вечности.
Император ничего не произнес, не бросил взгляда на начальника гвардии. Он только внимательно слушал Гефеста. Максим ощутил неприятный холодок внутри. За безразличием цезаря явно скрывался интерес. Имя Марцелла произвело на него больше впечатления, чем имя долговязого калеки.
Начальник гвардии метнул короткий, острый взгляд на императора. Максиму показалось даже, что Элиан как-то сжался.
Гефест замолчал, и Домициан небрежным движением руки отослал его на место. Начальник гвардии явно взволнованно и выжидающе смотрел на своего владыку. Император все так же, в задумчивом безмолвии, вертел на пальце перстень. Максим чувствовал, как растет напряжение. Зубы Гефеста выбивали заметную дробь. Даже начальник гвардии начал бледнеть.
Император вскинул голову, что-то негромко сказал. Максим не понял слов, но издевательский тон был вполне ясен. Император составил мнение о способностях прорицателя. Гефест не удостоился даже такого замечания. Касперий Элиан улыбнулся насмешливо, но и с заметным облегчением.
«Отрубят голову или выгонят взашей?» Максим недолго оставался в неведении. Слуга, явившийся на зов императора, выпроводил актера за пределы дворца.
Максим не стал сетовать, получив столь скудную награду за труды. Запрокинув голову, посмотрел на небо. Медленно плыли величественные громады облаков. Затем он поглядел вниз. С высоты Палатинского холма ему открылась арена Большого цирка, крыши многоэтажных домов на Авентине. Повернувшись в другую сторону, он узрел мраморные особняки богатых кварталов.
Максим оглядывался с видом человека, не чаявшего все это увидеть. Судьба его хранила. «Вышел живым из императорского дворца!» Каким пустяком в сравнении с этим казалось то, что он снова один, без гроша в кармане и крыши над головой. Пожалуй, он даже запел бы, не волнуйся только за Гефеста. Где теперь хромой учитель латыни, что с ним?
Почти тотчас он получил ответ. Гефест выскочил из дверей как ошпаренный, кубарем скатился по ступенькам и остался сидеть, не в силах подняться. Максим поспешил на помощь, но разгневанный вольноотпущенник оттолкнул его руку. Прорицатель жестоко обманул его! Что — его, обманул божественного императора! Из-за этого император лишил доверия своего преданного слугу. Гефест кое как встал на ноги, отряхнулся и заковылял прочь.
Максим поостерегся спросить у него дорогу к дому сенатора Марка Сервия Марцелла.
* * *
Решив восстановить прерванное знакомство, Максим спустился на Форум. Правда, как отыскать Тита Вибия в плотной толпе — не представлял. Медленно двинулся в обход площади. Описал полный круг. Раз, другой… Обнаружил, что народ разбивается на отдельные группы.
Горожане, собравшиеся в тени одного из зданий, вели себя крайне сдержанно. Голоса их были негромки, жесты — скупы. Одеждой им служили нарядно окрашенные туники или великолепно задрапированные тоги.
Возле солнечных часов, напротив, толпились люди в грязно-серых некрашеных одеждах. Многие были заметно навеселе. Окликали разносчиков, покупали вино и лепешки, отчаянно торговались. Громко болтали, смеялись, ссорились.
Максим направился прямехонько к часам. Как и рассчитывал, нашел Тита Вибия в толпе праздных гуляк. Правда, не сразу узнал — под глазом кутилы красовался здоровенный синячище. «Да что же это! — подумал Максим с отчаянием. — Бестиарий, Марцелл, Гефест… А теперь еще и Тит Вибий! Все, кто знается со мной, обречены».
Увидев Максима, Тит Вибий обрадовался несказанно, ибо только что проиграл в кости плащ и сандалии. Чужеземец явился, чтобы его спасти! Пусть одолжит любую вещицу, Тит Вибий отыграется и вернет. Максим не остался безучастным к призыву о помощи. И, поскольку ни туникой, ни набедренной повязкой пожертвовать не мог, скинул башмаки. В следующее мгновение Тит Вибий уже метал кости. Увы, в тот день Фортуна решительно от него отвернулась. Башмаки, следом за плащом и сандалиями, перекочевали к новому владельцу. Тит Вибий повернулся к Максиму, выразительно развел руками: «Что поделаешь, не везет».
С площади оба ушли босиком. Максим радовался, что под ногами мощеные дороги, а не средневековая грязь. «И не только средневековая». Вид родных улиц в последние годы оставлял желать лучшего.
Выполняя просьбу Максима, Вибий провел актера по самым оживленным центральным улицам. Они побывали на Священной дороге, вдоль которой тянулись ювелирные лавки и мастерские; здесь же обитали продавцы музыкальных инструментов. Покупатели выбирали товар, слышался звон струн, посвист флейт, резкие удары цимбал. На Этрусской улице устроились парфюмеры. В воздухе разливались крепкие, приторные ароматы. Сопоставляя рисунки на вывесках со словами Вибия. Максим зазубрил названия цветов. Римляне приготовляли духи из роз, лилий, нарциссов, ирисов, майорана.
Продавцы фруктов облюбовали дорогу к вершине Велийского холма, книжные лавки обрамляли Аргилет — короткий переулок, отходивший от Форума. Аргилет упирался в узкую и длинную улицу.
— Субура, — пояснил Вибий.
Судя по его ухмылке, здесь располагались менее пристойные заведения. Благодетель клятвенно пообещал Максиму ознакомить со всеми — как только раздобудет денег.
Максим попытался втолковать спутнику, что разыскивает сенатора Сервия Марцелла. Услышав это имя, Тит Вибий заметно оживился, вероятно, сенатор Марцелл славился щедростью. Впрочем, Максим сделал и другой вывод: сенатор был хорошо известен. Недаром Домициан встревожился — властители не любят чужой славы.
Без долгих слов, Вибий повел Максима к дому сенатора. По дороге Максим попытался выяснить, за что благодетелю подбили глаз. Тит Вибий воодушевился и живописал битву, где сражался, как лев. Из его рассказа можно было заключить, что одна половина Рима теперь ходит без зубов, а вторая вообще ходить не может. Тогда как сам он отделался пустяками. (Вибий потрогал скулу и болезненно поморщился.) Максим дал понять, что оценил его героизм. Но во имя чего шло побоище?
— Мунера.
Это слово Максим слышал от Тита Вибия, когда отвоевывали места в цирке. Мунера — гладиаторские бои.
Максим вытянул руки вперед, будто что-то обхватывая. «Опять сражался за места?»
Тит Вибий помотал головой. Нет, не места.
— Тессеры.
Слово казалось смутно знакомым. Максим о чем-то таком слышал… Или читал? Читал! Тессеры — лотерейные билеты. Владельцы тессер занимали лучшие места на следующем представлении или получали подарки.
— Все ясно. И где эти тессеры? — Максим сложил ладонь горстью. — Проиграл?
Тит Вибий вновь сокрушенно развел руками. Проиграл.
Они обогнули Палатин и поднялись на Целиев холм. Здесь, почти у самой вершины, и стоял дом Сервия Марцелла — красивый белый особняк, двухэтажный, с плоской крышей, огражденной невысокой изящной решеткой. Часть крыши затенялась решетчатым деревянным навесом, густо увитым виноградом.
Вход украшали две полуколонны из красного гранита. Двери не были заперты, но в передней незваные гости наткнулись на привратника. Привратник взглянул на них и онемел. В дом его хозяина, в дом сенатора Марцелла, чей род славился со времен Ромула и Рема, беззастенчиво вторглись двое оборванцев! Как показалось Максиму, привратника более всего оскорбило то, что
