– Тебе тоже не нравятся мои уши? – расстроенно пробормотала я. – Неужели настолько отталкивающе выглядят?
Глеб, не останавливаясь, повернул голову ко мне и, заглянув в глаза, с легкой улыбкой ответил:
– В них ничего отталкивающего нет, Сири. Лично мне твои ушки очень понравились, как и всем остальным, я так думаю. Просто Мишка рядом с такой красавицей неловко себя чувствует, вот и скрывает. Задевает тебя глупыми шуточками. Не обижайся на него.
Не успела я порадоваться, Глеб заставил меня смущенно покраснеть:
– Вы говорили обо мне? Что именно, можно мне узнать?
– Ну-у-у… Назар рассказал о том, как вы все вместе оказались и что такое детский дом, потом Михаил рассказал, сколько тебе лет и что ты не женат и без подруги.
Мы с ребятами расселись за столом. Две сурового вида женщины быстро поставили перед нами полные миски каши с мясом и круглый большой хлеб, от которого едоки аккуратно отламывали себе по кусочку. Пока мы ели кашу, женщины, которых называли стряпухами, когда благодарили, разлили по кружкам узвар – горячий напиток с какой-то травой и ягодами, ну прямо как на моей родине. Закончив с кашей, я спросила у Глеба:
– Это правда или нет?
Он неторопливо отпил из кружки и, не поворачивая ко мне головы, ответил:
– Правда, Сирила!
О, как у меня душа расцвела и запела! Его этот мир не держит! Осталось только шассево задание, которое он обязан выполнить. Такие как он, дел на полпути не бросают. Ну ничего, я в лепешку разобьюсь, но он его в срок закончит и получит внутреннюю свободу. Грея руки об кружку, я погрузилась в мысли, обдумывая детали своего плана. Главное, общая стратегия и выверенная тактика – и мечта будет исполнена. О, как я буду счастлива!
Землянка, куда меня привели, оказалась рассчитанной на четверых человек и не таких крупных как мои спутники. Это незамысловатое жилье вырыли в земле и обили стены деревом. Конечно же, это лучше, чем ночевать в лесу, под открытым небом. Скинула мешок, присела на краешек настила из грубо струганых пахучих досок, накрытых сеном и мешковиной, и с тоской уставилась в маленькое мутное окошко под самым потолком, свет из которого с трудом раздвигает темноту подземелья. Ну ничего, волчье зрение мне в помощь. Кроме деревянных настилов в два яруса здесь притулился наспех сколоченный столик с какой-то рогатюлиной в миске с водой. Зато уже топится маленькая металлическая печурка с аккуратно сложенными в углу смолистыми дровами.
Убого, сыро, от грязных одеял воняет плесенью и потом. Разом навалилась тоска. Хоть вой, но в этот тягостный момент, отодвинув полог из жесткой ткани, внутрь вошли Михаил, Глеб и Роман. Положили вещмешки на настил и сразу собрались уходить. Глеб повернулся у двери и пояснил, что они будут прорабатывать свое задание в связи с новыми данными, полученными от разведчиков-партизан. Мне же и остальным ребятам из нашей группы приказано отдыхать и по территории не маячить. Что такое маячить, я спросить не успела, за Глебом опустился полог и скрипнула дверь. Я подремала, потом решила выйти наружу и, если получится, поболтать с нашими.
Прямо возле моей землянки на бревне сидели Назар с Серегой-медведюком и о чем-то запальчиво спорили, но как только я вышла, разом замолчали. Почувствовав себя лишней, решила уйти, но меня придержал за руку Назар и предложил посидеть с ними за компанию. Сначала мы перебрасывались ничего не значащими фразами, а потом разговор помаленьку пошел свободнее, расслабленнее и приятнее. Я узнала о ребятах много чего интересного. Оказалось, что оба Сергея родом из Сибири, где живут сильные, крепкие люди, привыкшие к тяжелым природным условиям. Назар – со степной Украины. Четверо детдомовцев – из красивого города Ленинграда, а остальных я даже запоминать не стала. Слишком много названий мест и городов, где я никогда не побываю.
Но вот слушать про самих людей было очень интересно, особенно про Глеба. Насколько я выяснила, кроме двух Сашек, бойцы не женаты, у одного из них есть невеста, у некоторых родители уже умерли, а пятеро и вовсе с малолетства воспитывались в детдомах. Вообще, характерная группа подобралась – этакая стая одиноких хищников. У каждого свой нрав, достоинства и недостатки, но они как-то уживаются вместе, слаженно делают свою работу и хорошо друг к другу относятся. Я с интересом слушала о каждом мужчине, иногда задавала вопросы, уточняла и все больше убеждалась в благосклонности Великой Богини ко мне и моему народу. Такую возможность профукать никак нельзя, ведь не только у меня, а у многих стерхов, появился шанс. Как же хочется исполнить заветную мечту!
На небе появились первые звезды, сумерки лениво скользили между деревьев, и тело понемногу замерзало от долгого сиденья на бревнах, а мы по-прежнему вели неспешный и слишком важный для меня разговор. Я почувствовала на себе взгляд и сразу отыскала глазами Глеба, беседующего возле одной из землянок с двумя партизанами. Слушая их, он, тем не менее, следил за мной. Вот что-то ему сказал высокий сухощавый мужчина и, получив согласный кивок Глеба, вернулся в землянку, зябко кутаясь в телогрейку. Второй, приземистый собеседник в кожаной куртке, подозрительно зыркнул на меня и куда-то пошел. Глеб, постояв еще мгновение, медленно тягуче-плавно направился в нашу сторону, неотрывно глядя мне в глаза, отчего я замерла словно заяц и, закусив от волнения губу, ждала его приближения. Он остановился в полуметре от меня и, склонив голову набок и чуть прищурив глаза, спросил странно напряженным голосом:
– Ты сможешь заставить говорить правду чужого человека? Помочь нам допросить его?
Еще сильнее закусив губу и тяжело вздохнув, потому что снова придется применять заклятие с подчинением, я просто кивнула. Глеб, бегло оглядев окрестности и снова вернувшись к моему лицу, присел передо мной на корточки, штаны тесно облепили его ноги, а у меня от этой красоты и мощи перехватило дыхание. Отвела взгляд и столкнулась с насмешливым Серегиным прищуром – котяра с интересом наблюдал за нами, особенно за мной, словно за диковинной зверюшкой. Смутившись, я быстро отвернулась и уткнулась взглядом в землю.
О Великая, ну почему у меня так мало опыта общения с мужчинами?! До сих пор все мои отношения с ними сводились к дружеским веселым играм и проделкам, да тренировочным боям. Опыта в интригах и тайных играх по молодости лет не заработала. Отец все думал, что я еще малышка и не пускал к Старейшинам, а теперь я словно младенец, брошенный в лесу.
Глеб сложил на коленях руки и сжал в кулаки, и как-то странно, в общем-то, недовольно, спросил:
– Сирила, мне нужно точно знать, что еще ты умеешь делать? Скажу честно, твои специфические умения будут нам весьма полезны, но в силу определенных причин я не хочу брать тебя с собой. С нами! Так вот, местным разведчикам в ходе разведки с боем удалось взять языка – целого офицера. Твоя помощь будет бесценна, если тебе удастся его разговорить.
Только он высказал сомнение, стоит ли брать меня с собой, в голове зазвонил тревожный колокольчик: «Хм, это мы еще поглядим, как вы меня не возьмете!» А вслух серьезно и уверенно сказала:
