про этот труп! Давайте просто пойдём дальше!
— Ладно, здесь реально нечего делать, — глянув напоследок на тело, Жаров прошагал мимо меня, случайно задев слегка плечом. А может и специально! Всё же он хмурился, еще явно размышляя о причине смерти сталкера.
— Подай, пожалуйста, мой планшет… — пронаблюдав за долговцем, я не сразу поняла смысл слов Дубенко. Поднявшись на ноги, он боязливо указывал на запачкавшийся в грязи чёрный экран. Пришлось помочь непутёвому пареньку. Наклонившись к планшету, я задержала дыхание, однако ощутила часть отвратного запаха. Странно, меня обманул свой нос? Я же точно чуяла еще аромат палёной шерсти, а сейчас не ощутила. Ну да плевать, нас это не касается. У нас своих хлопот хватает.
За последним камнем торчал кусок забора из проволоки-егозы и оканчивался он приоткрытыми железными воротами. Тропа успела порасти колючими дебрями кустов. Пришлось проходить по очереди, поворачиваясь боком, чтоб чёрные крючки сухих растений не оцарапали одежду. Сняли даже рюкзаки. Саян последним выскочил из кустов, потирая нос лапой, и недовольно фырчал. Ему меньше повезло, поцарапал морду.
Боец «Долга» вывел нас к основной асфальтовой дороге между крутыми холмами. Здесь начиналась граница Рыжего Леса, и конец лета хорошо показывал контраст аномального места. Постепенно начинали появляться деревья с грязно-жёлтой листвой. Как говорится, зимой и летом, одним цветом. Правда, зимой листвы всё же нет, и не поймёшь, где Рыжий Лес, а где еще обычный, безопасный. С левой стороны трассы, на холме, виднелись простые сочные зелёные верхушки деревьев, коим чудом повезло остаться нетронутыми радиацией в далёком восемьдесят шестом году. И они, в отличие от вечно осенних деревьев, не вызывали у меня лёгкий страх. Я бывала пару раз в Рыжем Лесу, он всегда пугал меня. Не только жуткими байками и голодными опасными мутантами в своей глубине. Страх вызывал сами деревья. Высокие лохматые, скрывающими свет солнца в своей чаще. Чем глубже, тем темнее, а темнота несёт за собой неизвестность.
Жаров остановил нас посреди дороги, не дойдя до одиноко стоящего автобуса метров десять. На боках машины хорошо видны ржавые пятна. Окна его выбиты почти под ноль и спущены колёса. При этом машина еще вполне неплохо сохранилась, по сравнению с другой советской техникой в Зоне. Он совсем немного не доехал до каменной остановки, почерневшей от копоти. Между ними лежало толстое обгоревшее дерево, перегородившее дорогу поперёк. Рухнуло оно уже в нынешней Зоне, от удара молнии в ствол. И чем-то автобус показался долговцу подозрительным. Присев на одно колено, лейтенант рассматривал его с полминуты в прицел «Винтореза», заставляя остальных молча ждать позади. Уже на выработавшейся привычке рядом с Саяном, я сразу обратила внимание на его поведение. Собака совершенно спокойна, сидит со мной рядом, водя ушами. Прислушивается к посторонним звукам, ищет опасность. Если бы она исходила от автобуса, то черная шерсть пса встала торчком на загривке. Я заучила это еще в пространственной аномалии, наблюдая за псом и слушая Игоря.
— Там никого нет, — сказал Шухов, пожав плечами, — только сидим как на ладони. Смотри еще, Олежа, выпрыгнет кто на нас из леса.
Поднявшись с колена, лейтенант глянул на Дмитрия из-за плеча, гневно сверкнув глазами, поджав тонкие губы, что они вовсе превратились в узкую линию.
— Как ты меня назвал?..
— Олежа! — повторил Чёрный Сталкер довольно жмурясь как сытый кот. — А ты что, против?
— Против, — сердито проговорил долговец. — Даже если ты Чёрный Сталкер. Прошу называть меня либо товарищ лейтенант, либо просто по фамилии Жаров! Тебе Дмитрий, разрешено звать меня полным именем.
— Ой, спасибо за такую привилегию, — Шухов хохотнул, закатив глаза.
Ясно, этот Жаров тоже со своим прибабахом, как Ромка. Прожженный Зоной долговец, солдафон. Благо, хоть пока не строит нас как солдат на плацу! Хотя, ключевое слово тут «пока».
— Путь чистый, аномалий и противников не наблюдается, — будто с неохотой сказал долговец, махнув нам рукой. На этом можно было спокойно продолжить идти дальше, но у Дубенко зачесался язык съязвить что-нибудь. После неприятной находки, он несколько притих, впечатлённый, видимо, до глубины души. Но шок после встречи с обгоревшим трупом прошел, и к Ромке вернулся зуд болтологии. Мы только приблизились к рухнувшему дереву, как парень надменно произнёс:
— Да какие аномалии? Покажите мне хоть одну якобы настоящую аномалию!
— Друг мой, я могу тебе не только показать, — Шухов запрыгнул на ствол дерева, развел театрально руки в стороны. — Я могу тебя с ними ОЧЕНЬ тесно познакомить! Хочешь, прокачу на «Карусели»? Или устрою первоклассный солярий в «Жарке»? Будешь как тот парень с шикарным загаром!
— Хах! Ну щас то вы всё, что угодно можете говорить! — Ромка отвернулся демонстративно от Духа Зоны, еще и отмахнулся от него. Горделивый глупец. — Того бедолагу могли убить какие-то ублюдки, а не эти ваши выдуманные аномалии!
— Нет, в Зоне, конечно, хватает мрази, только я уверен, что он влетел в «Жарку».
— А доказательства-то где?! Или вы этот… трепло?!
— О-о-о, это ты зря, — лейтенант с ехидной улыбкой покачал головой, обходя дерево вокруг, со стороны скрюченных корней. Я пошла за ним, а Саян последовал примеру Шухова, ловко перескочив через ствол. Еще и пометил у кривого среза.
— Ты погоди немного, чего такой нетерпеливый? — Дмитрий хоть и улыбался, но во взгляде мелькали нехорошие искорки. Следил не мигая за Дубенко, пока тот шёл за мной. Боюсь, что глупый новичок хорошо задел Чёрного Сталкера, и он затаил злобу, которая выльется в страшную месть.
— Шухов! Не тратьте отмычки, — строго проговорил Жаров, пригрозив Дмитрию пальцем. И через секунду сам же расхохотался в голос. Я позволила себе тихую глумливую улыбку. Было немножко жаль недалёкого паренька. Впрочем, до самого Ромки не дошёл смысл слова «отмычка», судя по его наивному взгляду и растерянной улыбки…
Из чащи леса до нас долетел стрёкот одинокого автомата. Поднялся визг и вой слепых псов, кажется, троих. Короткая пауза и снова стрельба автомата. Два хлопка более тяжелого орудия, вопли собак прерываются, и раздаётся невнятный мужской голос. Слишком далеко от нас, чтоб чётко понять слова. Но стрелку плевать на Рыжий Лес, он храбро дерёт глотку, чтоб услышала каждая живность. Саян подбежал ко мне, настороженно подняв уши, глядя в сторону кирпичного забора с железной аркой. С дороги я смогла еле разглядеть надпись над ней — «Лиманский заповедник». Напуганные переполохом в лесу вороны поднялись высоко над деревьями, кружа ленивым чёрным вихрем. У самой арки, с треском ломающихся кустов, промчался некий мутант.
— Это чего там случилось? — полушёпотом спросил Ромка, поглядывая вопросительно на остальных в группе. Странный вопрос, откуда мы
