лошади.
Третий снова посмотрел на неё с холодным интересом. Спросил:
– Почему?
– Она… Она же мужа потеряла…
– Насильника?
– У неё горе! Она сказала, не подумав! Она – не в себе!
Монах вздохнул, снял с пояса плеть, деловито и как-то между делом уточнив:
– Ты же из деревни?
– Да, но…
– Коров пасла?
– Да, я…
– Анна! – брат Мартин снова прервал её, взял за плечо. – Пастушьим бичом пользовалась?
Девушка поняла, чего он хотел от неё. Побледнела и испуганно кивнула. Выдавила тихо:
– Это несправедливо…
– Несправедливо… – задумчиво повторил Третий. Повернулся к вдове. – Взгляни на неё, Анна. Кого ты видишь?
– Женщину. Несчастную женщину. Она потеряла кормильца. У неё дети…
– Я вижу – смутьянку! – перебил монах. – Она кричала в толпу, что служитель Третьей Ипостаси убил пастора города и его сына. Она – разжигала народное недовольство. А ещё назвала тебя церковной шлюхой. Двадцать плетей – вдвое меньше, чем она заслужила. Это – справедливо!
Анна с ужасом смотрела на брата Мартина. В голове метались отчаянные мысли. Неужели – это правда?
Вспомнились испуганные взгляды прохожих. Они боялись Третьего. Он пришёл защищать их – но не получил никакой благодарности. Могла ли брошенная в толпу искра породить пожар? Могли ли горожане поддержать обезумевшую от горя вдову?
Анна не знала.
Выходит, наказывает Третий даже не женщину. Это и не совсем кара ей. Это – предупреждение людям. Чтобы знали своё место. Чтобы не пускали сплетни, не устраивали волнений…
А потом – перед глазами встала кричащая, полубезумная толпа. Фигуры взрослых на фоне огня. На фоне её горящего дома.
«Девку, девку держи! Она же сейчас в пажарище кинется!»
Зубы сами собой сжались до скрипа, Анна молча протянула руку. Брат Мартин вложил ей в ладонь гладкую деревянную рукоять плети.
– Снимай платье, – бросил он вдове.
– Прошу…
– Снимай платье.
Вдова заревела ещё громче, но кивнула. Стянула через голову платье, положила перед собой. Потом – сняла исподнюю рубаху и, всё ещё сидя на коленях, неловко закрыла ею срам.
Анна смотрела на белую спину с россыпями веснушек на вздрагивающих от рыданий плечах.
Это – справедливость?
– Двадцать плетей, – напомнил Третий.
Анна зарычала.
Замахнулась – и с силой ударила.
27 июля 2022
