А потом злость взяла. Этот козёл не спас свою жену, когда она тонула. А через несколько лет ещё и стал изменять ей. Он у реки скорбел о своей гнилой тачке, а не о девушке. Так козлина к ней и относился. Он просто не достоин этого ангела. Ещё Ксюха масло в огонь подливала своими рассказами о мягком характере Эвелины.
Собрал сумку и на самолёте рванул в город, не предупредив Ксюху. А позвонил ей уже из аэропорта с предложением поселить меня в квартире Эвелины.
Я никогда не был настойчив, никогда не рвал и не метал. За женщину мне бороться не приходилось. Но в момент, когда ехал на такси по ночному городу, думал, что я просто за свою женщину не боролся. А ведь спас её. В момент прыжка я думал только о ней, чтобы она жила. Ещё не видел, ещё не был знаком...
А когда приехал в её квартиру. Когда увидел её поддатую, румяную и невероятно открытую на пороге, то понял всё. Нужно было там, у больницы, бить морду козлу и знакомиться с этой неземной девушкой.
Только вот в какие-то моменты мы смелые, а в другие теряемся. И я чуть не потерялся от глубины её глаз, от аромата её тела. Она стояла передо мной удивлённая, но при этом дарила очаровательную улыбку. Изменилась немного, грудь увеличилась, бёдра округлые. Но всё такая же хрупкая. И хотелось взять на руки, прижать к себе и больше никогда не отпускать.
Если по правде, я струхнул. Не знал, как себя представить и как подкатить. И тут наткнулся на его взгляд.
Козла этого. Ублюдка.
Он узнал меня.
И тогда я просто стал делать то, о чем Веля попросила.
А эта мразь мне ещё предъявил, чтобы я сваливал из его квартиры. Взбесил тварь. Просто задушить хотелось.
А Эвелинка моя. Просто мой человек, которого я долго ждал. Это стало понятно при общении. И пусть она играла, потом передумала, я в этой игре ухватил её заботу, ласку и нежность. А для своего человека, я ничего не пожалею.
Ты моя, Веля.
Я же влюбился и протащил это чувство через года. И сон, где ты отталкиваешься от моих ладоней и летишь, вовсе не плохой, ты только со мной парить будешь.
6Одним словом, Паша был в курсе, что такое шокотерапия.
Я поверила, почему бы и нет. Всё походило на правду, и Паша — человек достаточно искренний. Немного жёсткий, это оправдано. Мальчики, которым достаются такие внешность и тело, обычно всегда под прицелом неадекватных девочек.
Его родители развелись, когда Павлик был маленьким, мама вышла замуж за профессора МГУ и переехала к новому мужу в Москву, где Павлик окончил школу и занимался тхэквондо. Поступил в университет, мыл подъезд и стены от надписей, что писали ему поклонницы, признаваясь в любви. Ни к одной девушке подойти не мог, потому что его окружали настоящие фанатки без мозгов.
Делать фотосессии для журналов и агентств он начал на третьем курсе университета, там и познакомился с Лерой.
Валерия бредила карьерой модели, но кроме секса ей ничего не предлагали. И тут такая удача: встретила Пашу и отнеслась к нему, как к инструменту, что «сбудет» все её мечты, но в мужском образе.
Она стала проталкивать его в агентства, таскать на фотосессии. И потом жёстко об этом пожалела. Вначале лёгкий флирт, дружба, потом пришла любовь, а мужчина всё время занят: по подиумам да с девками.
Это была её идея: уйти из модельного бизнеса в свой личный и выкупить клуб.
Паша не грезил карьерой модели и с радостью поделился мыслью с лежащим в травматологии Русланом. Тот от отчаяния, что плакала его олимпийская медаль, согласился войти в долю. Втроём они выкупили клуб и начали работать.
По словам Паши, он жену ничем не обидел. Но она была до чёртиков ревнива, плохо готовила. Особенно он вспоминал о котлетах, которые отказывался даже их кот кушать. Но так как Паша стоял на верхушке пищевой цепочки, то выжил.
Они часто ссорились, Лера никуда не хотела его отпускать, а в итоге совсем заболела со своей ревностью. Паша для неё многое сделал, тренировал исключительно мужчин. Да, у них в клубе не было женских групп, единственной была Голубка.
Однажды он встретился с Лерой на обеденном перерыве. Жена выбежала к нему из суда, где защищала их право на стоянку, она отчасти была юристом, именно одной частью, потому что не доучилась, прямо как я. Но в судах была деловая и могла за себя постоять. Пока муж с женой целовались, некая дама, которая преследовала Пашу уже давно, устроила скандал.
Парковку они не отсудили себе, поссорились сильно. И Паша уехал ночевать к Руслану. Супруга, передумав разводиться, села за руль и поехала благоверного забирать домой и разбилась на машине.
Неудивительно, что после такой психической атаки в браке, да ещё и с трагическим концом, Павел год вообще не хотел никаких отношений.
Собственно, мне тоже нужно было об этом подумать, дать себе отсрочку, но Паша не дал.
Был настойчивым, капельку нервным и проскакивала жёсткость в отношении к женщинам. Он не заигрывал, не улыбался посторонним. У него выработался защитный рефлекс на любые женские ужимки и подмигивания.
Вот такой странный Паша появился в моей жизни. Лощёный московский бизнесмен. Он нравился женщинам, они просто слюни пускали, когда его видели.
Хозяйка квартиры, женщина около сорока, глаз с Павла Сергеевича не сводила, кокетливо улыбалась и старалась меня не замечать. Отчего квартиру я толком не посмотрела, а пялилась на неё и на него.
Похоже, меня ждала участь его погибшей супруги.
Толком ещё не поняла, нужен ли мне этот мужчина, а уже ревновала и достаточно серьёзно.
Когда я чувствую лажу, а в последнее время это случалось слишком часто, начинаю делать глубокие вдохи и сосредотачиваться на себе любимой.
Итак, мне нужна квартира.
Дом у проспекта, восьмой этаж с балконом. Без мебели. Комната-студия с красивой кухонькой. Зонирование большой площади было великолепным, и я замерла под прекрасной дизайнерской люстрой. Чудо светло-голубого цвета на тонких верёвках: с потолка свисали облака. Хозяйка заметила мой пристальный взгляд и включила свет. Облака засветились жёлтыми огоньками, словно прятали лучи настоящего солнца.
Да! Это красиво.
Не подав вида, что я в восторге, направилась изучать санузел. Он был раздельным и тоже голубым, как кусочек моря.
Чисто, красиво, долгов по квартплате не было.
Но трезво рассуждать я не смогла. Меня спугнула история жены Паши. Засела в голову, и я попала в какую-то прострацию. И даже история, что это он мне жизнь спас вовсе не интересовала.
Знаете, такое чувство, что завтра ещё какой-нибудь мужик придёт и расскажет, что это он меня из машины вытащил, а Макс с Пашей на берегу курили. И ему я тоже не поверю, потому что может появиться четвёртый. Вот такое странное ощущение вызвала исповедь Паши. Как наябедничал. А доказательств не представил.
