Книга Чиновничье болото - Олли Лукоево

Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17

— Ничего, старый гад, — возразил он Илье Ивановичу, обнаружив, что его голос тоже вернулся к нормальному состоянию. — Теперь ваши рабочие поняли, что они сила! А вы кучка хитрожопого ворья, которое ничего из себя не представляет без наркоты и ваших перерослых квакушек! Рано или поздно они вас све…

Он не успел закончить эту фразу, как один из казаков ударил его ногой прямо в лицо. Наш герой почувствовал привкус крови во рту и сплюнул на пол. Вместе с кровью он выплюнул ещё и два зуба.

— Ты и правда такой тупой или прикидываешься? — спросил Илья Иванович, ухватив его за волосы. Он с ненавистью посмотрел прямо в глаза начальнику отдела швабр, тряпок и цинковых вёдер, а Илья Иванович продолжил свой монолог. — Глупенький московский мальчик! Мы, значит, кучка ворья. А сам-то ты кто? Посмотри на себя: ты всерьёз мнишь себя Навальным? Тебе — вот скажи честно! — не насрать вооот такенную кучу на этих рабочих? Людей ты спасти хотел?! Чёрта с два! Ты власти хотел — для себя. Потешить своё самолюбие. Откуда мы знали о твоём майдане? Да здесь на каждом углу стоят видеокамеры, о чём тебе говорил 1234 (он умер, став ужином для гигантской жабы, но какое тебе до этого дело?). Ты проигнорировал предупреждение неотёсанного работяги 1234. И из-за твоей глупости и самолюбия почти все рабочие погибли…

Илья Иванович — нет не отпустил! — с отвращением отшвырнул его от себя, встал с корточек, прошёлся и продолжил уже спокойно-насмешливым тоном:

— Я видел всё, чем ты занимался. Видел, как ты гулял по R и чуть не сошёл с ума, когда твой айфон чуть не сломался. Видел, как ты украл силентиум и вексамен. Видел все твои наркотические трипы и как ты с ужасом спасался от них вексаменом. Меня даже позабавило, как ты цитировал Карла Маркса и Родиона Раскольникова из «Преступления и наказания». Ты, с эрудицией от «Пусть говорят» до чедовека-паука, вдруг воспроизводишь текст Достоевского! Да, прости, забыл предупредить: после приёма вексамена испытуемый не всегда понимает разницу между внутренней и внешней речью, а до этого силентиум вывернул наружу всю твою гнилую душонку.

Илья Иванович снова присел на корточки и склонился к нему:

— Я открою тебе небольшой секрет: ты не первый спесивый гость из Белокаменной, который пытался организовать восстание. Но ты первый, кто решился сожрать лошадиную дозу силентиума и не умер от такого большого количества наркотика. Мы подсаживаем рабочих постепенно, а ты умудрился стать зависимым с одного раза. Это своего рода рекорд. Только гордиться тебе особо нечем…

Ему надоело слушать монолог Ильи Ивановича, и он плюнул ему прямо в лицо. Воцарилась мёртвая тишина. Все ждали, что Илья Иванович плюнет в ответ или пнёт своего обидчика, но Самолин достал из кармана носовой платок и вытерся.

— Господа, — обратился он к другим чиновникам. — Что мы будем делать с раскачавшим нашу лодку? Накормим его силентиумом и отправим работать на завод, дабы он возместил ущерб? Или скормим его гигантским жабам?

******

Алексей Владиславович невесть откуда достал ампулы с жидкостью цвета мочи вместе с инсулиновым шприцом. Наполнив шприц, Алексей Владиславович сделал посрамлённому Робеспьеру инъекцию в шею. Если бы наш герой знал, кто такой Робеспьер, может быть, он избежал бы такой участи. Но не факт. Даже настоящие Робеспьеры не всегда гибнут героично. Он почувствовал, что его конечности немеют, а сам он медленно проваливается в пустоту. Последнее, что он услышал, был голос Ильи Ивановича:

— Он совершенно бесполезен. Только на корм!

— Не лезь поперёк батьки в пекло, Илья, — отозвался Алексей Владиславович. — Он мне ещё понадобится для одного эксперимента, а уже потом пустим его в расход.

— Проснись! Проснись, парень! — услышал он женский голос. Голос показался ему смутно знакомым. Он начал медленно продирать глаза, и в нос тут же ударил запах больницы. Он посмотрел, кто так грубо выдернул его из объятий сна и ужаснулся. Перед ним стояла та самая цыганка в оранжевых кедах, которая чуть не обокрала его, когда автобус остановился в S. Только оделась она намного аккуратнее, чем во время их первого знакомства, и во всё чистое: на цыганке красовалась длинная чёрная юбка, белая майка с изображением женщины в жёлтом мотоциклетном костюме, державшей окровавленный меч, и с надписью «Kill Bill», а на голове был аккуратно повязан чёрный платок. Цыганка зажала под мышкой маленького рыжего шпица, а в руках — банку, где плавало что-то склизкое. От банки дико воняло формалином. Не дожидаясь ответа, цыганка продолжила:

— Нет, ты не под кайфом, а я не галлюцинация. Тебе грозит большая опасность. Хочешь жить — иди за мной.

Он открыл рот, чтобы задать вопрос, но цыганка сунула ему в руки ту самую банку и сказала:

— Это твоя почка. Позавчера вырезали. Держи.

Он с ужасом осматривал банку и машинально потянулся рукой к пояснице. Но цыганка вытащила его одежду из невесть откуда взявшегося рюкзака и швырнула в него:

— Потом будешь страдать и колупаться. Торопись, нам надо уходить.

Сам того не понимая, он практически не заметил, как оделся, вышел из подпольной любительской больницы следом за Катей (так представилась цыганка), и вот уже втроём (если считать ещё и шпица), они сидели в лесу, у костра и уплетали тушёнку, которую Катя вытащила из того же самого рюкзака. Ему было жутко неинтересно слушать историю о чудесном спасении шпица, брошенного нерадивыми хозяевами на произвол судьбы, как и забытых ими вещей, среди которых оказались те самые оранжевые кеды, и он попытался сменить тему для разговора:

— Но ведь жабы идут на свет…

— Ты слишком высокого мнения об этих жабах, — перебила его Катя. — Да, они идут на свет и нападают на всё, что движется. Но если ты замрёшь и будешь стоять неподвижно, жабы пройдут мимо тебя. Мозг амфибий не такой развитый, как у млекопитающих, — сказала цыганка, поднимая над головой шпица, которого с любовью называла Сталиным.

— Откуда вы это знаете? — теперь уже он перебил Катю. У него глаза полезли на лоб: ведь цыганка знала то, о чём он никогда не слышал. А если и слышал, то не придавал значения.

— Я закончила среднюю школу с золотой медалью, а ещё у меня есть высшее образование. Я, между прочим, филолог и учитель русского языка! — обиделась Катя. — В тебе

Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 17