решила, не отступая от основных условий, устроить для Альберта «небольшой экстрим на воде», но при этом избегать рисков для себя и противной стороны.
Альберт «пришёл» к финишу вторым. Он был не столько испуган тем, что «вытворяла» на воде Милана, сколько удивлён бесстрашием самой «девчонки». Милане, по его мнению, было лет двадцать. Она не просто не боялась скорости, она на этой скорости пыталась заставить бояться его самого. На берегу их встречали немногочисленные зрители овациями.
– Я думал, ты меня угробишь, – сказал новый знакомый. – И было уже не до заветного приза в сто долларов. Ты очень, Милана, азартная и бесстрашная.
– Азартная, но не бесстрашная. Не грусти. У тебя осталась ещё возможность заработать фантик с президентом, – успокаивала его Милана.
– Каким образом? С тобой опасно связываться, но я, пожалуй, рискну ещё. Что на этот раз? – улыбнулся он.
– Пустяки. Ты часто позируешь на фото с туристками? – спросила Милана, заметив Олега и махнув ему рукой.
– Бывает. Здесь, например, любят фотографироваться на фоне яхт. Чем к дорогой яхте ближе, тем дороже. Ты хочешь устроить фотосессию? У меня есть знакомый фотограф, – говорил Альберт, глядя на Милану.
– Это ты на фото? – спросила она, протягивая ему копию. – Не пугайся. Нет никакого криминала. Нам надо знать когда, где и кем была сделана эта фотография. Одним словом, коротко её историю.
– И всё? – удивился он.
– И всё. Попробуй вспомнить подробности. Чтобы тебе помочь, скажу следующее: у женщины неприятности из-за этой фотографии. Муж использует это фото в качестве доказательства неверности жены.
– Бред сивой кобылы, – усмехнулся Альберт. – Фото вполне приличное. Я на палубе яхты обнял женщину за талию и целую руку. Это можно расценить как факт измены?
– А доказать невинность фото ты сможешь? – спросила Милана. – Может фото сделано до интима между вами, может после. Обстановка располагает.
– Когда она отдыхала? На фото должна быть дата, а её нет. У меня всего один фотограф, и я очень редко «подставляюсь». Если честно, то бывают случаи для мелкого шантажа, но не с моей стороны. Алекс делает фото, где есть не только дата и время, но и его, своего рода, логотип. Да, я вхожу в роль богатого и коварного соблазнителя. Это работает с теми, кому не удаётся зацепить ухажёра. А фотография – это доказательство хорошо проведенного отпуска. Только все мои клиентки в курсе такого рода услуг. Я не предлагаю им интим и не принимаю его даже даром. Принцип у меня такой. Эту женщину я не помню.
– Ладно, зайдём с другой стороны. Где нам найти Алекса? Что, если у него сохранилась плёнка? – спросила Милана. – Ты ещё хочешь заработать сотню? Тогда помогай.
Через час они уже были у Алекса и перебирали плёнки с конца июня. Альберт вспомнил, что парочка фотографировалась и вместе, и что муж сам «руководил» съёмкой, советуя и смеясь как лучше позировать. Алекс распечатал все имеющиеся кадры с фотоплёнки, где была запечатлена пара, где ясно просматривались дата и время. Рассчитавшись за фото и услугу с соотечественниками, Милана и Олег с ними простились.
– Будешь скучать, знаешь, где меня найти, – сказал Альберт Милане. – Обещаю – для тебя я не буду входить в образ.
– Милана, я твой должник, – сказал Олег, провожая Милану в отель. – Может, поужинаем вместе? Ночью я улетаю.
– Я тебя ввела в большие расходы? – улыбнулась она.
– Ты меня спасла. У меня теперь есть отличное доказательство лжи со стороны истца. Запись с диктофона могут и не принять во внимание, но на этом можно сыграть до суда. Спасибо тебе.
Они провели вечер в ресторане, а прощаясь, Олег, протягивая ей визитку, попросил: – «Вернёшься в город – позвони мне».
Ещё неделю Милана встречала Альбано на причале. Они мило беседовали пять-десять минут до её «заезда». Ей иногда казалось, что «азартный итальянец» делает ставки на её гонки с желающими. Обвинить голословно молодого человека в этом она не могла, у неё не было ни доказательств, ни желания. Альбано же, после «заезда», предлагал ей хороший коктейль или сок и свою компанию минут на десять. Он не делал попыток сблизится с Миланой, которая дала понять сразу, что не намерена заводить интрижки. У неё была слишком насыщенная программа отдыха и болезненная реакция на молодых людей.
Милана прилетев из Италии, задержалась на два дня в Москве. Она узнала, что Руслан к первому сентября вернётся домой, а Влад пойдёт в девятый класс в Москве и будет жить здесь с Александром Степановичем. Здесь же её застало известие о похоронах Павла Антонова. Пашка всё же «пропал».
– Что-то случилось? – спросил Руслан, видя, как изменилась в лице сестра.
– Друг у меня был с самого раннего детства, а наши родители дружили. Пашка умер от передозировки, сегодня были похороны. Вот так всё просто. Жил, учился, дружил, ни в чём не знал отказа, а закончил как последний наркоман, – говорила она, вспоминая Павла, а на глаза наворачивались слёзы. – Если с вами случиться подобное – я не приду даже проститься. Одни борются за жизнь, а другие её сознательно губят. – Прилетишь в город – позвони, и я приеду, – сказала она Руслану. – А тебя, брат Влад, я жду на следующий год. До этого времени, будь добр, звони раз в неделю, в месяц. Договорились?
Милана вернулась в город, но позвонила Олегу только восемнадцатого августа.
– У тебя всё нормально? – спросил он. – Я уже не надеялся, что ты мне позвонишь. Мы можем с тобой встретиться? За мной ужин.
– Не будем ждать вечера и пообедаем завтра, если хочешь, – ответила Милана. – Позвони завтра.
Их роман развивался постепенно. Они встречались два-три раза в неделю по вечерам. Одновременно с началом учебного года, Милана стала работать в фирме отца под чутким руководством Светланы. Учёба на последнем курсе и работа занимали будние дни, а в выходные она старалась помочь дома и навестить Руслана. Все непонятные вопросы по работе решались дома. Светлана уходила в декретный отпуск с шестого октября, а до этого времени ей предложили лечь в больницу на сохранение.
– Лана, девочка моя, я поживу пока у родителей, – говорил отец. – Справишься одна? Мне будет удобнее после работы и до неё заезжать к Свете. Мама сможет готовить для неё.
– Пап, я справлюсь. Тебе действительно будет удобнее в городе и не надо оправдываться. Мне двадцать лет и я взрослая девочка.
Тридцатого сентября Милана отметила своё двадцатилетие. Отец привёз дедушек и бабушек в пятницу после работы. Руслан и Влад поздравили её звонками, а Тихомиров привёз подарок рано утром в субботу.
