понимаю, там спокойно.
Я просто не уверен, что здесь по-прежнему безопасно, хотя океан стабилен, сейсмические всплески полностью отсутствуют.
– Вова, – обеспокоенно спрашивает супруга, – а что, что произошло?
– Пока точно неизвестно, учёные интенсивно работают, выдвигают множество разных предположений. Собирайтесь потихоньку, катер скоро будет у вас. Да, не забудь взять уцелевшие датчики, они здорово пригодились. До встречи на борту, всё, конец связи.
Бдительные дети хитро переглядываются.
– Ага, учёные ищут причину, – иронично хмыкает Стас.
– Пускай ищут, – поддакивает Анна, – они ничего не знают о нашем ночном походе, об ужасной свистящей воронке, о таинственном хранителе, а если рассказать, как мы летали в темноте на роботе, не поверят.
– Тише, это великая тайна.
Я собираюсь поискать датчики, Стас уже находится рядом с домом и внимательно изучает руководство пользователя, смело набирает код сборки на внешнем дисплее палатки.
– Стой! Стой! Что ты делаешь!? – останавливает подошедшая Тата, – там остались наши вещи, чемодан.
– Всё под контролем, господа взрослые, смотрите и удивляйтесь.
Станислав уверенным жестом показывает на дверной дисплей – «активация сборки 4%».
Уютный дом равномерно сдувается, стены складываются ровными полосками, напоминая меха гармоники. Через десять минут выбрасывает большой прозрачный мешок с нашим имуществом, выкатывает, скорей выталкивает светло-коричневый дорожный чемодан на магнитной подушке. А дальше происходит, что-то поразительное: умный дом выбрасывает на траву забытое и потерянное добро. За белой панамой летит сверкающая серёжка, что в первый день потеряла Тата, потом жёлтый утёнок с оранжевым носом, маленькая космическая станция и мой новенький девайс Оскар-9, о котором я совсем забыл.
Coda
Нетерпеливое ожидание выматывает, я постоянно смотрю на часы. Время, насыщенное томительными сборами, тянется, как густой фруктовый сироп. Кажется, прошло часа два, а фактически минуло всего 65 минут, а мы уже находимся на борту быстроходного судна. Капитан Вова встречает нас, крепко жмёт руки, обнимает меня, детям вручает по большой шоколадке.
Друзья мои как я рад вас видеть в прекрасном расположении духа, сейчас у меня много работы, встретимся вечером за ужином.
Отдав распоряжение, чтобы нас сопроводил вахтенный матрос, уезжает на магнитной платформе, – до встречи.
Мы, бурно торжествуя успешное прибытие, спускаемся в свою роскошную капитанскую каюту. Дети, сбрасывая на ходу обувь, сразу бегут, открывают иллюминатор, впускают свежий морской воздух, наблюдают слаженный полёт двух беспилотных машин, что регулярно совершают плановый облёт корабля. Натали с облегчением падает на кровать, вытягивает босые загорелые ноги и, включив интерактивный дисплей, выводит в воздух перед собой трёхмерное изображение. Мысленно листает, просматривает меню на сегодняшний ужин, выбирает оригинальные рецепты.
– Слава Богу, выбрались.
Я устало сажусь за стол, не торопясь поглаживаю свою жидкую бородку, к которой так и не привык. Открываю старенький ультрабук-трансформер, хочу записать нашу невероятную историю и почему-то вспоминаю необычный камень, тот, что дети нашли в пещере. Он обязательно должен быть в нашем музее, сверкать на самом почётном месте среди бесценных экспонатов. Испытывая трепетные, возвышенные чувства, встаю и поспешно иду разбирать багаж. Упорно роюсь, перебирая вещи, но его нигде нет. Это эксклюзив, уникальный артефакт века, возможно, нас ожидает очередной переворот в мировой истории, новая научно-техническая революция, глобальная трансформация всего индустриального общества. Как приеду, сразу покажу его своим коллегам учёным и выслушаю рассуждения по этому поводу. Но где он?
– Ребята, куда задевался тот удивительный камень, что вы показывали нам?
Стас делает вид, что слишком занят, технично уворачивается от встречных препятствий, что неожиданно появляются на скоростной трассе, занимающей всю стену, и ещё быстрее крутит педали велотренажёра, между делом отвечая:
– Мы всё лишнее оставили на острове.
– Что!? Оставили? – от этих слов у меня перехватывает дыхание, – нет, не может быть, – с усилием хриплю я: – Нужно срочно вернуться, это уникальная для науки вещь. Сейчас я попрошу капитана, он отправит туда катер.
Стас сбавляет темп, пристально смотрит на Аню, скрытно подмигивает, намекает, чтобы она, не проговорилась. Сестрёнка смиренно опускает взгляд, придумывая на ходу варианты ответа. Не спеша поворачивается в мою сторону:
– Не нужно катер, я случайно уронила тот камень за борт прямо в океан.
– Какая жалость! Это крах, беда, невосполнимая для науки потеря, – расстраиваюсь я, но в глубине души надеюсь, что меня разыгрывают.
Волнуясь, сажусь за стол, недовольно ворчу и постоянно сдерживаю себя, чтобы вновь не спросить. Аня вертит в руках маленький игрушечный кораблик с красными парусами и с таким искренним сочувствующим пониманием смотрит на меня виноватыми глазами, придавая взгляду неизъяснимое детское очарование и тоненьким певучим голосом успокаивает:
– Не унывай, папуся, в следующий раз мы найдём тебе такое, отчего все твои учёные будут аплодировать стоя!
– Что же делать, – недовольно бурчу я, направляясь к столу.
Стас, быстро спрыгнув с тренажёра, плюхается в кресло рядом с сестрёнкой, резво пробегает пальцами по несуществующей клавиатуре и быстро поёт на одном дыхании:
Си, ля, соль, фа, ми, ре, до.
Достаёт из кармана воздушный шарик, надувает, увеличиваясь, он напоминает красочный школьный глобус планеты Би-85. Удерживая эластичную горловину пальцами, выпускает зудящий, дребезжащий воздух и говорит тихо, чтобы слышала только Аня:
– Стоило нам вытащить ту каменную пробку, и наша планета стала сдуваться.
– Точно, как шарик, вырвавшийся из рук.
Незаметно подмигивает брату, многозначительно прикладывая тоненький пальчик к губам:
– Когда будем одни на палубе, напишем послание потомкам, поместим его в бутылку и выбросим за борт. Теперь нам есть, о чём поведать человечеству.
– Несомненно, – соглашается Стас, нащупывая в кармане шершавую бутылочную пробку, – а теперь давай сыграем в морской бой? Что молчишь?
– Я сейчас усиленно думаю, как такой большой андроид умещается в маленьком чемодане и стол, стулья, плита, кровати?
– Ну как ты не понимаешь, это элементарно: внутри ничего нет и не было изначально, —многозначительно указывает брат, махая куда-то в сторону: – Я ознакомился с подробной инструкцией. В походном кейсе «Обелуса» находится однородная масса, напоминающая серый порошок, когда его активируют, палатка разворачивается, поднимается, а мельчайшие нанороботы размером с молекулу повинуясь своей целевой программе, уходят в почву. Там в потаённых недрах планеты находят нужные элементы и приступают к строительству мебели, собирают бытовую технику и того великолепного андроида-помощника. Вспомни, дверь с табличкой «Вход открыт» появилась часа через два-три, а андроид был готов к работе только на следующие сутки.
– Так я и думала, это просто легкотня, обычная трансмутация, – серьёзно хмурит брови и, подняв руку с парусником, таинственным голосом произносит, – «великое делание».
– Ну да, – кивая соглашается брат.
– А теперь давай сыграем, чур, я хожу первая, и с ходу сбиваю твой четырёхпалубник.
«Зачем переживать, – думаю я, глядя на счастливое семейство, на слаженную игру
