Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
а рождение киморта – вдвойне. А то, что Монор настолько любит свою жену, что чужую дочь взялся как родную воспитывать – и вовсе подражания достойно. Плохо лишь то, что девочку вовремя кимортам не отдали. Ты, Игим, – обернулся он, – конечно, хороший мастер. Может, лучший в этих землях. Кто бы ещё сумел такую ограду придумать, что тянула бы излишки морт из девочки, чтобы ей было не до свершения чудес? Да только морт всё равно слишком много, и она будит покойников в округе, превращая их в мертвоходцев. И знаешь что, Игим? Дальше будет только хуже. И однажды настанет момент, когда твоя Рейна сама сбежит к тем, кто ей ближе кровных родственников. Хорошо, если попутно она всё поселение с лица земли не сотрёт. Бывало и такое.
Последние слова эстры потонули в криках.
– Игим, странник правду говорит?
– Больно складно выходит!
– То-то они девчушку никогда одну играть не пускали!
– Ух, бесстыжая…
– Что ж ты, Миргита, дочку-то кимортам не отослала? Авось та выучилась бы – и к нам вернулась!
– Так это из-за неё мой сын погиб? Пустите меня, я ей накостыляю! Огита, уйди с дороги, старая кобыла!
– И я, и я видела, как Рейна в дом к Гаане ходила, а когда родичи её не впустили – на пороге разревелась! И ревела, пока Игим её не забрал!
– А ты, Миргита…
– Ты, Монор…
– Да что б вы понимали! – вызверилась вдруг Миргита – заплаканная, бледная, как полотно. – Я, может, до позапрошлой весны думала, что у меня и других детей не будет! Кто бы из вас единственного ребенка отдал в чужие руки? Ну, кто? Давайте, бабы, выходите вперёд, говорите! Ты, Огита, свою Верду бы вон тому страннику отдала бы? Отдала бы, зная, что не увидишь её больше, а если и увидишь, то будет она чужим человеком, и любить тебя будет не больше, чем любую другую старуху? А то и вовсе возвращаться не захочет?
Миргита кричала надрывно, и люди постепенно умолкали. Кто-то – пристыженный, кто-то – испуганный, в ком-то играло любопытство… А потом женщина захрипела, словно голос в ней закончился, и испуганный Монор притянул её к себе, крепко обнимая. Глаза у него говорили, что будь его воля, то эстра сейчас бы мёртвый в овраге валялся, а не стоял здесь.
– Вот и разобрались, – вздохнул эстра, отворачиваясь. – Вы, люди добрые, помните, что мне сходка обещала? Отдать то, что попрошу, что бы это ни было, и отпустить меня из поселения беспрепятственно. Так вот, я прошу для себя Рейну.
– Да забирай! – крикнула измождённая женщина, стоявшая рядом с Огитой. – Мертвоходцы с ней уйдут?
– Уйдут. Обещаю. Всё станет, как прежде, – твердо сказал эстра, обводя толпу взглядом. Мало кто решался встретиться с ним глазами – боялись. – А девочку я доведу до города и отдам кимортам. Любой с радостью возьмет её в обучение, да и она сама там счастливей будет… Верно, Рейна?
Девочка вывернулась из крепких объятий Игима, одернула меховую жилетку и подбежала к эстре.
– Я тебя видела, да? – произнесла она по-взрослому грустно, заглядывая ему в глаза. – И чувствовала – тебя? Утром. И потом ещё днем. Да?
– Да, – улыбнулся эстра и положил ей руку на голову. – Меня – и морт. Киморт тянется к киморту, киморт должен взрослеть среди кимортов, иначе будет плохо. Нельзя спорить с волей морт. Куда она зовет тебя, Рейна?
Девочка обняла его за пояс, утыкаясь лицом в живот.
– Далеко. Не знаю, куда, но далеко отсюда.
Эстра взглянул на Игима:
– Ну, что, мастер? Будешь спорить – или позволишь сделать то, что для всех станет благом?
Игим не ответил. Он по-прежнему сидел на пороге, теребя рубаху на груди, и словно и не слышал ничего.
– Он не будет спорить, – громко сказала Огита.
Ужинать эстру позвали в дом садовника. Рейна вертелась рядом и уходить с матерью отказывалась; поселяне смотрели на неё сердито, точно это девочка была виновата во всех их бедах, а не Игим. Эстра быстро устал от боязливых шепотков и косых взглядов, велел постелить себе и девочке в одной комнате и лег спать. Но заснул лишь под утро; в голове крутились дурные мысли.
Эстра думал о том, каким был отец Игима – киморт-южанин, бродяга, отчего-то осевший в маленьком поселении далеко в лесах Лоргинариума; об избалованных девицах, всегда получавших то, чего им хотелось, и о старшей, самой красивой сестре, пожелавшей однажды себе на беду странника-киморта; о девочке, не понимавшей, почему со всех сторон к ней тянутся страшные лиловые облака, которые не видит больше никто, даже папа с мамой, и почему с каждым годом тоскливее становится в родном доме; об Огите, изуродованной дыханием мертвоходца, и о других, кому повезло ещё меньше…
– А киморты добрые? – тихо спросила Рейна со своего места.
Ей тоже не спалось.
– Киморты разные, – ответил эстра, отворачиваясь к стенке. – Как люди. Точно как люди…
Утром их провожали всем поселением – за исключением, пожалуй, Игима и семьи врачевателя. Кроме еды, в суму эстре затолкали одеяло из тонкой плотной шерсти, две фляги с лучшим раймовым вином, дали сменную одежду и тёплый меховой плащ.
Для
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
