вздохнула и сползла по сиденью.
— Ладно, допустим, это он. Но тут придётся выбрать — либо удар по голове, либо покушение. Одно с другим не вяжется. В квартире добить было проще простого.
— А может, сегодня убивать и не планировали? Пальнул и деру, но Сеня оказался слишком метким. И прослеживается вполне логичная связь через сервис. Знакомый знакомого.
— Таким макаром можно и мне пришить. Я ему тачку продал. А если убить не планировали в обоих случаях… каковы намерения? И мне показалось, он не знал ни о том, ни о другом.
— А ещё ни один мускул не дрогнул, когда я наставила на него пистолет. Все в порядке там с самообладанием. А намерения… ну какие, Гриш? Всегда одни и те же — потопить мой бизнес. Напугать, дезориентировать. Он появился из ниоткуда, не удивлюсь, если просто хочет занять мою нишу. Для трудяги в сервисе у него подозрительно много денег.
— Нормально там получают, — хмыкнул в ответ, — но тут соглашусь.
Встал прямо у подъезда, где встречал Эмир, передал буквально из рук в руки и только после этого припарковался, догнав у лифта. Поднимались молча, дома атмосфера тоже больше напоминала траурную, я быстро помылась и выплыла к ним в одном халатике для поднятия боевого духа, но четверка продолжала сурово хмуриться.
— Из живых цветов, пожалуйста, — хмыкнула, загружая кофемашину.
— Что? — очнулся из своих мыслей Миша, а я развернулась и посмотрела с недоумением, ответив:
— Венок, разумеется.
— Не надо так, Линда, — сказал Эмир с укором.
— Пригрела, теперь мучайся, — съязвил Пашка.
— С Арсением, полагаю, пообщаться успели?
— Звонил, — сказал Эмир, — предупредил, что если тебя грохнут — это будет на нашей совести. Крыть нечем, Линда. Прав он.
— А, так вы тут свою честь и достоинство хороните, — выдохнула шумно, — а я было подумала, что меня.
— Линда! — рыкнул Эмир, а я в ответ:
— Сопли подберите! Давайте думать.
— Сурова, начальница, — фыркнул Миша, заулыбавшись. Паша ухмыльнулся, сверкнув глазами, Эмир покачал головой с легкой улыбкой, а Гриша как сидел с невозмутимым лицом, так и остался.
— Претендент на главный приз один, — пожал плечами Паша, устраиваясь на подоконнике, — но я бы исключил.
— Во всяком случае, — добавил Эмир, видя, как я медленно сжимаю кулаки, — не стоит зацикливаться. Если он — надо лишь подождать развития событий и быть наготове. А думать можно и шире.
— На сколько широко? — уточнила, приняв, что рассуждения здравы.
— Максимально. Не исключаем никого.
— Панфилов? — подняла бровь, а он слегка поморщился:
— Хер знает. Может преследовать личные цели. Ты цела, если не считать разбитой головы, но это ерунда. А он на коне. Всегда рядом, в весьма выгодной роли спасителя.
— И тыкнул пальцем в Сеню, — вздохнула и задумалась. На столько сменил тактику? В таком случае ему нужно было сменить и свою суть. — Нет, не думаю, — сказала твёрдо.
— Откуда уверенность? — уточнил Эмир, а я потупила взгляд и почесала затылок, неловко попав пальцем в рану и промямлив:
— Ну… чисто технически, своей цели он добился ещё до покушения в ресторане.
— Да блин, — брякнул Миша, откинувшись на стуле.
— В таком случае да, маловероятно, — ответил Эмир невозмутимо.
— И довольно предсказуемо, — фыркнул Паша.
— Забыла ваше мнение спросить, — скривилась в ответ и налила кофе только себе, сев за стол. — Что на счёт Арсения?
— А мотив? — задумался Миша. — Новый партнёр?
— Он ему вообще до лампочки, — сказал Паша, — Ленкиному художеству конкуренции нет. Быстро, качественно, а у этого — месяц минимум. Надо быть весьма предусмотрительным, чтобы заказывать подобные бумажки или дохера хмтрожопым, а таких меньшинство. Как правило, нужно ещё вчера. Короче, нет. Можно, конечно, оставить в качестве альтернативы, но его в ту же кучу, что и Панфилова с маньяком. Кстати, симпатичные цветочки. Эмирчик воду поменял, такая хозяюшка.
— Завали, — посмеялся Эмир тихо и налил себе кофе из кофейника в кружку угрожающих размеров.
— Да ты б не заморачивался, — скривился Паша, наблюдая за ним.
— Это все — личное, — вернулась к интересующей теме, — давайте о делах.
— А с делами полный порядок, — развёл руками Паша, — тишь, гладь, да Божья благодать.
Я вернулась в прихожую, достала из чужой барсетки права и паспорт и с ними вернулась на кухню. Кинула со шлепком на стол и уточнила невинно:
— Тогда что это за дерьмо?
Эмир взял паспорт, Паша права, а Миша взглянул мельком и поморщился:
— Действительно дерьмо.
— Может, сам смастерил? — скривился Эмир. — Выглядит как открытка на восьмое марта, нарисованная пятиклашкой.
— Паш, как зовут твою маму? — спросила невзначай, а он широко распахнул глаза и сполз с подоконника.
— Вероника, — ответил с осторожностью.
— Значит, жива… — задумалась вслух, — звонки или письма?
— Звонки, я не тиран, — нахмурился в ответ, — к чему вопрос?
— Просто так, — пожала плечами невозмутимо, он слегка сощурился, а я продолжила: — Что, если такого дерьма уплыло больше, чем комплект? Угроза и покушение вполне вписываются.
— А по голове для профилактики? — спросил ехидно. — И с какой радости претензии к тебе?
— Очень интересный вопрос, — ткнула в него пальцем и поднялась.
— Куда? — встрепенулся Эмир. — Ночь на дворе.
— Самое подходящее время, — хмыкнула в ответ, — я быстро.
Наспех высушила волосы, подкрасилась, короткая кожаная юбка, тугая резинка на левое бедро, пистолет под неё, откровенная майка, босоножки с ремешком на щиколотке, крошечная сумочка на длинной цепочке через плечо.
— Погнали в бар! — объявила с широкой улыбкой, появляясь в дверях кухни.
Эмир демонстративно уронил голову, Паша хмыкнул, Миша с готовностью поднялся, а Гриша пробасил:
— Дом, милый дом.
Двадцать минут и мы на месте. Вваливаемся в бар, я иду держа под руку Гришу, следом остальная свора с деловыми рожами и нахальными ухмылками, разговоры становятся чуть тише, взгляды настойчивее, официантка широко улыбается при виде Филюка и игриво подмигивает, проходя с подносом, полным литровых кружек пива, а я вцепляюсь ногтями в его руку с такой силой, что он слегка сбивается с шага, чтобы проследить направление моего пылающего взгляда. Опять он.
Не заметил бы нас только слепой. Да и тот насторожился бы. Этот ни слепым ни глухим не был, впился в меня взглядом, замерев с кружкой пива в руке. Два его соседа по столику тихо посмеялись, качая головами, один пихнул его локтем в бок, но он не отреагировал, а я пыталась решить, как сесть. Лицом или спиной? Чувствовать прожигающий взгляд на затылке не хотелось, то и дело сталкиваться взглядами — тоже. Гриша отодвинул для меня стул рядом со своим, где наверняка уже дерево начало принимать форму его задницы, и таким незамысловатым образом решил дилемму. Лицом.
— Это единственный бар в городе? — проворчала
