Бринн взглянула через лобовое стекло. Их не было видно. Она снова обернулась и ввела машину в крутой поворот налево. До дома номер два оставалась пара сотен метров.
Въезд к нему приближался. Она слегка уменьшила нажим на педаль акселератора; завывание в коробке передач чуть утихло.
Она лихорадочно размышляла: «Заеду на дорожку, тормозну на мгновение, а потом…»
Выстрел из ружья громыхнул с левой стороны. Оба стекла разлетелись, осыпав ее сотнями мелких осколков. Одна из дробин попала ей в щеку и выбила коренной зуб. От куска кости и крови, наполнившей рот, она стала задыхаться. Слезы хлынули из глаз, и она уже не видела, куда ведет машину.
Протерев глаза, Бринн нащупала языком зуб и выплюнула его, потом откашлялась, забрызгав руль кровью, скользкой, как машинное масло. Но при этом она упустила управление машиной, и та не вписалась в поворот. На скорости свыше пятидесяти миль в час «хонда» съехала с проселка и по крутому скалистому склону холма понеслась к озеру.
Бринн вылетела из водительского сиденья и не могла дотянуться ногой до педали тормоза, а машина все стремительнее катилась к берегу. Потом она перевалила через край скалы, пролетела около двух ярдов и с грохотом упала на известняковый уступ капотом вверх. Пистолет ударил Бринн в голову возле уха.
Несколько мгновений машина оставалась неподвижна, а Бринн растянулась внутри вдоль спинок передних сидений. Затем, словно бы нехотя, «хонда» продолжила падение и колесами кверху рухнула в озеро, тут же начав тонуть и быстро заполняясь темной водой. Бринн, до смерти перепуганная, закатилась под руль.
Она закричала, когда ледяная вода поглотила ее тело. В страхе бесцельно размахивая руками, она звала:
— Джоуи! Джоуи!
Потом вдохнула, впустив в легкие сначала воздух, а затем и воду.
— Ну, влипли, так влипли! — сказал Льюис. — Мать твою, Харт! Она была из полиции.
— Не паникуй.
— Как тут не паниковать? Она же офицер полиции. Раскинь мозгами, Харт. Их в здешнем лесу, может быть, уже десятки. Нам надо смываться отсюда, приятель. Сваливать!
Тяжело дыша после долгого бега, оба перешли на шаг и сквозь густой лес направлялись к тому месту, где, как они видели, машина слетела с дороги, когда Льюис выстрелил в нее со стороны водительского сиденья. Двигались они осторожно, внимательно осматриваясь по сторонам, как солдаты, посланные в разведку. Погибла женщина при крушении или осталась в живых и поджидала теперь их появления, они понятия не имели.
Не стоило им забывать и о Мишель, которую шум мог выманить из укрытия.
— Она приехала даже не на патрульной машине, и формы на ней не было.
Льюис скептически скривился:
— Лично я не видел, во что она одета. Как-то было не до того, знаешь ли. — Затем саркастически добавил: — И, запомни, я не паникую.
— Уверен, она даже не была на дежурстве, а здесь оказалась, чтобы проверить звонок по девятьсот одиннадцать. Ей не успели сообщить, что тревога ложная.
Льюис усмехнулся:
— Это ты думаешь, что она не была на дежурстве, приятель. Но при этом она чуть не снесла тебе, на хрен, башку.
Последние слова он произнес тоном человека, победившего в споре.
«И твою башку тоже», — безмолвно поправил его Харт и сказал:
— Многие копы ходят при оружии. Все время. Приказ у них такой.
— Это мне известно. — Льюис разглядывал озеро. — Я слышал грохот удара, как при аварии. Но не уверен, что был всплеск.
— Я тоже ни черта не слышал. — Харт кивнул на винчестер Льюиса и похлопал себя по уху. — Слишком громкая у тебя пушка. Я ружьями никогда не пользуюсь.
— Тогда тебе лучше научиться владеть ими. Оружие настоящих профессионалов. Нет ничего надежней доброго дробовика. На любого страху нагонит.
Оружие профессионалов…
Чуть пригнувшись, они медленно двинулись дальше. Среди густого леса и сплошных зарослей кустарника Харт потерял ориентировку. Он знал, в какой стороне дорога, но уже не представлял себе, где именно свалилась с берега машина. С каждым новым шагом окружающий вид представлялся иначе.
Льюис остановился и потер шею.
Харт посмотрел на него:
— Тебя зацепило?
— Вот еще! Я цел и невредим. Вовремя уклонился. Умею чувствовать полет пули. Как в «Матрице». Я применил славный приемчик. Я много таких знаю. Ты хоть видел?
— Нет. — Харт не имел представления, о чем толкует напарник.
— Господи боже! Как я погляжу, не часто ты врубаешься, приятель, так ведь?
Внезапно где-то рядом затрещали кусты.
Льюис повел на звук стволом дробовика.
Нечто приземистое шуршало поблизости, легко передвигаясь в траве. Барсук или койот. А может, просто собака. Льюис снял ружье с предохранителя и стал прицеливаться.
— Нет, нет, не надо… Только выдашь нас.
Никогда нельзя стрелять без необходимости… Хоть в человека, хоть в животное. Ну и тип ему попался в подельники!
— Я с ним в любом случае расправлюсь. Ему нас больше не напугать.
«Это ты напуган, а я — нет». Харт подобрал с земли камень и кинул в сторону животного. Его смутная тень пропала.
Но удалился зверь без лишней спешки. Словно показывая, что присутствие людей не стоило особого внимания. Присев на корточки, Харт разглядел на глинистой почве следы лап. Обычно не суеверный, на этот раз он помимо воли воспринял их как своего рода сигнал. Предупреждение, что они вторглись в другой, чуждый им мир, мало похожий на тот, к которому привыкли. Это мой мир, словно хотел сказать им зверь, оставивший отпечатки лап. Вы здесь чужие. Вам померещится то, чего на самом деле нет, но вы не увидите происходящего под самым носом.
Впервые за этот вечер, хотя сегодня в него даже стреляли, Харт почувствовал укол настоящего страха.
— Чертов оборотень! — сказал Льюис, глядя в сторону берега. — Стало быть, с ней покончено. Она не должна была выжить. А нам лучше убраться отсюда. После всего, что было, — он мотнул головой в сторону дома Фельдманов, — нам здесь делать нечего. Мы попали в тот еще переплет. Выйдем на шоссе, тормознем машину, разберемся с водителем. Пара часов, и мы уже в городе.
Он закончил, артистично прищелкнув пальцами.
На Харта это впечатления не произвело. Он жестом указал на дорогу:
— Хочу убедиться, утонула она или нет.
Льюис нетерпеливо вздохнул, словно недовольный подросток. Но поплелся вслед за Хартом. Стараясь не шуметь, они пошли к берегу, не произнося ни слова и то и дело останавливаясь.
Молодой оглядел озеро, почти полностью скрытое под пологом вечернего сумрака, лишь было видно, как ветерок гоняет по его поверхности черные змейки ряби.
