Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
развитие этого направления получило плодотворное развитие в трудах ученых Военно-медицинской академии. Среди них капитальная коллективная монография Э. А. Нечаева, А. И. Грицанова, Н. Ф. Фомина и И. П. Минуллина «Минно-взрывная травма» (1994) и докторская диссертация Н. Ф. Фомина «Коллатеральное кровообращение и регенеративные возможности раны при травмах сосудов и мягких тканей» (1996), написанные по материалам войны в Афганистане.
Программа подготовки в профессорском институте при Дерптском университете предусматривала и заграничную командировку в Берлин. Так, после трехлетнего обучения и защиты докторской диссертации кандидатам в профессора по программе их подготовки к профессорской деятельности полагалась двухлетняя заграничная командировка – медикам в Берлин, естествоиспытателям в Вену. Однако поездка за рубеж задержалась на два года из-за запрета, наложенного Николаем I на все контакты подданных Российской империи с Европой, вызванного разразившимся польским восстанием и последовавшей затем французской революцией 1830 г.
Наконец, в 1832 г. эта долгожданная заграничная командировка была разрешена, и в начале мая того года Пирогов с двумя товарищами отправился из Дерпта в Берлин через Ригу, Копенгаген, Гамбург и Любек.
В Берлине
В Берлинском университете Пирогов сближается с известным анатомом Фридрихом Шлеммом (его именем назван венозный синус склеры глазного яблока – шлеммов канал). С ним у русского стажера быстро возникли тесные дружеские контакты, основанные на взаимном интересе к тщательному препарированию анатомических препаратов. В этом же здании анатомического театра по соседству работал и крупнейший немецкий естествоиспытатель-физиолог Иоганес Мюллер, один из основателей современной физиологии, отличавшийся исключительной трудоспособностью, честностью и любовью к науке. Он оказал на Пирогова большое влияние в становлении его как личности и ученого. Интересно заметить, что В. И. Ленин, подвергший критике в своем философском труде «Материализм и эмпириокритицизм» (1908)[18] многих достойных ученых, не забыл и Мюллера. Он назвал его объяснения результатов физиологических исследований «физиологическим идеализмом».
Кроме анатомического театра Берлинского университета Пирогов ходил на анатомические секции и в другие учреждения. В Берлине с давних пор и до настоящего времени мировой известностью пользуется госпиталь, названный французским словом Charite – «Шарите», что означает – милосердие. Интересно, что в отличие от российских реалий в Германии за многие столетия существования госпиталя ни у кого не появилось даже мысли о переносе знаменитого учреждения куда-либо подальше и постройке на его месте офисного небоскреба или доходного дома. Там, в госпитале «Шарите», Пирогов познакомился с госпожой Фогельзанг. Когда-то эта женщина была повивальной бабкой (акушеркой), а затем, увлекшись врачеванием, посвятила себя анатомии и стала выдающимся препаратором.
Фогельзанг обладала педагогическим даром и умело объясняла особенности препарирования самых сложных частей человеческого тела.
На сотнях примеров она преподала Пирогову бесценные уроки не только анатомирования, но и оперативных вмешательств, основанных на точном знании различных анатомических структур, прежде всего фасциальных образований, не забыв при этом взять один талер[19] за предоставленный для анатомирования труп.
Помимо работы в анатомическом театре Пирогов усиленно занимался хирургией, посещая лекции и практические занятия знаменитых хирургов Карла Грефе и Иоганна Диффенбаха. Его удивляло, что эти выдающиеся хирурги имели очень приблизительные знания анатомии и при проведении сложных операций вынуждены были приглашать профессора анатомии Фридриха Шлемма. В период пребывания Пирогова в Берлине Диффенбах возглавлял хирургическое отделение больницы «Шарите» и кафедру оперативной хирургии Берлинского университета. Это был крупнейший хирург своего времени и большой специалист в области пластической хирургии, особенно в ринопластике. В своих воспоминаниях Пирогов писал о том, что изобретательность Диффенбаха в этом разделе хирургии была беспредельной. Как пластический хирург, Диффенбах оказал большое влияние на Пирогова, и не случайно в дальнейшем для своей лекции перед членами академии наук в Петербурге Пирогов выбрал тему «О пластике вообще и ринопластике в частности».
Свой летний отпуск 1834 г. Пирогов полностью использовал для поездки в Геттинген, в университете которого работал профессор Конрад Лангенбек. Посетить его советовали многие, и особенно его анатомическая наставница госпожа Фогельзанг. В лице Конрада Лангенбека Пирогов встретил ученого-хирурга, обладавшего глубокими знаниями анатомии. Именно это позволяло ему делать операции максимально быстро и безопасно. За это его называли хирургом-молнией. Чтобы добиться нужной скорости при производстве операций, Лангенбек регулярно делал специальные упражнения для пальцев обеих рук. Скорость при проведении операций в то время, когда не было обезболивающих средств, была крайне необходима. Случаи, при которых больные умирали во время операции от боли, в те времена были не редкостью. Стажировка Пирогова у Лангенбека была исключительно плодотворной. Он регулярно ходил смотреть его операции, ассистировал ему, перенимал его приемы, слушал и запоминал его советы. Ничего не проходило мимо внимания Николая Ивановича, впитывавшего как губка все лучшее, что он наблюдал у Лангенбека и других знаменитых немецких хирургов.
Одним из правил Лангенбека, повторяемым им неоднократно и возводимым в обязательный принцип, было требование к хирургу избегать во время операции давления на нож и пилу: «Нож должен быть смычком в руке настоящего хирурга. Kein Druck, nur Zug (Не нажим, только тяга)». Николай Иванович на всю жизнь усвоил это правило и строго соблюдал в течение всей своей хирургической практики.
Не только медицине учил своих учеников этот маститый хирург. Лангенбек часто рассказывал молодым врачам о встреченных им на жизненном пути трудностях, невзгодах и препятствиях, побежденных энергией и здравым смыслом. Его любимым афоризмом и напутствием молодым людям были – «Будь добр в жизни» и «Без легкомыслия, но с бодрым духом».
Пребывание в Германии, общение со знаменитыми незаурядными личностями, их подвижничество, трудолюбие и добросовестность в научных исследованиях оказали на молодого Пирогова огромное влияние. И если в Дерпте Пирогов получил основательную фундаментальную подготовку, то два года стажировки, которые он провел в Германии среди выдающихся врачей и ученых своего времени, позволили ему завершить свое образование как врача, отточить свою хирургическую технику и сформироваться как личности.
В годы пребывания в Дерпте и в Германии Пирогов познакомился не только с немецкой наукой, но и культурой этого народа. Выводы, которые он сделал для себя и которые счел возможным привести в своем «Дневнике старого врача», представляют большой интерес.
Вот что пишет Пирогов об этом: «Чем более знакомился с немцами и духом германской науки, тем более учился уважать и ценить их. Я остался русским в душе, сохранив и хорошие, и худые свойства моей национальности, но с немцами и с культурным духом немецкой нации остался навсегда связанным узами уважения и благодарности, без всякого пристрастия к тому, что в немце действительно нетерпимо для русского, а может, и вообще для славянина. Неприязненный, нередко высокомерный, иногда презрительный, а иногда завистливый взгляд немца на Россию и русских и пристрастие ко всему своему немецкому мне не сделались приятнее, но я
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
