тугой узелок. Только сейчас поняла, что очень проголодалась.
Девушка закатила в комнату сервировочную тележку и, получив от меня щедрые чаевые, весело выбежала за дверь.
Через минуту из душевой показалась голова мужа. Зеленые глаза похотливо сверкнули. Взгляд скользил по моим ногам и поднимался выше к слегка распахнутому халатику, одетому на обнаженное тело.
— Даже не знаю, чего хочу больше, — улыбнулся Макс. — Завтрак пахнет потрясающе, но твои ножки вызвали совершенно другой голод.
Муж поиграл бровями и подмигнул, медленно приближаясь. Теплые руки потянулись к поясу. Развязав бант, он дернул меня к себе. Жар мускулистого тела заставил растаять. Прикосновения были легкими, невесомыми, но от них оставались едва заметные следы в виде предательских мурашек. Прикрыв глаза, сглотнула и уткнулась лицом в рельефную грудь. Капля воды лениво скатывалась вниз, и я успела поймать ее языком, наклоняясь все ниже.
Доверие должно быть во всем. Сейчас хотелось, чтобы Макс понял, что я не боюсь показаться неопытной. Соблазнительно облизывая губы, опустилась на колени и медленно подняла глаза, разглядывая прекрасное лицо.
С губ Макса слетел протяжный стон, который больше походил на тихое шипение. Затем он обхватил ладонью мой затылок, словно направляя, и шумно набрал в легкие воздух.
— Уверена, что ты этого хочешь? — задыхаясь, спросил муж, и его глаза заволокло мутноватой дымкой.
А значит, я все делаю правильно. Он слегка отстранился и, взяв за подбородок, прошептал:
— Ты не обязана делать того, чего не хочешь.
— Чейз, — прошептала Максу. — Просто замолчи и попробуй насладиться моментом. Я хочу этого. Ты ведь доверяешь мне?
Любимый кивнул и напрягся, когда я сорвала с него полотенце. Его возбуждение было довольно внушительным. Обхватив руками, осторожно провела пальцами по нежной коже. Губы сомкнулись на твердой плоти. Втягивая щеки, облизывала языком, доставляя ему наслаждение ртом. И судя по тому, как зашевелились желваки на лице Макса, мне это удалось.
Осторожно двигая головой, старалась не причинить боли. Мой любимый шумно выдохнул и схватил меня за волосы, заставив двигаться быстрее. И что было самым странным, мне это нравилось. Я хотела привязать его к себе. Показать, что я могу быть дикой и необузданной.
Тело мужа содрогнулось в сладкой конвульсии. Одной рукой он упирался в стену, другой продолжал удерживать мою голову. Теплая жидкость разлилась во рту, стекая по слегка приоткрытым губам. Проглотив ее, медленно поднялась на ноги. Обнаженное тело горело и болело. Мне нужна была доза личного наркотика, которым стал он. Максимилиан Чейз. Мой муж.
— Ты потрясающая… — задыхаясь, шептал Макс, толкая меня к большой кровати. Я упала на не заправленную постель, увлекая его за собой. Губы жадно впивались в его рот. Руки блуждали по спине. Через минуту я чувствовала, как он входит. И с каждым толчком я становилась более дикой. Кусая плечи, царапала его спину, оставляя кровавые полосы. И чем больнее я ему делала, тем интенсивнее становились толчки.
Я задыхалась, кричала, извивалась под ним и мне это нравилось.
Кульминация настигла обоих одновременно. Я громко вскрикнула, задрожала и больно прикусила губу.
— Все хорошо? — хриплый смех у самого уха заставил медленно открыть глаза.
Словно ленивая большая кошка потянулась и неохотно села на кровать. Постель была влажной и пахла похотью.
И сейчас я поняла, что выросла. Не в день первой близости, ни потом, а именно сегодня.
Сидя на кровати, я отламывала кусочки белого хлеба и, намазывая джемом, кормила Макса. Сейчас я знала, что для того, чтобы удержать, я должна стать не просто женой. Не нежной Деткой, к которой он успел привязаться, а любовницей, другом и жилеткой, в которую можно плакать. Того же я ждала и от него.
Надев голубой монокини, накинула воздушное парео на хрупкие плечи. На улице уже давно был полдень. У бассейна собралось немного народа. В основном азиаты. Из местных.
Макс нырнул в аквамариновую воду и поплыл к противоположному бортику. Выдавив немного крема, старательно размазывала по телу.
— Это мог бы сделать я, — улыбнулся муж, уткнувшись мокрым лицом в мое бедро.
Губы накрыли нежную кожу. И плевать, что вокруг нас люди. Это мой медовый месяц.
После мы отправились на пляж в надежде покататься на лодках. Но тут нас ждало небольшое разочарование.
Власти острова Боракай запретили этот вид отдыха из-за большого наплыва туристов. Люди не всегда чистоплотны. Чаще всего наоборот. Оставляя за собой зловонный след из остатков еды, они буквально отравили потрясающий остров.
Несколько лет Боракай и вовсе был закрыт для посещений, и буквально в этом году его снова предоставили людям.
Но я не расстроилась. Кроме лодок была масса других интересных развлечений.
Сначала мы решили заняться дайвингом.
Я впервые погружалась под воду с аквалангом. Стайки рыб, забавные осьминожки с глазами бусинками, что зарывались в песок, едва завидев нас.
Макс снимал меня и подводный мир на специальную камеру. Синяков на его лице уже не было. Потому мы сделали не менее сотни потрясающих снимков и отправили их родителям.
А еще здесь были подводные каньоны и пещеры, коралловые рифы и затонувшие корабли. Дайвинг на филиппинских островах считается одним из лучших в мире.
После просто нежились на белоснежном песке. Океан был спокойным. Легкий ветер путался в моих распущенных волосах, которые немного выгорели на солнце и сейчас стали светлее. Кожа приняла кофейный оттенок и сверкала, как начищенная бронза.
Внезапно небо заволокло грозовыми тучами. Ветер усиливался и был невероятно холодным. Капля. Еще одна. Начался ливень, сквозь который невозможно было рассмотреть дорогу в отель.
Но даже это не испортило общего впечатления от сегодняшнего дня. Плохо лишь то, что все хорошее заканчивается. И завтра мы должны были вернуться в Манилу, а оттуда отправиться в Лондон.
Крепко держась за руки и весело хохоча, мы вломились в здание отеля. Я успела посетить местную сувенирную лавку. Традиционные магниты, немного ракушек, браслеты и разная мелочь.
Вернувшись в номер, забежали в душевую. Сейчас хотелось согреться и завалиться в постель, укрывшись теплым пледом.
Что мы и сделали. Макс надел серые спортивные штаны и футболку. Я натянула теплую пижаму и его носки, что доходили мне до середины ног.
— Скажи честно, тебе хорошо со мной? — муж вдруг задал неожиданный вопрос.
— Не просто хорошо. Я чувствую себя самой счастливой, — ответила, прижавшись к его горячему телу. — Мы справимся, милый. Увидишь.
Веки слипались, но я не хотела сейчас спать. Оставалось несколько часов до того, как мы покинем Филиппины.
