэнтерита, а если нет, то все можно будет свалить на сэра Джорджа, потому что вы тщательно следили за тем, чтобы приступы совпадали с периодами его появления. А потом вы узнали, что леди что-то заподозрила и обсудила этот вопрос со мной. Потребовались решительные действия! Вы извлекли некоторое количество стрихнина из запасов мисс Макнотон. Что-то спрятали в каюте сэра Джорджа, что-то в его кармане и не забыли положить достаточное количество в капсулу, которую прислали леди с запиской, что это «капсула сновидений». Это было очень романтично. Она должна была выпить ее, как только сиделка выйдет из ее каюты, и никто ничего так и не узнал бы. Но вы совершили одну ошибку, молодой человек. Женщин бесполезно просить сжечь письмо или записку – они этого никогда не сделают. Поэтому у меня в руках и оказалась вся ваша переписка, включая и записку, касающуюся капсулы.
Бэзил Уэст позеленел. Все его очарование куда-то испарилось. Он выглядел как пойманная крыса.
– Будьте вы прокляты! – прорычал он. – Вы все знаете, проклятый мистер Паркер-Сующий-Нос-Куда-Не-Надо!
От физической атаки мистера Пайна спасло лишь появление свидетелей, которых он благоразумно расположил за полуоткрытой дверью.
…Вскоре после этого Паркер опять обсуждал происшедшее со своим другом в одном из высоких кабинетов:
