раны каким-то вонючим составом и забинтовала их ветхими застиранными тряпками.
Нужно было ложиться спать, но в этот раз мне мешали орчата, которые всё возились с яйцами и никак не могли успокоиться, а Гедза не обращала на них никакого внимания, вместо этого окружая своим вниманием и заботой меня, хотя я этого совсем не просил. Меня это скорее раздражало, а намёков о том, что надо бы перестать, Гедза не понимала, наоборот, воспринимая моё недовольство как сигнал к действию. А говорить ей прямо я не хотел, понимая, что она может настроить против меня всё племя.
Так что я сидел и думал о том, как можно применить гарпий, если вдруг у меня получится вырастить и воспитать своих, покорных и преданных Орде. Из них, пожалуй, получатся превосходные разведчики, особенно, если обучить их картографии и составлению планов местности. Или, как ещё один вариант, можно вспомнить первые фанерные аэропланы времён Первой Мировой войны, и как лётчики стреляли друг в друга из парабеллумов и сбрасывали флешетты, металлические дротики. Самое то против скоплений вражеской пехоты или кавалерии. Пожалуй, гарпия с ведром флешетт сможет вывести из строя целый эскадрон.
Хотя я, конечно, не удивлюсь, если у наших врагов есть какие-нибудь свои способы заполучить превосходство в воздухе. Какие-нибудь грифоны или разумные орлы, а может и вовсе виверны с драконами. Я бы не удивился. Но с этим будем разбираться по ходу дела, и пока это только мои домыслы, ничем не подкреплённые.
Наконец, Гедза утомилась и, видя мою непреклонность, решила больше не осаждать крепость моей добродетели. Она раздражённо махнула рукой на многочисленных отпрысков.
— А ну, живо спать, разбойники! — проворчала она, и из-под маски заботливой почтенной матроны проглянуло её истинное лицо.
Я был только рад выполнить эту команду. Усталое и израненное тело требовало отдыха, а мне что-то подсказывало, что завтра у меня тоже будет напряжённый и трудный день. Здесь почти все дни были именно такими.
Глава 12
Едва только рассвело, и солнце принялось вновь загонять сумрак в самые глубокие ущелья и норы, я поспешил обратно в деревню Кривого Копья. Яйца пришлось забрать, сунув за пазуху, я засомневался в способности местных исполнить мою команду в точности до каждой мелочи.
Вместо десятка воинов пришлось ограничиться одним сопровождающим, остальные полезли на вершину, искать гнездо гарпии и спускать оттуда погибших. Лургуш обещал указать путь, и снова полез в гору, а я начал долгий спуск обратно в долину.
Там, в деревне, всё было по-старому. Никто не пропадал без вести, не шастал по тёмным тоннелям, даже драк, как таковых, не было, если не считать детские потасовки, после которых не было пострадавших. Дургуз доложил это всё быстрой скороговоркой, едва мы показались на окраине деревни. Знал, что я терпеть не могу долгих подводок, иносказаний и риторических уловок.
Пока я лазил в горах, из пещер в деревню вернулся Улдук, до сих пор худой и измождённый, с подёргивающимся от нервного тика лицом, но живой и, как всегда, угрюмо воинственный.
В общем, за время моего отсутствия никаких происшествий не случилось, всё шло своим чередом, без участия вождя. Так и должно быть, это значит, что процессы выстроены как надо. А происшествия мы устроим сами.
Я наспех собрал ящик для инкубатора, проложил его соломой, подвесил в своём чуме под потолком, там, где всегда стоит тёплый воздух, рассказал Каре принцип действия и объяснил, что от неё требуется. Она к моим причудам давным-давно привыкла, и лишних вопросов не задавала. Надо так надо.
Побрякушки, найденные в гнезде, я вывалил на стол. Золото и серебро тускло блестело в приглушённом свете лучин. Кольца, фибулы, подвески, пряжки, серьги. Что-то из этого придётся носить и мне, как бы я этого не хотел избежать. Статус вождя надо поддерживать, здесь не поймут аскетичного генералиссимуса в одном неизменном френче и сапогах, здесь принято всячески демонстрировать своё превосходство, а столько золота нет ни у кого во всей Орде. Буду раздавать в награду за подвиги. Уж это в Орде точно оценят.
— Ого… — выдохнула Кара, с горящим взором глядя на это богатство.
— Выбирай, что хочешь, — разрешил я.
Она принялась робко перебирать драгоценности, разглядывая их скорее как предметы искусства, а не как украшения для себя. Искусные завитки и крошечные листья, сверкающие огранённые камни и изящные изгибы оставили её равнодушной, и Кара выбрала для себя скромную серебряную брошь гномьей работы, изображающую небольшую кувалду.
— Вот эту, — тихо сказала она.
Я уже приметил её для себя, но всё равно улыбнулся и кивнул.
— Хороший выбор, — сказал я.
Вид эльфийских подвесок в груде украшений заставил меня вспомнить о высокой фигуре в гномьем тоннеле, и я помрачнел, вновь мысленно возвращаясь в тёмные заброшенные коридоры. Я был готов отдать всё это золото, лишь бы не спускаться туда снова, но знал, что иного выхода нет, и мы обязаны пойти и решить вопрос с гномами раз и навсегда. Иначе они сделают это первыми, снова выйдя на поверхность, в наши деревни.
Пожалуй, надо проинспектировать свои войска, подготовить план вторжения и снова отправляться на войну. Спокойной жизни, пока под боком сидят враждебные нам существа, не видать, как своих ушей.
— Что с тобой? — спросила вдруг Кара, и я стряхнул мрачные думы, как пёс, вылезший из воды.
— Задумался, — честно ответил я.
Перспективы у нас и в самом деле были не самые радужные. Зима только начиналась, но уже порой испытывала нас на прочность трескучими морозами и обильными снегопадами. В общем, добиваем гномов и уходим из этих гор, захватываем какой-нибудь городок, а потом снова готовимся к войне, потому что карательная экспедиция не заставит себя ждать. Надо разузнать у шаманов, нет ли поблизости ещё других племён орков, может, где-нибудь на юге или востоке, чтобы присоединить и их тоже. Пусть даже наша молодёжь быстро росла и вставала в строй, народа всё равно не хватало.
Орки и в самом деле росли как по часам, и те, кто ещё недавно бегал пешком под стол, теперь учились биться строем и стрелять из арбалетов. То ли все орки такие акселераты, то ли усилившееся питание так сработало, но факт остаётся фактом, молодёжь быстро приходила на смену своим старшим родичам.
— Завтра надо устроить смотр, — хмыкнул я. — Всей армии.
— Об этом ты думаешь? — скривилась Кара.
— Конечно, — сказал я. — Пока мы спим, враг качается.
— На чём качается? — не поняла она. — Ты о чём?
— У нас нет времени прохлаждаться без дела и отдыхать у
