– Которые из Грэмов? – Рори с трудом удержался от улыбки; раздражение Эйли казалось ему забавным.
– Я с Приграничья, понятно? – процедила Эйли сквозь зубы.
Тут лэрд вдруг взял ее за руку и взглянул ей на ладонь. Увидев выпуклый рубец, нахмурился и спросил:
– Что это?
Она попыталась высвободить руку:
– Ничего.
Рори еще крепче сжал ее запястье:
– Это от раскаленного кинжала, да?
– Да. А теперь, пожалуйста, отпустите меня.
Он поднес к губам ее ладонь и несколько раз поцеловал красную отметину. Посмотрев ей в глаза, проговорил:
– Мне очень жаль, что ты пострадала, когда лечила меня.
Судорожно сглотнув, Эйли ответила:
– Этот ожог – сущая мелочь в сравнении с тем, что я делала с вами.
Он снова поцеловал ее ладонь.
– Но ты ведь хотела спасти меня, Эйлианна, а не причинить боль. Разве не так?
– Гм-м, да...
Ее глаза медленно закрылись. Он тут же привлек ее к себе и прошептал на ухо:
– Скажи, Эйлианна, что ты делала в моей постели в ту ночь?
– Спала... – пробормотала Эйли, и с ее губ сорвался тихий стон.
Рори тихо рассмеялся и поцеловал ее в шею. Чуть оттянув вырез ее платья, он провел ладонью по груди Эйли и прошептал:
– Нет, ты не спала.
Он потеребил пальцами ее сосок, затем прижался к ее груди губами.
Она со стоном пролепетала:
– Я думала... мне это снится... Думала, что это сон...
Она снова застонала.
Чуть отстранившись, Рори заглянул ей в лицо.
– Нет, дорогая, это был не сон. И сейчас – не сон.
Подхватив Эйли на руки, он шагнул к кровати и осторожно опустил ее на постель. Глаза ее широко распахнулись, и она ахнула, когда он лег с ней рядом. Отстранившись, она попыталась приподняться, но Рори, придержав ее, с улыбкой сказал:
– Успокойся, Эйлианна.
Он откинул волосы с ее лица.
– Но мы... Мы не можем это делать, – прошептала она, тихонько вздохнув.
– Почему же? Раньше ведь ты не возражала.
Он провел ладонью по ее груди.
Эйли вздрогнула и снова вздохнула:
– Но поймите же, в ту ночь я думала, что это сон. А вы... Вы думали, что я ваша жена?
Рори промолчал. И на этот раз он не остановил ее, когда она, приподнявшись, встала с кровати. Конечно же, она была права.
Усевшись на край кровати, Рори шумно выдохнул. Ад и все дьяволы! Что с ним происходит?! Что Эйлианна Грэм сотворила с ним?!
Он попытался встать, но, сделав слишком резкое движение, застонал от боли в боку.
– Я сделала вам больно?
Она взглянула на него с беспокойством.
– Нет-нет...
Он поморщился.
– Что ж, я, пожалуй, пойду.
Она коротко кивнула и отвернулась, собираясь уйти.
– Ты куда сейчас, Эйлианна?
Приблизившись к двери, ведущей в смежную комнату, она обернулась и, немного помолчав, ответила:
– Иду к себе. В свою комнату.
Рори поднялся на ноги и поправил плед на плече. В смущении откашлявшись, пробормотал:
– Все в порядке... Эйлианна. Видишь ли, я...
Он умолк – словно забыл, что хотел сказать.
Она молча кивнула ему, проскользнула в соседнюю комнату и тотчас закрыла за собой дверь.
Глава 5
Прислонившись лбом к шершавой дощатой двери, Эйли тихо проклинала мужчину, находившегося в соседней комнате. Его нежные поцелуи и жаркие ласки возбуждали ее до предела, так что даже страшно стало. А его вопросы... Ах, хорошо, что он дальше не стал ее расспрашивать.
Да-да, ей очень повезло, что не стал больше расспрашивать. Иначе она не устояла бы против его ласк и обольстительных поцелуев и выложила бы ему всю правду. А ей ни в коем случае нельзя это делать, она просто не имела права нарушить обещание, которое дала брату Рори. Ведь единственная вина Йена состояла в том, что он любил своего старшего брата. Ах, как же она им завидовала!..
И она ни за что не выдаст тайну. Она сама, собственными силами найдет волшебный флаг, и никто ничего не узнает. «Пока Маклауды в опасности, им нужна помощь волшебников», – внезапно напомнил внутренний голос. Эйли вздохнула при мысли о том, что Маклауды, возможно, пострадают из-за нее. Но что она могла с этим поделать? У нее не было выхода. Она должна была найти способ вернуться домой.
«А зачем тебе возвращаться? – спросил внутренний голос. – К чему возвращаться? К обвинениям, которые разрушат твою карьеру? И ведь все из-за того, что мужчина, якобы любивший тебя, совершил ошибку, стоившую жизни роженице. А всю вину он взвалил на тебя... Более того, он постоянно уверял, что любит тебя, – а сам в это время спал с другими». Что ж, пусть так, но она по крайней мере вернется туда, где ей место.
Атак ли это? Действительно, где ей, Эйлианне Грэм, место?
– О Господи, – пробормотала Эйли, – что же делать?
Может, не возвращаться?
– Простите, миледи, – раздался тихий голос.
Резко развернувшись, Эйли увидела Мари, застывшую в дверях комнаты с настороженным выражением на юном лице.
– А, приветствую... Я не слышала, как ты вошла.
Девушка потупилась:
– Простите, миледи. Я не хотела вам помешать.
Эйли отмахнулась от ее извинений. Она очень надеялась, что Мари только вошла и не слышала, как она разговаривала сама с собой.
Заставив себя улыбнуться, Эйли сказала:
– Ты мне не помешала, Мари. Заходи же, не стой в дверях.
Мари робко улыбнулась:
– Миледи... я должна позаботиться о вашей прическе, а то вы... Простите, но вы сейчас не очень-то хорошо выглядите. Даже немного похожи на пугало, если мне позволено будет так сказать.
Эйли пожала плечами и дотронулась до своих волос.
– Я вроде бы забыла причесаться после...
Она в смущении умолкла. Не могла же она сказать: «После того как лэрд трогал мои волосы».
С помощью своей юной горничной Эйли переоделась в нежно-голубое платье. Затем Мари взяла гребень и принялась расчесывать волосы хозяйки.
– Ох, простите, миледи, – пробормотала она, когда гребень застрял в спутанных волосах Эйли.
Когда «путаница» в волосах была устранена, а волосы надлежащим образом расчесаны, Эйли со вздохом откинулась на спинку стула и, покосившись на девушку, спросила:
