будет около 1,75—2 млрд»[231].
«У нас сейчас такая стратегия, — пояснила в ответ Ю. Тимошенко, — берем еще долги и продаем все последнее, что у нас осталось»[232]. Тем не менее, за закон «Об обороте земель сельхозназначения» в Раде проголосовала даже партия непримиримого противника Зеленского — Порошенко. «Украина ждала этот закон со времени обретения независимости, — заявлял, подписывая его в апреле 2020 г. Зеленский, — Это была нелегкая борьба. Но мы знали, что делаем это для украинцев»[233].
«Продолжается порочная практика выстраивания финансовой пирамиды, когда у нас бюджет на треть, а иногда и на половину формируется из заемных средств, — отозвался на инициативы Зеленского в сентябре 2020 г. экс-премьер Н. Азаров, — То есть мы тратим не свои, а заемные деньги, которые надо будет отдавать. И с каждым годом придется отдавать все больше и больше! Все это чревато крахом! Теперь самый главный момент. Если бы бюджет строился на факте развития страны: увеличения доходов, роста промышленного производства, роста экспорта, тогда еще можно было бы рассчитывать на то, что можно будет возвращать все накопленные после госпереворота долги из увеличивающихся доходов, но… бюджет строится на факте падения экономики»[234].
Государство стимулирует рост долговой пирамиды, подтверждал эти выводы экс-министр финансов Украины И. Уманский, нынешняя власть живет одним днем и создает проблемы будущим поколениям: «Однажды возможность гасить старые долги с процентами за счет новых иссякнет. И тогда пирамида как мыльный пузырь лопнет. Так было с МММ… Мы уже понимаем, что долговая пирамида правительства может разрушиться и это кончится коллапсом всей страны. Надо прекратить накопление долга, если мы не хотим вернуться к первобытно-общинному строю»[235].
Из бюджета страны 30–40 % идет на покрытие долга и около четверти на оборонные расходы[236]: у нас в стране, предупреждал в октябре 2020 г. Азаров, «каждая вторая гривна в бюджете заемная… через год-полтора отдавать будет нечем»[237]. Пандемия коронавируса 2020–2021 гг., снизив налоговые поступления в госбюджет, сократила этот срок…
Положение Украины напоминало ситуацию в Германии 1920—1930-х гг.: тогда «в системе денежного обращения Германии не оказалось ни единой капли ее собственных денег, в течение всего срока «золотой помощи» (по планам американских банкиров Даурэса и Юнга) она, — по словам американского историка Г. Препарата, — дышала на одолженной крови. Теперь, когда мельница была запущена, Германии предстояло жить за счет «потока», как образно выразился Дауэрс в своей парижской речи»[238].
«Наши экономические специалисты и финансовые эксперты… убеждены, что представленный план, снабжения Германии работающим капиталом, лишен здоровой основы, — предупреждал в мае 1919 г. американский президент В. Вильсон, — Как можно снабжать Германию капиталом, лишая ее собственного капитала полностью?»[239]
Эта практика напоминала ту, которая применялась в эпоху «дипломатии большой дубинки» Т. Рузвельта, когда США выступали в поддержку борьбы латиноамериканских стран за свободу от испанских колонизаторов и т. п. После освобождения новому правительству навязывался кабальный кредит…[240] Схожая практика популярна и в наше время[241].
Для своего выживания официальному Киеву нужны были новые кредиты, но закладывать под них ему больше уже было нечего, оставалось заложить только самих украинцев, а это можно было сделать только в случае войны с Россией.
И с началом вооруженного конфликта в феврале 2022 г., кредиты действительно пошли на Украину, еще крепче подсаживая ее на кредитную иглу: за первые шесть месяцев 2022 г. госдолг Украины вырос с $98 млрд до $105 млрд[242]. Выплаты по старым долгам были пролонгированы: в августе 2022 г., рейтинговые агентства S&P и Fitch повысили кредитные рейтинги Украины, поскольку кредиторы согласились на реструктуризацию ее долга по еврооблигациям на ~ 24 млрд долл., — отсрочив выплату процентов по этой сумме на 24 месяца[243].
Итог этой «кредитной операции», еще в апреле подводил киевский финансовый аналитик А. Кущ, который предупреждал о росте задолженности Украины с 90 до 120 млрд. долл., поскольку братская «военная помощь» передается ЕС и США Украине в кредит или в рассрочку, и они не хотят даже разговаривать о списании долгов. В то же время ВВП страны в результате боевых действий в 2022 г. упадет до 90—100 млрд., т. е. долг составит более 120 % ВВП. «Это значит, — пояснял Кущ, — что Украина навсегда попадет в долговую яму, и никогда больше не сможет снять с себя «кредитную удавку»»![244]
Колониальный контракт
Мы идем в Евросоюз, чтобы обеспечить наилучшее развитие национального товарного производства.
В. Ющенко[245]
Финансовая помощь Украине должна была сыграть ключевую роль в переходный период адаптации ее экономики к европейскому рынку, но еще большее значение имело открытие самого этого рынка. Основной надеждой на возрождение Украины была не столько финансовая помощь от ЕС, и даже не безвизовый въезд, а — открытие богатого европейского рынка. Рынок играет главную и решающую роль. Можно совершенно уверенно ответить на знаменитое выражение Ротшильда, своим: Дайте мне рынок сбыта и мне без разницы, не только то, кто управляет государством, но и то, кто печатает деньги. Если есть рынок сбыта, то не будет проблем ни с инвестициями, ни с кредитами, ни с государственной стабильностью.
Однако Евромайдан привел Украину не к расширению, а наоборот еще большему сжатию рынка: следствием разрушения экономических связей с Россией, стало 3-х кратное (за 2013–2016 гг.) падение вывоза в СНГ[246]. Но майданный Киев совершено сознательно шёл на эти жертвы, все его надежды были связаны с Соглашением о зоне свободной торговле с ЕС, которое вступало в силу с 1 января 2016 г.
Но на деле оказалось, что рост «экспорта в страны ЕС, — отмечал в 2016 г. первый вице-премьер Украины С. Арбузов, — и близко не смог компенсировать» потери, от сокращения экспорта в страны СНГ[247]. «Рынок ЕС не может даже в будущем заменить рынок СНГ, — подтверждал популярный украинский экономист Охрименко, — вся надежда только на Египет, Китай, Индию и Турцию. Вот эти страны действительно наши спасители в это трудное для страны время»[248].
Рост экспорта Украины в 2017 г. произошел только потому, «что временно Украина поругалась с МВФ и ЕС, — пояснял Охрименко, — Благодаря этому, бизнесу дали хоть чуть-чуть работать нормально без «реформ». Рост экспорта в ЕС — это хорошо, но внешняя торговля Украины с ЕС — это минус 4 млрд. долл., а внешняя торговля с Африкой плюс 3 млрд. долл. и с Азией плюс 3 млрд. долл. Внешняя торговля Украины из США тоже минус 1,4 млрд. долл. Получается, что Украина покрывают убыточную торговлю с ЕС и США за счет экспорта в Азию и Африку, о которой в Украине не модно говорить, так как она сделала европейский, а не азиатский выбор, вот только этот выбор приносит только убытки»[249].
Гр. 14. Структура украинского экспорта по регионам, в % к общему[250]
