Сунув руку в карман, нащупал что-то – салфетка. Спросил:
– Откуда эта салфетка?
– Из ресторана, откуда же ещё? – ответили мне.
– А где цифры?
Мне не ответили. Долго думал. Даже когда кричали и требовали встать, я думал о цифрах. Когда не вставал, меня сбрасывали на пол и пинали. И, корчась от боли, катался по полу и думал о цифрах. Когда же вставал, всё равно кричали и снова били. Но, загибаясь от боли, я думал о цифрах, и в конце концов боль стала приятной и уже помогала думать. Иногда, отвлекаясь от мыслей, принимался искать салфетку и спрашивал, куда она могла пропасть, но все отмахивались, пока не подошёл кто-то и сказал, что салфетку выкинули. Я перестал думать о цифрах и уже просто лежал или сидел и просто думал.
Подошёл человек и спросил, узнаю ли я его. Сказал ему первое, что пришло на ум.
– Что?! Откуда ты знаешь?! – заорал и схватил меня за грудки.
– Мама, не хочу! Мама, не хочу! Мама, мама, не хочу, не хочу! – закричал я.
Он отпустил и, отпрянув, сел на лавку.
– Вспомнил! – заорал я и вскочил с кровати. – Тебя мама привела! Мама привела! Ты – раб Божий Стефан!.. Раб Божий Стефан! Раб Божий Стефан! Раб Божий…
– За-мол-чи-и-и! – раб Божий Стефан вскочил с лавки, и приятная боль повергла меня в тишину.
***
Я стоял рядом с мамой. И всё хотел спросить. Но не осмелился и выбежал на улицу.
Увидев качели, стал кататься. Но просто так кататься было неинтересно. Тогда я подбегал к ним снова и снова, пока не придумал, как буду кататься, чтобы было не скучно. И решил, что буду кататься до тех пор, пока меня не уведут домой. И каждый день приходил и катался, но за мной так и не пришли. Тогда я вернулся, чтобы спросить. Но все слушали проповедь. Священник говорил долго, и, не дождавшись, я вышел и сел в автомобиль. И много раз так садился, пока не решился поехать один. Я ехал, минуя проспекты и города, и, пока ехал, подрос, и автомобиль стал для меня слишком мал. Захотев пересесть в другой, долго подыскивал подходящий. Когда, наконец, нашёл и, усевшись поудобней, подумал, куда поехать, то ничего не придумал лучше, как просто сидеть и думать.
Однажды ко мне подошёл немолодой мужчина субтильного вида. Он постучал по стеклу, я нажал на кнопку стеклоподъёмника. Одет был мужик явно не по сезону: красная бейсболка, тонкая замызганная курточка, видавшие виды джинсы неопределённого цвета, из-под куртки выглядывал растянутый серый свитер, на ногах грязные кроссовки.
– Привет! – поздоровался мужик. – Не помешаю?
Приветственно кивнув, я пожал плечами.
– Я Женька, – представился Женька и вопросительно на меня уставился.
– Стёпа, – как будто что-то припоминая, не сразу откликнулся я. – Стёпа, пожалуй.
– А! Ну ладно! – Укутав руки в рукавах свитера, Женька поёжился. – Так будем знакомы?
– Будем знакомы, – повторил я. – Так ты меня видишь?
– Ещё как! – Мужика, похоже, нисколько не удивил мой вопрос. – Несколько дней уже на тебя пялюсь!.. Машина, смотрю, у тебя что надо! Печка, у-ух, не слабая! Пустишь погреться?
Я кивнул и, открыв пассажирскую дверь, впустил Женьку.
– Вижу, стоишь, никуда не едешь, – тараторил Женька, с удовольствием усаживаясь. – Снежище-то валит, а вокруг тебя ни сугроба. Ну, думаю, тепло, значит. Дай, думаю, постучусь. Спасибо тебе, удружил.
– Да, – согласился я, – машина хорошая, самому нравится, давно о такой мечтал.
– И где разжился, если не секрет? – спросил Женька.
– Тут, неподалёку.
– В нашем автосалоне? – удивился Женька. – Что-то я там не видел таких красавцев.
– Один краше другого! – сказал я. – И, как оказалось, бери – не хочу. Вот я и взял себе один.
– Что? Прямо-таки подошёл и взял? – захохотал Женька.
– Зря смеёшься, – мне оставалось лишь в недоумении пожать плечами. – Сам не знаю, как вышло. Продавцы не обращали на них внимания. Я говорю продавцу: покажи. А он отворачивается, не хочет даже разговаривать. И кто их только нанимает? Пришлось самому: подошёл, открыл дверь, посидел в салоне, ключ даже в замке, представляешь? Датчики пищат, но никто не слышит! Что там за продавцы? Включил зажигание – никто и усом не повёл! Думаю, рискну, стронусь с места – может быть, тогда снизойдут вниманием. Посигналил даже – ноль эмоций! Так и уехал. Даже глазом никто не моргнул!
– А как же охранники?
– Вот в том-то и дело, что никто, ни продавцы, ни охрана – даже не взглянули в мою сторону… Чудеса да и только! Правда… Есть у меня кое-какие догадки…
– Да-а! – подивился Женька. – Так ведь это ещё и суметь надо!
– Сумел вот, – смущённо выдохнул я. – А ты как, совсем без авто?
– Да, совсем. А теперь ещё и на улице оказался.
– Почему?
– Видишь там домик? – спросил Женька, указывая сквозь лобовое стекло.
– Да, вижу что-то. Вон тот, из белого кирпича?
– Ага, он. Мои апартаменты! Вот только который день уже попасть не могу – с дверью, что ль, чего или с замком?
– Живёшь здесь?
– Не! Работаю. Но… И живу тоже. Я, знаешь ли, кхм, – кашлянул Женька, – из дома ушёл. Вот здесь теперь и живу. То есть и работаю, и живу. Дома-то у меня всё было, и машина была не хуже этой. Я ведь бизнесом занимался. А до того в милиции служил. Майором был, о! Потом не пошло с бизнесом. Друзья место нашли здесь. Работа не пыльная, денежки хозяин платит.
– А что за работа?
– Да за кладбищем присматриваю. Что-то вроде управляющего. Так, дырку затыкаю.
– Понятно.
Я подумал.
– А знаешь, Евгений! – предложил я. – Кажется, смогу тебе помочь. Я у автосалона этого бросил свою старую тачку. Ты парень не рослый, тебе она в самый раз будет. Рискнём, наведаемся… Авось не запалимся!
Давно уже хотелось прокатиться на новой машине. Вот и подвернулась цель – проверить кое-какие мыслишки. Ведь ежели моя машина, кроме меня, никому не нужна, то нужен ли я сам кому-нибудь, кроме Женьки?
***
Женька тоже видел те машины. И весьма удивился тому, откуда в знакомом автосалоне взялся новый зал. Никого из обслуживающего персонала автосалона в зале не оказалось. На стоявшие там автомобили по-прежнему никто не обращал внимания. Однако Женька так и не решился повторить мой подвиг; сказал, что не хватило уверенности. Так что обратно он уехал на моей старой машине. Она стояла на том же месте, где я бросил её несколько дней назад. И словно и не было обильного снегопада. Увидев авто, Женька так сильно обрадовался, что, даже не справившись о
