он испытывал.
— Надо сказать, моё решение отправить тебя сюда, Роника, оказалось удачным.
Я обхватила руками колени, уставившись перед собой, и старательно разглядывала каменные плиты пола.
— Сегодня днём прибудут мой братец Инор, с которым ты уже знакома, — Дэйн сделал паузу, — и отец. Жаждет меня навестить. Кроме того, Инор напел ему про моё чудесное избавление и загадочную девицу. Так что я, пожалуй, скажу, что ты больше не моя гостья. В подземелье они вряд ли сунутся, даже из любопытства, и скорее всего, уйдут довольно быстро. Я надеюсь, — он снова помедлил, — к тому времени ты образумишься… и сделаешь, как я тебе сказал.
Вот теперь я повернула голову и взглянула на Дэйна. Он выглядел таким же, как и всегда — высоким, красивым и хмурым; свет факелов подчёркивал его скулы и твёрдую линию челюсти, а глаза в полумраке казались совсем светлыми. И холодными.
— Знаешь что? — Теперь мне было совсем не страшно. — Не тебе, дракон, говорить о разуме. Ты отвергаешь единственное объяснение, а сам придумал, что я в сговоре с какими-то людьми… да я понятия не имею, кто прислал письмо! Понятия не имею! — Я вскочила на ноги и подошла к решётке, не сводя глаз с Дэйна. Он злился? Прекрасно, пусть разозлится ещё сильнее и убьёт меня на месте! Рано или поздно дракону всё равно придётся это сделать, так не лучше ли отмучиться поскорее?
— Ты не хочешь допускать, что эта нить появилась сама по себе! Что между людьми и драконами тоже такое бывает! А ещё боишься, боишься этой нити! Ты не только глупец, Дэйн, ты ещё и трус! — Я сжала прутья изо всех сил и приготовилась к смерти. Здесь. Прямо сейчас.
В несколько шагов дракон очутился рядом. Глаза его горели яростью. Нас разделяла только решётка, но и она не стала бы преградой, захоти Дэйн придушить меня. Я инстинктивно отстранилась, хотя отступать было уже поздно.
— Никто ещё не смел так со мной разговаривать и уйти безнаказанным, — дракон схватил меня за плечи, притянул к прутьям. Глаза в глаза, и он выдохнул мне в губы: — Тебе невероятно повезло, Роника.
Его тёплое дыхание касалось моего лица. На миг почудилось, будто решётка между нами вот-вот растает, Дэйн обнимет меня так, что станет больно, и поцелует с такой страстью, что губы начнут гореть…
О чём я думала, о боги?! Он скорее убил бы меня, чем поцеловал!
— Но твоё везение не может продолжаться вечно, — Дэйн резко отпустил меня, я чуть было не потеряла равновесие и снова вцепилась в прутья. — Не завтра, так послезавтра ты уберёшь свои чары. И я, наконец, перестану думать о тебе.
И, прежде чем я смогла бы найти слова, чтобы достойно ответить ему, дракон ушёл.
XII
Я спала чутко. Шорох, писк и скрип металла заставили меня распахнуть глаза и уставиться на живописную картину: мышь-смотрительница висела на замке и пыталась открыть его ключом. Откуда она его взяла?!
Или, может быть, мне снился очередной сон? Я протёрла глаза, недоумевая, и услышала недовольное:
— Ну помоги же мне! Хватит на соломе валяться, уже вовсю солнце светит, а господин улетел по своим делам! У нас есть время!
Тут я, наконец, пришла в себя, вскочила и подбежала к прутьям. Просунув руку, помогла Эллейн повернуть ключ в замке, и дверь открылась. Так быстро и легко!
— Ну вот! — весело пропищала мышка, спрыгивая на пол. — А то совсем уж сурово господин с тобой обошёлся!
Я вышла из камеры, чувствуя, как яркое, летучее чувство свободы овладевает мной. Могу уйти, спрятаться там, где сердитый дракон не найдёт, и поделом ему! Не удержавшись, я подхватила Эллейн на руки, принялась ласково гладить её мягкую белую шёрстку, на ощупь совсем настоящую.
— Спасибо тебе, Эллейн! Не ожидала такого, — искренне вырвалось у меня, — ты же всецело предана господину.
— Верно, — согласилась мышка, пока я осторожно ставила её обратно на пол, — но мне вдруг жалко тебя стало!
Жалко? Иллюзии? Я моргнула, думая, как же мало я знаю о мире магии. Взгляд остановился на шейке Эллейн, украшенной золотым ожерельем — что-то в нём было не так, но я не могла понять, что именно. Да и разговаривала мышь как-то иначе, нежели раньше.
Впрочем, времени на размышления всё равно не было. Я повернулась и пошла к двери подземелья, а мышь — за мной. Но стоило мне ступить на лестницу, чтобы подняться наверх, как Замок-Артефакт ожил.
— Я не могу просто взять и позволить тебе уйти, Роника, — вместо надёжных каменных ступеней передо мной открылся чёрный провал, и я отпрянула. — Сама понимаешь…
О, я прекрасно его понимала! Дракон будет зол, как тысяча демонов. Жаль только, я не увижу, как его прекрасное лицо исказится яростью, а сильные руки, которыми он с лёгкостью мог бы задушить меня вчера, сожмутся в кулаки.
— А я не позволю испортить мой план! — запищала Эллейн и встала рядом со мной, неожиданно вытянувшись в человеческий рост. — Бери меня за лапу!
Я так и сделала, и вместе мы одним гигантским прыжком перемахнули через пропасть. Надо же, ни ветер, ни высота ни капли меня не испугали!
— Мы наверху лестницы! Бежим! — скомандовала Эллейн, и я подчинилась. Никто, кроме этой чудесной мышки, не мог вывести меня из Замка!..
— Ну погодите, негодяйки, — и он преобразился на наших глазах, превращаясь в сплошные заросли роз. Они тянулись вверх, прорастали корнями в пол, угрожающе покачивали своими шипастыми стеблями, на которых росли алые цветы.
Думал, испугаюсь? Как бы не так! Я укрыла за пазухой вновь уменьшившуюся Эллейн. И, закрыв голову руками, чтобы колючки не расцарапали лицо, побежала вперёд.
Ой! Ой, как больно! Это ненастоящая боль, её просто нужно потерпеть! Ты меня не остановишь, Замок-Артефакт!
И я смогла. Я продралась через заросли, а когда отвела от лица разодранные в кровь руки, очутилась перед входной дверью. Я посмотрела на себя — никаких ран и царапин, да и боль мгновенно стихла.
— Да что ж ты неугомонная такая! — Будь у Замка руки, он непременно всплеснул бы ими. — В лесах опасно. Растерзают тебя дикие звери, и что я тогда хозяину скажу?
— Скажешь, что ему больше не о чем печалиться, — отрезала я, выпуская из-за пазухи Эллейн. Мышь-смотрительница не могла пойти со мной, и сейчас я об этом очень жалела. С ней было бы веселее и спокойнее.
— Доброго тебе пути, — пожелала Эллейн, и я, кивнув, уже хотела магией открыть дверь. Но Замок-Артефакт решил
