элитного магазина, благо денег у меня теперь тоже было много. Глядя на эту хрупкую, уже поседевшую женщину, слушая, как взрослый и солидный мужчина — брат рассказывает мне о проблемах с дочкой-подростком, я чувствовала себя инопланетянкой.
Совсем скоро этот мир узнает о том, что ангелы и вампиры всегда жили у людей под боком. Как это воспримет моя мама? Что скажет своей дочери Вовка? Я чувствовала себя виноватой, наблюдая, как мама показывает моему «другу Роберту» наши с Вовкой детские фотографии и говорит о том, как же быстро летит время. Для меня оно летело еще быстрее, чем для нее.
Я толком не знала Уз’кула — раньше мы проводили вместе совсем мало времени. Я приезжала на осмотр и замену пластыря раз в месяц. Он встречал меня у Ворот, довозил до госпиталя, и после того, как осмотр заканчивался и мне давали новый пластырь, довозил до Ворот и прощался. Вел себя он достаточно снисходительно, отвечал на вопросы так, словно делал великое одолжение. Я его понимала: он был высокоразвитым существом, а я — чем-то вроде ручной обезьянки, которая вроде и почти человек, а все же не способна вести серьезные разговоры.
Я ждала такого поведения и здесь. Но мой «друг Роберт» неожиданно проявил себя с лучшей стороны. Задал пару вежливых вопросов о моем детстве, изобразил подобие улыбки — не показывая зубов, — когда мама рассказала смешной случай, похвалил ее фирменные соленые огурчики. Я видела, что он старается изо всех сил, и была ему благодарна. Вовка, конечно, сказал потом, что друг у меня ужасный. Если бы он только знал, насколько близок к истине.
Я хотела бы остаться ночевать, но Уз’кул должен был находиться при мне неотлучно, так что пришлось вернуться в гостиницу. Уже у порога мама шепнула мне, что друг мой уж слишком серьезный, и что она очень надеется, что я наконец остепенюсь и когда-нибудь осчастливлю ее внуками. Я обняла ее и пообещала навестить в следующем месяце.
Боже, какой же нелепостью казались все эти разговоры. Как же уже я была далека от такой жизни — без забот и хлопот мирового масштаба, без мыслей о том, что будет, когда на этой планете окажется самый настоящий демон, без светских бесед с двойным и тройным подтекстом. Я почти скучала по тем временам. Почти.
Уз’кул и я сняли двухместный номер «люкс» с двумя огромными спальнями и открытой террасой, с которой открывался невероятной красоты вид на город. В ванной нашелся весь необходимый набор принадлежностей — от полотенца до новой зубной щетки, и я сразу же залезла под душ. Вампир после заката стал вялым и, пожелав мне спокойной ночи, удалился в свою спальню. Я высушила волосы, села на террасу, налила себе фруктового сока и любовалась ночным небом, пока и меня не накрыла сонливость. Небо затянули серые снежные тучи, поднялся ветер, и я вернулась в комнату. Забралась в постель, решив посмотреть какой-нибудь фильм, но провалилась в сон почти сразу.
Утром Уз’кул разбудил меня с утра пораньше. Потряс за плечо, бесцеремонно откинул одеяло. По номеру уже носился запах свежего кофе, и, оглядевшись, я заметила на столике у двери поднос с завтраком. Гренки, джем, яичница, кусок пирога, фрукты. Желудок сразу заурчал.
— Нам назначили аудиенцию, — сказал Уз’кул, отрывая меня от созерцания завтрака. — Тебе хватит полчаса, чтобы собраться? Мне нужно выйти в магазин.
Он был одет очень официально — в черный костюм и серую рубашку, и, когда я попыталась сказать, что у меня нет подходящего к случаю наряда, просто швырнул на кресло большой пакет с вещами и ушел, сказав, что вернется ко времени. Манеры милые, ничего не сказать.
Я переоделась в платье с длинными рукавами и высоким воротником, наложила макияж, расчесала и заплела в косу волосы. Только на Земле я столько времени уделяла своей внешности. В Снежном мире раскрашивать лицо было не принято. В Белом мире наносили макияж только чтобы спрятать явные уродства.
Завтрак был выше всяких похвал. Я съела яичницу, намазала гренок джемом и неторопливо выпила кофе. На пирог меня просто не хватило. Проглотив пару виноградин, я со вздохом поднялась, отряхнула крошки и снова подправила макияж. Все, готова. Успела.
Уз’кул пришел секунда в секунду. Помог мне вдеть руки в рукава пальто, подсказал, где из косы выбилась прядь. Джентльмен, просто джентльмен. Я оглядела себя в зеркале, оставшись довольна своим видом. Вселенский совет видел меня ошарашенной собственной гибелью, напуганной прыжком и взволнованной признанием Лакса. Теперь во мне уверенности прибавилось.
Такси уже ждало нас внизу. Уз’кул отдал ключи от номера администратору на ресепшне — там в наше отсутствие проведут ежедневную уборку и вынесут остатки завтрака. Мы сели в потрепанный «шевроле», и вампир назвал адрес. Мы ехали в недавно отстроенный корпус Политехнического университета. Вот только с какой целью?
— Зачем нас вызвали? — спросила я на гальбэ, покосившись в сторону водителя, хотя он, конечно же, не должен был понимать ни слова.
— Ты носитель демонической крови, — ответил Уз’кул.
Я ждала продолжения, но его не последовало.
— И?
— И это значит, что с тобой хотят поговорить.
— Совету недостаточно того, что ты докладываешь обо мне каждый месяц? — спросила я, разозлившись, что слова, как обычно, приходится вытягивать из него клещами. — Ты можешь сказать мне, в чем дело?
Он сверкнул глазами и чуть оскалился.
— Нет. Не обязан тебе отчитываться.
Ну, понятно. Режим старшей расы включен. Я отвернулась и смотрела в окно до самого конца поездки.
Мы выбрались из машины под накрапывающий мелкий дождик со снегом. Было скользко, и мне пришлось ухватиться за Уз’кула, чтобы устоять на ногах. Он поджал губы, но по-джентльменски взял меня под локоть и помог удержать равновесие.
К счастью, у здания снег почистили. Мы поднялись по ступеням к парадной двери, прошли через пост охранника, записавшего наши имена в книгу посещений, и на лифте доехали до третьего этажа. По освещенному коридору мы прошли молча — глаза камер провожали нас холодными взглядами, за закрытыми дверями шли лекции, да и просто было не о чем говорить. Толкнув тяжелые двери, вампир пропустил меня вперед. Я вошла и остановилась в удивлении, не зная, как реагировать на увиденное.
Большой кабинет. Персиковые стены, дорогая мебель из темного дерева, плазменные панели на стенах. Во главе длинного стола — средних лет красивая женщина в деловом костюме. За столом — человек десять, мужчины и женщины.
