— спуск слишком крут, с него можно только кубарем скатиться, а это не слишком приятно. Одолев долгий спуск и очутившись в низине, Мэйми хотела перевести дух, но не тут-то было: звероподобный упрямо тащил ее за собой.
И наконец, остров, показавшийся Мэйми райским, раскрыл свою чудовищную тайну. Она увидела клетки. Много клеток. И в них были заперты звери с грустными глазами. А звероподобный все волок девочку мимо одной клетки, другой, третьей … И вот перед одной из них они остановились. Клетка показалась Мэйми пустой, но она вовсе не была пуста: в углу на соломе лежала Марта. Мэйми попыталась поймать ее взгляд, устремленный куда-то очень далеко, но ей это не удалось. Мэйми позвала подругу по имени, но та не отозвалась.
— Марта! Это же я, Мэйми! Ну скажи хоть слово! — умоляла Мэйми подругу.
Они были так близко и одновременно так далеко. Их разделяли решетка и молчание Марты. Мэйми совсем потеряла надежду, но вдруг на какое-то мгновение она столкнулась с совершенно осмысленным взглядом и ей показалось, что Марта зовет.
— Пустите меня в клетку, — робко попросила Мэйми. — Я попробую поговорить с ней.
— Зачем в клетка? — удивился Егу. — Говорить так. Она все слышит отсюда.
— Нет, — настаивала Мэйми, и это было так не похоже на нее. — Я должна сесть рядом и держать ее за руку, только так мы общаемся с больными, по-другому нельзя.
— Хорошо, быть так, как ты говоришь, — согласился Егу, хотя на этот счет не получал разрешения вожака, и приказал отпереть замок.
И Мэйми вошла в клетку, села возле подруги на солому и взяла ее за руку, как и обещала Егу. И тут же почувствовала легкое ответное пожатие. Марта приветствовала ее — это было очевидно. Теперь следовало не забывать об осторожности, и Мэйми сделала вид, что осматривает больную, трогала лоб. Рассматривала руки, заглядывала в глаза. Звероподобные замерли возле клетки, с примитивным интересом наблюдая за действиями Мэйми. Уходить они явно не собирались. Надо было что-то придумать.
— Я попробую привести ее в чувство, но это займет много времени, — объяснила девочка Егу.
— Ты лечить больной? — снова удивился звероподобный. Ты разве умеешь лечить?
— Я попробую, может, и получится.
— Хорошо. Пусть ты попробовать, — кивнул Егу, но от клетки не отошел.
Мэйми поняла, что придется набраться терпения, и принялась играть роль опытной сестры милосердия — ничего другого придумать сейчас было невозможно. Она поглаживала, пощупывала, постукивала руки и ноги Марты, словно бывалая массажистка или старая колдунья. Ей не хотелось уходить обратно, она готова была остаться даже в клетке, только быть с Мартой.
А солнце припекало, и, поскольку клетки стояли на открытом месте, здесь— то и было особенно жарко. Звероподобные, привыкшие к сырости и туманам, солнца не любили и, помучившись некоторое время на солнцепеке и без конца стирая пот со своих раскрасневшихся на жаре лиц, отступили, сдавшись, к деревьям, росшим поблизости. Там была такая заманчивая тень. Но клетку с девочками предусмотрительно заперли: мало ли что…
— Привет, Мэйми. Я ждала тебя. Как здорово, что ты поправилась! — прошептала Марта и улыбнулась.
— Я выздоровела от страха за тебя. Боялась, что мы никогда больше не увидимся.
— Если ты не поможешь мне выбраться на свободу, так и случится, потому что звероподобные меня съедят.
— Этого не может быть — слабо возразила Мэйми.
— Очень даже может. До меня в этой клетке сидела обезьяна. Ее съели, а в клетку посадили меня. Потом съедят меня, и клетку займет кто-нибудь другой.
— Но что же я могу сделать? — неуверенно спросила Мэйми.
— Ты можешь все, — не допуская возражений, отрезала Марта. — Мне нужны ключи от клеток.
— Ключи? — испугалась Мэйми. — Но я не знаю, где ключи от клеток.
— Ключи в хижине вожака, — совершенно спокойно заявила Марта, — и ты прекрасно это знаешь. Конечно, тебе придется поискать.
— Я не смогу… Я боюсь… Они же меня убьют… — голос Мэйми задрожал, а глаза наполнились слезами.
— Ты должна это сделать. Другого выхода просто нет, — Марта была неумолима.
— И даже если я достану ключи, я все равно не смогу их тебе передать.
— Передать? — Марта словно не понимала жалкий лепет подруги. — Тебе придется принести их сюда и отпереть клетки, ведь никто другой не сумеет этого сделать.
— Я не справлюсь! Ты требуешь от меня невозможного, — защищалась Мэйми. — Я даже дороги сюда не знаю. Да и по спинам крокодилов мне не пройти. Я умру от одного только страха, не успев сделать и шага.
— От страха ты умерла уже при жизни. Уходи к своим хозяевам. Вози тачку с грязью, живи в голоде и холоде и продолжай трястись за свою шкуру. И пусть меня лучше съедят, — так сказала Марта и отвернулась, не произнеся больше ни слова.
Мэйми посидела еще немного рядом, ожидая хоть прощального взгляда Марты. Но Марта, казалось, забыла о ее существовании. И Мэйми, утирая слезы, поднялась и подошла к решетке…
Всю обратную дорогу на плече звероподобного Мэйми думала, думала и думала. Перед ней встала непосильная задача — совершить подвиг. А Мэйми никогда не совершала подвигов и вообще не представляла, что это такое. Потому ее маленькое сердечко испуганно билось, и не в такт шагам звероподобного, а куда быстрее, грозя выпрыгнуть из груди.
Глава 12
ГЛАВА XII .
Оказавшись в селении, Мэйми поняла, что не сможет раздобыть ключи и спасти Марту. Она снова сидела в хижине-развалюхе на слежавшейся тине. И снова заперта, и кругом одни звероподобные. "Я не успею и руку протянуть к ключам, как меня сразу же схватят и слопают еще раньше всех остальных. А ведь я еще ничего не разузнала ни о хижине вожака, ни о том, где спрятаны ключи", — совсем расстроилась Мэйми. "Что же делать? Что делать? " — билась в ней одна — единственная мысль. На работу ее не повели, да и поесть не дали, оставалось только ждать и думать.
