– Вы планируете пригласить Присциллу на банкет сегодня вечером? – сухо поинтересовался Пьетро.
– Ах да, банкет.
Конференция любителей романтической литературы должна была завершиться роскошным ужином – так по крайней мере сообщалось в программке. Планировалось, что Стефано произнесет перед собравшимися краткую речь. Однако мысль отправиться на банкет вместе с Присциллой ему даже не приходила в голову.
– Будет очень мило, если вы попросите ее сопровождать вас. – Пьетро был непреклонен. – Вы согласны?
Стефано молча кивнул. Само собой, он назначит ей новое свидание, ибо в этом единственный шанс спасти страну от банкротства. Хотя, честно говоря, пойти на банкет хотелось только с Хоуп. Тряхнув головой, он заставил себя отвлечься от вчерашней спутницы и сосредоточиться на встрече с Присциллой.
– Мисс Рутерфорд очаровательна, правда? – пробормотал Стефано скорее себе самому, чем своему компаньону.
Ответа он не ожидал, но все-таки весьма удивился молчанию Пьетро. Принц внимательно поглядел на своего друга, поражаясь его странному поведению в последнее время. Следовало же хоть как-то отреагировать на его замечание!
Пьетро резко подался вперед и открыл перед ним дверь.
– Как я уже говорил, машина ждет.
– Я хочу, чтобы ты поехал со мной, – сказал Стефано, приняв неожиданное решение.
– Поехал с вами? – повторил Пьетро, широко распахнув глаза. Ему показалось, что он ослышался.
– Да. – Стефано вдруг понял, что именно этого ему хотелось с самого начала. – Ты сможешь ответить на все вопросы родителей Присциллы, пока я сам буду беседовать с юной леди. Я позабочусь, чтобы приглашение на банкет исходило от тебя. Мне несколько неловко приглашать ее самому.
– Я бы предпочел остаться тут.
Но Стефано не обратил на слова друга ни малейшего внимания.
– Решено: ты поедешь со мной. Давай собирайся. Мы и так опаздываем.
Присцилла очень любила своих родителей, но для нее всю жизнь оставалось загадкой, как у этих компанейских людей могла вырасти такая застенчивая дочь. Если бы ей пришлось выбирать между прыжком с небоскреба и выступлением на публике, она предпочла бы первое. Но родители всегда настаивали, чтобы она была в центре внимания.
Девушка знала, как она им дорога, но, смотря на вещи реально, понимала, что не оправдывает их надежд. В детстве и отрочестве она всячески пыталась заслужить похвалу, но, повзрослев, осознала: быть можно только тем, кто ты есть на самом деле. В теории все выглядело просто; в жизни же она частенько ощущала себя рыбой, плывущей против течения. Ей постоянно приходилось бороться с искушением понравиться родителям, но сохранить при этом свое собственное лицо.
– Позволь взглянуть на тебя, солнышко, – потребовала Элизабет Рутерфорд в третий раз за последние пятнадцать минут. – Не забывай расправлять плечи. А то принц увидит, какая ты сутулая.
– Да, я помню. – Проведя полгода в элитарной школе хороших манер, она знала тонкости этикета от «а» до «я».
– И пожалуйста, Присцилла, улыбайся почаще. У нас сегодня такое радостное событие.
Матушка потрепала ее по щекам и, развернув ее за подбородок, изобразила на лице лучезарную улыбку:
– Принц Стефано приезжает пригласить тебя…
– Мамочка, пожалуйста… Принц всего лишь принял ваше приглашение. Его визит никоим образом не связан со мной. – Присцилла сама удивлялась, откуда в ней дух противоречия. Опасения подтвердились: родители уже настроились выдать ее за принца. Какая досада, что этот славный человек согласился их посетить!
А ведь она пыталась предупредить Пьетро, но тот не послушал. Ему было невдомек, что для четы Рутерфордов свидание дочки с принцем – просто вызов обществу. Никакие уверения, что организатором встречи был Пьетро, не помогали.
Родители отбросили подобные аргументы с самого начала. Принц, уверяли они, сам послал Пьетро передать приглашение. Ни один секретарь на свете не назначает для босса встреч, не спросив у того позволения.
Уверенность Рутерфордов окрепла еще больше, когда принц любезно принял их собственное приглашение. Как только они об этом узнали, весь дом встал с ног на голову. Экономка бросилась полировать серебряные безделушки, а повариха – заготавливать деликатесы.
Для прислуги, работавшей в поместье Рутерфордов уже много лет, это было отличным шансом выслужиться перед хозяевами. Они молили Бога, чтобы их усилия не пропали даром. Во всем доме каждый сиял от гордости, что на Присциллу положил глаз сам принц Стефано.
Наконец приготовления к торжественному обеду остались позади. Во всех комнатах красовались пышные букеты цветов из огромного сада, который Присцилла любила больше всего на свете.
Вся семья с нетерпением ожидала приезда высокого гостя, собравшись в зале серо-лиловых тонов.
Присцилла никогда не видела матушку в столь нервозном состоянии. Даже обычно невозмутимый отец держался чрезвычайно натянуто. Он то и дело улыбался ей и одаривал комплиментами. Ничего подобного раньше не было. За всю жизнь он не сказал ни одного ободряющего слова! Теперь же от обилия похвал урчало в животе.
Раздался звонок в дверь, и родители обменялись удивленными взглядами, точно их застали врасплох и им невдомек, кто бы мог пожаловать.
– Я уверена, это принц, – ни к селу ни к городу высказалась Присцилла. Отец прокашлялся и встал по стойке «смирно».
Присцилла мысленно помолилась, как бы случайно не опозориться или не оконфузить всю семью. Лишь бы родители не втемяшили себе в голову, будто принц от нее без ума…
Она подняла глаза, и первым, кого увидела, был не Стефано, а его секретарь. Взгляды молодых людей пересеклись, и она поняла, что Пьетро приехал вопреки собственной воле. Сама же она отнюдь не разделяла его чувств: от внезапного появления Пьетро вся комната вдруг наполнилась солнечным светом, а сердце радостно забилось. Что кривить душой? Виной тому вовсе не принц, а всего лишь его личный секретарь.
Церемония знакомства слегка затянулась. После надлежащего обмена любезностями все пятеро уселись в гостиной, чтобы откушать кофе со всевозможными сладостями.
Принц быстро нашел общий язык с Рутерфордом-старшим, и они повели оживленный разговор. Матери же никак не удавалось развлечь светской беседой Пьетро: несмотря на изысканное почтение к хозяйке дома, молодой человек был явно недоволен, что его втянули в подобное времяпрепровождение.
Немного погодя Присцилла, следуя инструкциям, пригласила гостей прогуляться по саду. В этом заключалась хитрость Элизабет Рутерфорд, стремящейся подтолкнуть дочку к принцу в обстановке уединения.
Но, к великому удивлению и радости девушки, Стефано кивнул в сторону секретаря:
– Пьетро у нас большой любитель садов. Пусть лучше он идет.
Присцилла метнула на матушку извиняющийся взгляд, хотя на самом деле готова была упасть к ее ногам и завопить от радости.
