Даниилом испортил сезонный грипп. И тут я чувствую как щеки вспыхивают. Что если Дима был прав на мой счет, да и вообще на счет всех баб: «Чем больше у мужчины кошелек, тем он привлекательней?»
Генеральный сам спускается со мной в фойе, потому что у меня подкашиваются ноги.
— Дома вызови врача! — с нажимом говорит он мне в ухо, когда я оказываюсь в автомобиле.
Я не замечаю, как добираюсь до дома. Все плывет как во время поездки на карусели. За окнами машины мелькают предпраздничные гирлянды, навевая вместо радости тошноту. У меня в глазах звездочки бенгальских огней, когда я поднимаюсь к себе.
Скидываю офисную одежду, и не глядя падаю на диван. Почему-то сейчас меня одолевает досада и жалость к себе. Я хочу, чтобы Даниил был рядом, потому что мне на редкость паршиво, я даже не могу прямо встать чтобы дотопать до холодильника и сделать себе поесть.
Хочу от него не просто секса. Близости. Любви. Утыкаюсь лицом в подушку. Ну не дура ли? Кто я и кто он?
Переворачиваюсь на живот, потому что спать в таком состоянии невозможно. Меня гложет досада: наверное я простыла, когда ковыляла с корпоратива в одной тоненькой куртке и легком платье! Если б я не была такой беспечной, мы бы с Даниилом сейчас зажигали. А теперь у него остались жена и сексуальная секретарша. «К кому он пойдет следом?» — вместе с этой мыслью в мою голову врывается болезненный бред.
Кот прыгает мне на грудь и мурчит, а мне кажется, что я вижу перед собой то Диму, то генерального. Оба говорят мне, чтобы я позвала секретаршу и посидела на ее месте, пока Даниил Владимирович как следует не отдохнет — я прекрасно понимаю, что они имеют в виду.
До утра мне удается немного поспать и в десять я звоню на работу. Узнаю: генеральный распорядился, что до конца года я могу не выходить. С отделом справится Димин заместитель. С меня отчет.
Наконец у меня есть силы встать и добраться до холодильника. Что я и делаю, обмотавшись простыней. Озноб все еще колотит. Выпиваю стакан молока — мне почти не хочется есть. Вчера ревность выворачивала меня наизнанку, но теперь я могу соображать трезвей. Усмехаюсь. В конце концов, мои главные таланты вовсе не в сексе. Вообще-то я хороший сотрудник. Пускай уж лучше за Даниил ценит меня за это, а то как-то неправильно получается.
С этими мыслями я принимаюсь за отчет, и сижу над ним до вечера, пока в глазах опять не начинает мутиться. Но я слишком уперта. Я докажу им всем, что достойна своего места! С этими мыслями я правлю документ до трех часов ночи. Докажу. Что. Я. Не. Шлюха.
Докажу, что лучшая в отделе. Я не помню, что в итоге происходит с документом. Засветло я просыпаюсь у выключенного монитора. Ложусь в кровать и проваливаюсь в черноту с мыслями о том, что умерла. Ну и слава богу!
Из забытья меня вырывает звонок. Я очень долго ворочаюсь в постели, пока в дверь не начинают стучать. Да что им надо, этим соседям? Нашариваю на полу очки и с трудом отрываюсь от простыней. Уроды!
В глазах темнеет, но я упорно бреду к двери, прислушиваясь к своему телу. Кажется, я все-таки выжила. Хвала всем светлым богам! Меня очень радует это открытие. Я чувствую себя как мифическая дева — ведь для того чтобы переродиться, нужно сначала умереть.
Мельком бросаю на себя взгляд в зеркало. Футболка мокрая насквозь, так, будто я под душем стояла. Волосы собраны в хвост, на лице еще мои школьные очки в старомодной оправе. Нет, в таком виде я буду открывать только если там Санта Клаус с оленьей упряжкой.
Стук в дверь тем временем повторяется.
— Алина!! — сердце пропускает удар.
Мне кажется, это голос генерального.
— Алина, ты там жива?! — раздается еще громче, и я без колебаний смотрю в глазок.
Черт! Мне не показалось.
Быстро справляюсь с замком и распахиваю дверь. На пороге Даниил Владимирович и выглядит он скорее испуганным, чем злым. На кафеле рядом с ним бумажные пакеты. Он заезжал в супермаркет? Зачем?
Даниил без приветствий перешагивает порог, я делаю шаг назад и он кладет мне на щеку свои пальцы.
— Живая, — выдыхает генеральный и улыбается.
— Вообще-то да, — я отвечаю улыбкой.
— Тебе кстати, очень идут очки, — говорит он, касаясь одной из дужек, — я же говорю, моя школьная училка. Подростковая мечта.
Я таю от очередного комплемента. Но тут снова вспоминаю о том, что все еще больна и прикрываю рот ладонью.
— А… — смотрю генеральному за спину. — Там что такое?
Он оборачивается.
— Пакеты, — и смеется. — Сейчас, погоди.
Даниил выходит за порог и заносит покупки.
— Ты же не против, что я зайду, да?
— У меня грипп, — считаю необходимым сказать это.
— Я прививался.
Улыбаюсь, когда он закрывает за собой дверь и мы оказываемся в тесной темной прихожей друг напротив друга. Сейчас мне даже не стыдно, что генеральный увидел меня в естественной среде обитания. Мое желание исполнено: он рядом.
— Так зачем вы… — я опускаю голову.
— Ты, — он все еще касается моей щеки.
Следующим движением Даниил аккуратно приподнимает мой подбородок.
— Ты читала свой отчет, Алин?
Мои щеки вспыхивают, и я вспоминаю про документ.
— Я его отправила тебе? — мой голос похож на писк.
На миг он выглядит так словно готов рассмеяться, но потом Даниил снова становится серьезным.
— Меня напрягла уже пояснительная записка, — он приподнимает брови, — в которой ты просила не спать с секретаршей.
— О господи! — давненько мне не было так стыдно. — Отчет?
Я чувствую, что очень сильно приподняла брови, аж лоб болит. Вот к чему приводит гонка за званием лучшего сотрудника!
— Я бы назвал это бредом сумасшедшего, — выдыхает Даниил. — Я пытался дозвониться до тебя вчера весь вечер, с тех пор как открыл это послание от Ктулху в своей почте. Ты порядком меня напугала.
— Ты меня уволишь?
Он выдыхает и взглядом указывает на пакеты.
— Похоже, что я здесь для этого?
— Сделаешь любовницей…
Он снова касается моей щеки.
— Алин.
Я пристально смотрю ему в глаза.
— Я сегодня целый день наводил о тебе справки, потому что твой телефон второй день молчит. Решил, ты в больнице, но когда понял, что нет… Блин! — он запускает себе руку в волосы. — Я реально думал, что найду тут труп!
Его забота выглядит такой искренней и милой.
— Ты ж без родственников почти. Твои друзья
