Ритуал. Скорее всего, дело именно в нем. Когда я исцелила Джули, я смешала свою кровь с ее кровью. Часть моей магии передалась ей. Теперь мы видим одинаковые сны. Если нам повезло, то это лишь побочный продукт моей магии, которая работает, пока я сплю. Если нам не повезло, то это Роланд пытается найти меня, проецируя видения в мою голову, и Джули попадает под этот сигнал.
Проклятье.
Видимо, что-то странное отразилось на моем лице, потому что Джули внимательно посмотрела на меня.
— Это ведь не просто так, да? Что это значит, Кейт? Я видела тебя. Ты была в моем сне. Ты тоже видела меня?
Я не хотела начинать этот разговор. Ни здесь и не сейчас. По правде говоря, я вообще не хотела об этом говорить.
— Скажи мне, пожалуйста. Мне нужно знать.
Я не планировала свои похороны, но ведь человек никогда не собирается умирать. Если что-то случиться со мной, Джули останется без ответов. Она должна знать хоть что-то. На ее месте, мне бы тоже хотелось быть в курсе.
— Кейт, пожалуйста…
— Прошу, помолчи немного.
Мне твердили, что это нужно хранить в секрете с тех пор, как я научилась понимать речь. Число людей, знающий тайну моего происхождения, за последний год увеличилось с одного до пяти, и сама мысль об этом сбивала меня с проторенной тропы в совершенно иррациональное место, где я подумывала о том, чтобы убить тех, кто знал. Я не могла их убить, так как это были мои друзья и моя созданная семья, но разрушать свои жизненные устои чертовски сложно.
Если я сейчас ничего ей не скажу, и вдруг погибну, она наделает много ошибок. Роланд найдет ее и использует. Она сама пока не поняла, что является оружием. Совсем как я. Я создала ее, и на мне лежала ответственность уберечь ее от других, и уберечь других от нее.
— То, что я тебе сейчас расскажу, не подлежит разглашению. Не пиши об этом в своем дневнике, не рассказывай лучшей подруге, и не реагируй, если где-то услышишь об этом. Ты меня поняла?
— Да.
— Есть люди, которые попытаются убить тебя, если узнают о твоем существовании. Я говорю серьезно, Джули. Это вопрос жизни и смерти.
— Я понимаю, — ответила Джули.
— Ты изучала в школе теорию Первоначального Сдвига?
— Да, конечно, — кивнула Джули. — Тысячи лет назад магия и технология существовали в равновесии. Люди начали совершенствоваться в магии, делая ее все сильнее и сильнее, и когда дисбаланс стал слишком большим, технология начала накрывать мир волнами, что и назвали Первоначальным Сдвигом. Магическая цивилизация рухнула. Сейчас происходит то же самое, но мы имеем магические волны вместо технологических. Некоторые люди думают, что процесс цикличный, и будет повторяться снова и снова.
Отлично. Она знала основу, дальше будет проще.
— Ты слышала, как я говорила о Вороне.
— Твоем отце.
— Ворон не мой биологический отец. Мой настоящий отец жил на этой планете тысячи лет назад, когда еще магия процветала. Тогда он был королем, завоевателем, колдуном. Он обладал огромной силой и имел довольно радикальные идеи касательно того, как должно быть устроено общество, поэтому он, при поддержке некоторых своих родственников, создал огромную армию и бесчинствовал направо и налево на землях, которые сейчас занимают Саудовская Аравия, Турция, Иран и восточный Египет. В географическом плане мир тогда был другим, и мой отец, повелитель, наполненный магией, владел обширными плодородными землями, на которых он и построил свое королевство. Благодаря своей магии он прожил тысячи лет и преуспел в создании империи, такой же продвинутой, как наша цивилизация. В какую бы сторону он не направился, везде он строил башни.
Джули заморгала.
— Но…
— Пожалуйста, позволь мне закончить. — Слова застряли у меня где-то в горле, и мне пришлось напрячься, чтобы их вытолкнуть. — Когда настал Первоначальный Сдвиг, технологии подавили магию. Магические города рассыпались. Мой отец видел, к чему все идет, и решил, что ему пора вздремнуть. Он изолировался ото всех — как или где никто не знает — и уснул. В мире все еще оставались крошечные капли магии, и этого было достаточно, чтобы поддерживать в нем жизнь. Он спал, пока новый Сдвиг, наш апокалипсис, не разбудил его. Он восстал, полный сил и энергии, и тут же начал восстанавливать свою империю. Он просто не может остановиться, Джули. В этом смысл его существования. На этот раз он начал с нежити.
— Племя, — произнесла Джули с пониманием во взгляде.
— Верно. Мой отец пожелал называться Роланд, и начал собирать людей, способных управлять вампирами. Он организовал их всех в Племя.
Племя представляло собой нечто среднее между корпорацией и научно-исследовательским институтом. Обладая большим профессионализмом и безжалостной эффективностью, они содержали огромные стада вампиров и имели отделения в каждом крупном городе.
— Никто никогда не говорит о Роланде, — продолжала я. — Большинство людей даже не знают о его существовании. И практически никто, даже навигаторы, не знают, что вскоре после пробуждения Роланд влюбился. Ее звали Калина, и она тоже обладала сильной магией. Она могла заставить любого полюбить ее. Калина хотела ребенка, и Роланд решил дать ей его. Я была этим ребенком.
Джули открыла рот, но я остановила ее жестом руки. Если она помешает мне, я могу не закончить.
— У отца всегда были проблемы с его отпрысками. Они получались очень сообразительными и могущественными, и стоило им набраться ума, они пытались свергнуть его. В какой-то момент Роланд передумал и решил, что мне лучше не рождаться. Моя мать знала, что сможет спасти меня только если сбежит, но ей понадобится защитник, и ее выбор пал на военачальника Роланда, Ворона. Ворон был связан с Роландом кровным ритуалом, поэтому моей матери пришлось использовать каждую каплю своей силы, чтобы влюбить его в себя, из-за чего Ворон стал слегка сумасшедшим.
— Короче говоря, она использовала его, — сказала Джули.
— Все верно. Они сбежали вместе. Мама родила меня, но Роланд подбирался все ближе. Она знала, что у Ворона больше шансов защитить меня, к тому же Роланд никогда не прекратит искать ее, поэтому она осталась, чтобы выиграть Ворону время. Роланд выследил ее и убил. Его бывший военачальник скрылся вместе со мной и потратил каждую минуту своей оставшейся жизни на мои тренировки, чтобы однажды я смогла убить своего отца.
Джули побледнела. Я ждала, пока она переварит услышанное.
— Ты хочешь убить его?
Это сложный вопрос.
— Я попытаюсь, если придется, но я не стану специально искать его. У меня есть Кэрран и ты. Сейчас я хочу лишь одного — чтобы вы были в целости и сохранности. Но если Роланд когда-нибудь найдет меня, он бросит мне вызов, Джули, и я не уверена, что смогу пережить это. Помнишь фотографию мужчины, которого я тебе показывала? Хью д’Амбре?
Я дала ей фотографию несколько недель назад, и сказала лишь, что он враг. В тот момент я не была готова к подробным объяснениям.
