Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
зла, сотвори добро, найди мир и отгони зло, и живи во веки веков», — открыл глаза и тронул коня…
Если бы с литвой можно было справиться столь же ясно, решительно и быстро, как с немцами, положение Ярослава Всеволодовича и Новгорода Великого, вставшего за его щитом, сильно облегчилось бы. Но литва была неутомимее, энергичнее и, главное, гораздо многочисленнее немцев.
Так, в 1234 году литовское вторжение вновь коснулось города Русы. Враг прорвался к «торгу», то есть к торговой площади города. Ополчение горожан и новгородский гарнизон с боем вытеснили неприятеля из посада. Сражение продолжилось «на поле», исход его неясен. Летопись сообщает, что пало четверо «рушан», но и противник также понес потери; притом литва ворвалась в Спасский монастырь и ограбила его: «И церковь полупиша всю, и иконы, и престол, и чернецы 4 убиша, и отступиша на Клин»[33]. Из города весть о нападении полетела к новгородцам и их князю. Ярослав Всеволодович реагировал мгновенно: собрал два отряда — один конный, а другой «судовой» (новгородцы поплыли в насадах по Ловати), двинулся вослед вражеской рати, отягощенной добычей и полоном. С полдороги «лодейщики» вернулись: им не хватило то ли съестных припасов, то ли решимости драться насмерть. Князь отпустил их с миром в Новгород. Конный отряд продолжил движение.
В конечном итоге Ярослав Всеволодович литву догнал. По словам летописи, князь добрался до отходящих отрядов неприятеля «…на Дубровне, на селищи в Торопечскои волости, и ту ся би со безбожными окаянною Литвою. И ту пособи Бог и крест честный и святая София, премудрость Божия, над погаными князю Ярославу с новгородцы: отъяша у них конь 300 и с товаром их, а сами побегоша на лес, пометавше оружия и щиты, и совни, и все от себе. А инии ту костью падоша». Полная победа! Правда, успех достался князю недешево. Летописец отмечает: «А новгородец ту убиша 10 муж: Феда Якуновича тысяцкого, Гаврила щитника, Негутина на Лубяници, Нежилу серебреника, Гостильца на Кузмодемьяни улици, Федора Ума княжадецкого, другое городищанин и иных 3 мужа. А покой, Господи души их в царствии небеснем, проливших кровь своя за святую Софью и за кровь христьянскую»[34]. Но сколько полегло княжеских дружинников, новгородского летописца совершенно не интересует: пришлый люд, мало не простые наемники…
Война с литвой — стремительная, маневренная, требовавшая неустанной готовности ответить на быстрый набег, отогнать врага или догнать его и отобрать пленников, а желательно перебить всю рать вторжения, — поглощала очень много энергии. К тому же новгородцы, те, кого князь брался защищать, сами порой готовы были «вспятиться» с поля боя, а то и не дойдя до него. Вечевая республика не любила воевать. Разве что если война твердо обещала богатую добычу…
И это еще был легкий, не набравший настоящего масштаба вариант войны с литвой. Когда на русские города обрушится Батый и литва примется рвать ослабевшую Русь, стремясь отторгнуть целые области, а не только вволю пограбить, тогда война станет втрое тяжелее. Но Ярослав Всеволодович и его сын Александр заранее получили навыки ее ведения.
Как потом выяснится, очень полезный опыт…
Выдающийся полководец-отец воспитал великого полководца-сына, поскольку на собственном опыте отточил тактический талант. По словам современного историка Д. Г. Хрусталева, «Невская битва 1227 года, конечно, не может сравниться по значимости с боем князя Александра в 1240-м, но по численности — скорее всего, вполне превосходит: в 1227 году еми (тавастов) было 2 тысячи воинов! А ведь и в 1240 году новгородским сюзереном формально оставался Ярослав — то есть он и победитель шведов. Ледовое побоище на Эмайыге[35] в 1234 году вполне сопоставимо по масштабу и результату с успехом Ярославича в 1242-м»[36].
Правда, воинский дар его оказался измаран русской кровью: даже липицкая бойня до конца не вырвала из его сердца упований на успех в междоусобных войнах. Вместе со старшим братом Юрием и племянниками из ростовских князей Ярослав Всеволодович ходил против черниговских Ольговичей, старинных врагов Всеволода Большое Гнездо. На сей раз ссора разгорелась из-за претензии князя Михаила на Новгород, встретившей там поддержку одной из боярских партий. Суздальцы, что называется, «не спустили».
Братья жгли и разоряли Черниговское княжество, не зная пощады. Ольговичи, хотя и русские, хотя и православные, а всё же никак не свои. Столь далеко благодатный опыт Липицы не простирался… Притом Юрий рано вернулся во Владимир, а вот Ярослав, как сообщает летопись, «много воеваша»[37], то есть прошелся по владениям черниговских князей с особенным старанием. Тот же Д. Г. Хрусталев считал даже, что Юрий Всеволодович пытался остановить рейд младшего брата, однако не преуспел. Историк отмечает: «Старший брат Ярослава, великий князь Владимирский Юрий Всеволодович, пытался упредить междоусобицу, но в бой не вступил. Он был женат на сестре Михаила Всеволодовича Черниговского и пытался примирить родственников. Михаила тогда уже увлекали дела на юге, он готовился захватить Киев и не стал противиться. В итоге, судя по всему, князья замирились»[38]. Однако источники ничего не сообщают о попытках Юрия предотвратить наступательную операцию на черниговские города. Он скорее «обозначил» союз с братом. Выдвинул полки вместе с Ярославом, но всерьез ссориться с брачным свойственником не пожелал.
Итак, на середину 1230-х годов Ярослав Всеволодович пришел во всем цветении своего воинского таланта и своих грехов. Зрелость проявила в нем великий дар полководца и она же высветила внутренний порок, характерный для нескольких поколений русского княжья: своих, конечно, бить нельзя, но кто тут свои?! А кто не свой, тот либо опасность, либо добыча.
Казалось бы, какой урок смирения получил когда-то Ярослав Всеволодович! А все равно не хватило ему сего урока для полного понимания того, что такое православный правитель. Кое-что услышал из слова Божьего, обращенного к нему, кое-что понял… но не до конца.
Из лучших представителей большой семьи владимиро-суздальских Рюриковичей Господь потом все-таки выбьет этот порок — с помощью монголо-татар.
А пока, казалось бы, звезда энергичного, отважного, свирепого князя-полководца восходит в зенит. Он знаменит. Он бил немцев, литву, емь, черниговских князей. Воинский талант его позволяет среза`ть политические плоды. Новгород — твердо за ним.
1236 год: князь забирает себе Киев. Триумф!
А в 1238 году ему под ноги ложится златовратый Владимир!
Но какой ценой…
Темная громада Орды
В иное время Ярослав Всеволодович предался бы веселью и пирам. Такая честь — встать во главе всей Руси Владимирской! Прежде он и мечтать не мог о подобном возвышении. Но ныне вовсе не радостно, а горестно ему. Золотые ворота владимирские стоят закопченные. В крепостных стенах зияют проломы. Над городом поднимаются дымы. Кровь обильно разлита на снегу. Многолюдные окрестные села превратились в пожарища. Всюду запах гари, всюду плач
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
