средних классах Академии. И еще тогда, в далекие детские годы, Вальд был убежден, что Осмальт гениален. И не ошибся. Забитый худой мальчишка, сутулый и светловолосый – полная противоположность самого Вальда – под его опекой и защитой вырос в лучшего разработчика. А это, между прочим, едва ли не самый сложный труд на Изнанке. Стиллер часто бывал в лабораториях и научно-исследовательских институтах на Лицевой стороне, и знал, как хорошо живется лицевым ученым. Их глаза горят, их воображение искрит и рождает гениальные идеи. Они ищут, очарованные и влюбленные в свое дело, и находят. Творчество, чудо рождения идеи, магия ее воплощения. Чудесные, восхитительные чувства, которых лишены разработчики Изнанки. Им приходится вгрызаться, вкапываться в изобретения лицевиков, обрабатывать неподъемные объемы информации и создавать то, что в очередной раз поможет выживать всему населению мира.
– Так ты взялся за это дело, да, Вальд?
Голос Осмальта вырвал стиллера из пучины размышлений.
– Конечно, взялся. Разве у меня был выбор?
– Я боялся, что ты подашь в отставку. Прости, что сразу не сказал тебе о сути задания, Президент запретил мне это делать. Ты не злишься?
– Нет, Ос, все нормально. Ты же знаешь, ради Иена я пойду на все.
– Погоди, а при чем тут Иен?
– Разве ты не знаешь?
– Впервые слышу!
Осмальт смотрел прямо, его глаза лучились искренним недоумением. «Нет, он же не умеет врать, он не стиллер» – пронеслось в мыслях Вальда.
– Президент обещал вернуть брата.
– Ох! – только и сумел выговорить Осмальт.
– Как думаешь, он сможет?
– В теории это возможно. Я не силен в медицине, Вальд, и не могу ничего тебе обещать. Но я бы на твоем месте готовился к худшему варианту.
Вальд согласно кивнул – в этом был смысл. Осмальт мог вести себя как испуганный ребенок, но, когда дело доходило до действительно важных вещей, становился собранным и мудрым.
– Ну что, тогда я просто сосредоточусь на задании и постараюсь отодвинуть все личные чувства на задний план.
– Да уж, тебе это не помешает. Особенно зная, кого ты будешь искать. Ты уверен, что готов встретиться с ней лицом к лицу?
– А разве у меня есть выбор?
– Ты повторяешься, друг.
– Так и ситуация не меняется.
– Резонно. Ну что, начнем?
– С чего хоть начинаем, Ос?
– Тебе это может не понравиться. Надень-ка вот это.
Осмальт протянул ему длинную цепочку, на которой висел крупный круглый кулон. Вальд покрутил его в руках, ловя отблески на гранях камня глубокого фиолетового цвета.
– Аметист? Чей он?
– Да, это он. Морфеев проводник принадлежал Валерике.
– Не слышал о такой. Кто ее пустая?
– Василиса. Работает в Москве.
– Ос, ты что, серьезно предлагаешь мне вселиться в пустого женского пола? Мало того, что он чужой?
– Не он, а она. Но в общем ты прав. Мы поместим тебя в Василису. Для начала.
– Для начала? Будут и другие?
– Возможно, будут. А теперь будь добр, перестань капризничать и надень морфеев проводник.
Вальд недовольно натянул цепочку через голову. Кулон с жалобным звоном ударился об его собственный морфеев проводник. Ловкие пальцы Осмальта порхали вокруг цепочек, связывая их тончайшими полупрозрачными нитями. Через несколько минут стараний разработчик удовлетворенно хмыкнул и велел:
– А теперь засыпай и начинай перенос в пустого, как обычно. И не пугайся при пробуждении.
Вальд напоследок бросил на друга острый взгляд и закрыл глаза, приготовившись погружаться в сон. Предательский холодок пробежал вдоль его позвоночника.
Глава 6. Джарвин
Джарвин ничего не понимал. Призыв прошел успешно, никаких сомнений быть не могло. Вот он, дух, сидит напротив Ли. Но все явно пошло кувырком. Несложно догадаться по дикому возгласу и нынешнему мрачному молчанию обоих. Джарвин никак не решался вмешаться, но мысленно уговаривал себя это сделать. Его спас Старец:
– Вы что, знакомы? – строго спросил он.
Голос вывел Ли из оцепенения. Она вздрогнула и, проигнорировав вопрос Старца, обратилась к духу:
– Ты что, мертв?
Дух взвился в воздух, зависнув под люстрой.
– Типун тебе на язык, окаянная! Живее всех живых!
– Правда? – в голосе Ли звенела такая надежда, что Джарвин смекнул: тут не шутят.
Призрак миролюбиво опустился на пол.
– Правда, правда. Жив я, живехонек. Если ты, конечно, можешь назвать это жизнью.
– Тогда, – Ли как будто боялась поднять на него глаза, – Тогда почему ты здесь?
– Ошивался неподалеку. Дай, думаю, помогу старому другу.
Лицо Ли стало белее кубика рафинада. Такой испуганной и нерешительной Джар никогда ее не видел, пусть и в самые худшие времена – а деньки у них бывали жуткие! Даже голос ее переменился:
– Неужели ты до сих пор считаешь меня другом?
Призрак рассмеялся чистым, мелодичным смехом, и Джарвин с удивлением отметил, что тот оказался совсем молодым, чуть старше Ли, если не ровесник.
– Ли, только не говори, что ты до сих пор считаешь себя виноватой?
Она в ответ промолчала, только подняла на него взгляд. И столько отчаяния сквозило в нем, что сердце Джара больно сжалось. А Призрак продолжил говорить:
– Ли, мелкая! Неужели ты и правда думаешь, что могла что-то изменить? Столько лет прошло, пора бы и понять уже.
– Не только я виню себя, Иен. Твой брат меня тоже ненавидит.
– Не думай пока что про Вальда, ладно? Давай обо всем по порядку. Зачем вашей разношерстной компании понадобился дух?
При словах о компании Ли вдруг обвела всех присутствующих ошалелым взглядом. «Что это с ней творится? Разве она забыла, что мы тут?» – подумал Джарвин. Юноша устало потер виски – в таком состоянии Ли и до завтрашнего вечера не соберется рассказать, зачем им призрак. А часики то тикают. Пора перехватывать инициативу.
– Позвольте вмешаться, – как можно вежливее обратился он к призраку, – Пусть Ли немного успокоится, а я вам быстренько обрисую ситуацию. Вы не против?
Иен согласно закивал, и Джарвин принялся пересказывать ему все происшедшее. Когда рассказ подошел к концу, призрак, до этого почтительно молчавший, позволил себе высказаться:
– Да уж, дела! Давненько не откликался на вызовы, совсем отстал от развития событий в мире.
– Извините, – робко подала голос Ама, – А разве призраки не наблюдают за тем, что происходит в мире живых?
Иен так заливисто расхохотался, что невольно воспарил на метр над полом.
– А ты смешная, девочка! Как тебя там, Ама, да? Не говори глупостей. Кто же позволит мертвым людям наблюдать за живыми? Тебе не кажется, что это по меньшей мере странно? А если уж по большей, то отвратительно?
– Простите, я не хотела вас обидеть. Я… я просто об этом никогда не думала
