Книга Странник. Интеграция - Александр Кронос

— Ваше Сиятельство, рад представить вам господина Странника… — замявшись, вопросительно смотрит на меня и я вижу, как в глазах мелькает испуг. Видимо, по этикету положено назвать моё имя. Которое он, ввиду ситуации, совсем забыл узнать.

— Странника Кира. Одного из Охотников Синклита и главу клана Вязовых, — максимально пафосно озвучив все свои «титулы», киваю мужчине на вторую дверь и тот, едва заметно поморщившись, бежит к ней, чтобы выпустить форинга.

Я же поворачиваюсь к встречающим. Если на герцога и подействовал мой формат представления, то он этого никак не показывает. Стоит всё с тем же мрачным выражением лица, уперев в меня взгляд.

Вот с братьями Вэнра дело обстоит иначе. Тот, что больше похож на отца, тоже пытается придать себе безразличный вид и сурово меня разглядывать, но глаза наполнены любопытством. Второй же этого и вовсе не скрывает, сосредоточив внимание на жетоне. Даже чуть продвигается вперёд, чтобы лучше его рассмотреть.

Слетевшая вниз по ступеням девушка, замирает справа от Олофа. Эта в первую очередь оглядывает моё оружие. А потом переводит взгляд за мою спину и я вижу, как удивлённо распахиваются её глаза.

— Вэнр⁈ Как? — восклицание заставляет всех на секунду забыть о присутствии Странника и переключить внимание на поэта. Здесь даёт пробоину и напускное хладнокровие Олофа — хорошо вижу, как ходят желваки на его лице. Оторвав взгляд от младшего сына, возвращает внимание на меня и шагает вперёд.

— Как это понимать? Зачем вы притащили в мой дом это… Это ничтожество! Ради чего? — голос наполнен вполне искренней яростью и злобой. Чем таким ему насолил поэт перед побегом? Переспал с любовницей отца? Организовал в шахтах профсоюз? Пытался взорвать пару замковых башен?

— Это мой форинг. Благодаря которому у вас появился шанс избавиться от пустотников в шахтах. Если собираетесь общаться с кем-то из нас в подобном тоне, то мы можем прямо сейчас убраться отсюда, — последние слова отнюдь не фигура речи и аристократ это хорошо понимает. Как и тот факт, что другой шанс вернуть под контроль шахты может представиться крайне нескоро.

Несколько секунд он борется с противоречивыми чувствами внутри собственного сознания. Потом презрительно морщится и кивает.

— Раз он выбрал служение незнакомцу вместо своего рода — пусть так и будет. Пока вы в моём замке, к нему будут относиться, как к слуге Странника, который находится под его защитой, — герцог специально выделяет слова «служение» и «слуга», видимо, стараясь подчеркнуть статус Вэнра. А я буквально физически чувствую, как растёт напряжение в воздухе.

— Он мой спутник и соратник, а не слуга. К тому же, сейчас Вэнр способен одолеть любого из присутствующих. Вернее мог бы. Нам запрещено без причины убивать обычных людей, — Олоф стискивает зубы ещё на первой фразе, а последняя и вовсе выбивает его из колеи.

Впрочем, надо отдать герцогу должное — держать удар он умеет. Перед тем, как ответить, какое-то время выжидает, то ли подбирая слова, то ли просто успокаиваясь. Потом ещё раз бросает взгляд на сына и медленно цедит:

— Да кого он может одолеть? Толку от такого при охоте на пустотников, — голос герцога наполнен концентрированным пренебрежением, а я внезапно понимаю, что он абсолютно точно согласится на все условия. Раз не взбрыкнул прямо сейчас и не отправил нас ко всем чертям, увидев Вэнра, то уже никуда не денется.

— Он спас мне жизнь, с одним клинком бросившись на крайне опасную тварь. И прекрасно при этом понимая, что может запросто погибнуть. Шансов в одиночку одолеть такого монстра у него не было. Тем не менее, Вэнр предпочёл пойти в атаку, а не отсиживаться в укрытии, — лицо герцога чуть меняется, а вот старшая сестра бросает в сторону поэта задумчивый взгляд. Я же решаю, что пора перевести наш разговор в чуть более конструктивное русло.

— Мы можем обсудить вопрос зачистки шахт? Или вы предпочитаете говорить об успехах своего младшего сына? — формулировка заставляет Олофа снова сжать зубы, но уже через секунду он кивает.

— Конечно. Предлагаю подняться ко мне в кабинет и поговорить. Рад, что Странники, наконец, обратили внимание на нашу проблему, — голос у него звучит совсем не радостно, но мужчина всё же произносит требуемые слова и спустя мгновение уже начинает подниматься по ступеням.

Когда оказываемся внутри замка и шагаем по каменными коридорам, освещённым газовыми лампами, понимаю, что на переговоры, видимо, отправятся все члены семьи. Они вполне уверенно идут вместе с нами — братья сразу за отцом, а старшая сестра перед нами. Порой бросая заинтересованные взгляды то на меня, то на Вэнра. Скорее всего, девушке любопытно, как её родственник угодил в форинги Странника.

Кабинет, о котором говорил герцог, оказывается настоящим небольшим залом — по центру длинный стол, вдоль которого выставлены ряды высоких стульев, в дальнем конце потрескивают горящие в камине поленья, на стенах висит оружие. Остальное пространство пустует — убранство здесь достаточно аскетично.

Зайдя внутрь, на момент останавливаюсь. Передёргиваю плечами от сырости — несмотря на работающее в коридорах отопление и горящий камин, внутри замка высокая влажность. Потом уверенно шагаю к столу. Занимать место во главе будет точно неразумно — это станет, скорее, не вызовом аристократу, а проявлением собственной тупости. Если расположиться с торца напротив, то придётся едва ли не кричать, чтобы меня услышали. Поэтому усаживаюсь на первый стул по правую руку от него.

Слева от меня приземляется Вэнр, а его братья и сестра располагаются напротив. Дождавшись, пока герцог тоже займёт своё место, поворачиваюсь к нему и задаю первый вопрос.

— Итак, что вы готовы предложить за немедленную очистку ваших шахт от пустотников? — перешёптывающиеся напротив братья сразу замолкают, а их отец с мрачным напряжением рассматривает меня.

— А чего ты хочешь, Странник? Только не говори, что прибыл сюда, не зная, что попросишь за выполнение заказа.

Глянув на него, демонстрирую лёгкую усмешку и откинувшись на спинку стула, поворачиваюсь к форингу.

— Твой выход, Вэнр. Покажи им, как делаются дела.

Глава VIII

Лицо Олофа застывает каменной маской, а взгляд смещается к сыну. Братья и сестра тоже поворачиваются к поэту, а сам он отбивает пальцами ритм на каменной столешнице. Ожидаю, что сейчас что-то продекламирует или отшутится, но тот внезапно для меня, остаётся полностью серьёзным.

— Триста тысяч цехинов. Не меньше. Там семь ярусов шахт и неизвестное количество пустотников. Уровень угрозы неизвестен. Сложная задача.

Герцог не выдерживает — слышу, как скрипят его зубы.

— Триста тысяч? Ты прекрасно знаешь, как обстоят наши дела. И отлично представляешь, сколько я могу заплатить. Зачем вы сюда явились, если запрашиваете неподъёмную сумму? — аристократ старательно сдерживается, но судя по гневным глазами, ему хочется немедленно обрушиться на форинга с потоками ругани.

— Откуда мне знать? Я всего лишь нищий менестрель, который хочет сохранить свободу, не так ли? А вот сейчас стал соратником Странника. Немного неожиданный поворот в судьбе. Но даже я могу предположить, что где-то в глубоких подвалах хранится золото, которое можно потратить в самом крайнем случае. Ты всегда можешь запустить руку в свою кубышку, Олоф, — говорит он вроде спокойно, но в голосе ощущаются нотки то ли удовлетворения, то ли радости.

Его отец шумно выдыхает воздух. Бросает косой взгляд на меня, после чего снова смотрит на сына.

— У нас нет трёхсот тысяч цехинов. Я могу предложить сто пятьдесят. Это максимум, — одно за другим роняет слова, а тот брат, что страдает лишним весом, неожиданно корчит страдальческую гримасу.

Сам форинг какое-то время молчит. Возможно специально выдерживает паузу, а может и действительно о чём-то размышляет.

— Сто пятьдесят тысяч, это слишком мало для такого риска. Ты же сам знаешь, что на лёгких заданиях в Басфе, эти деньги заработать куда проще. Без походов по подземным туннелям, где можно наткнуться на что угодно, — тон поэта звучит отчасти задумчиво. На мой взгляд, пока парень весьма неплохо справляется с работой переговорщика.

Его сестра, которая сидит с другой стороны стола, на самом дальнем от герцога месте, неожиданно чуть подаётся вперёд.

— Брось, Вэнр. Да, ты сбежал и к тебе относились не лучшим образом. Но у нас же одна кровь. Без этих шахт мы падаем на дно. Каждый месяц Пёс