Как смотрели на происходящее правящие круги? Правительственная власть достаточно понятным образом относилась к Петербургскому совету. Дворцовый комендант Д.Ф. Трепов докладывал императору Николаю II о революционных событиях в стране 17 ноября 1905 г. Он обратил внимание на созданный в Петербурге Совет рабочих депутатов, руководящий забастовкой, который, по его мнению, был создан Союзом союзов как организацией либеральной интеллигенции и профессиональных союзов «для большего влияния на рабочую среду». Он подчёркивал, что Совет управлялся его исполнительным комитетом, состоявшим из представителей интеллигенции, что он «комплектовался» выборными рабочими, что служило «одним из главных оснований его авторитета»[108]. Трепов отмечал, что далеко не все фабрики и заводы Петербурга поддержали забастовку, объявленную Советом. Таким образом, дворцовый комендант стремился преуменьшить характер и масштаб деятельности Петербургского совета рабочих депутатов в глазах самодержавной власти. Жандармский офицер П.П. Заварзин вспоминал, что правительство в 1905 г. допустило создание Совета рабочих депутатов в столице, однако «вскоре оправилось и, проявляя планомерную полноту власти, восстановило свой престиж»[109].
Но так ли на самом деле думали представители высшей власти осенью 1905 года? Представляется, что нет. Такое упрощённое представление о силе правительства, которое должно и способно было ликвидировать Совет рабочих депутатов, имело чётко выраженное намерение осуществить такие замыслы и было уверено в их успехе, опровергается как продолжительностью существования и активностью деятельности Совета (в течение 50 дней – с 13 октября по 3 декабря), так и воспоминаниями других высокопоставленных лиц. Работавший в Министерстве внутренних дел В.И. Гурко писал, что премьер-министр С.Ю. Витте в осенние дни 1905 г. «обнаруживал не только отсутствие вперёд продуманной и твёрдо принятой линии действия, но и полную растерянность»[110]. Начальник Петербургского охранного отделения А.В. Герасимов отмечал, что почти каждый день участвовал в совещаниях у министра внутренних дел П.Н. Дурново, где обсуждалось состояние революционной ситуации, вырабатывались меры к её ослаблению и прекращению. Герасимов утверждал, что настаивал на необходимости ареста Совета рабочих депутатов, однако вопрос этот откладывался: «Дурново ездил к Витте и возвращался с ответом, что предлагаемые мною меры совершенно немыслимы. Единственное, на что они давали согласие, – это на конфискации отдельных, наиболее возмутительных изданий или на арест отдельных лиц»[111]. Автор отметил, что решение об аресте председателя Совета Г.С. Хрусталёва-Носаря в конце ноября далось совещанию не без колебаний; П.Н. Дурново, согласно Герасимову, боялся революционного взрыва, который мог последовать за арестом Совета.
Эти наблюдения начальника Петербургского охранного отделения показывают, что представители публичной власти чётко не знали, как им поступить в отношении Совета рабочих депутатов: возможно, желая ареста Совета, они просто не могли какое-то время его допустить, поскольку вся организация долгое время открыто не действовала против власти, будучи в то же время всецело поддерживаемой народными массами, прежде всего населением столицы; только открытый призыв к вооружённому восстанию стал основанием для более решительных действий полиции. Но следует подчеркнуть очевидный факт: долгое время, в течение более чем месяца, публичная власть точно не знала, как ей поступить в отношении Совета. Это заслуживает особого внимания с точки зрения рассмотрения Совета как учреждения, пользовавшегося властным авторитетом среди населения в пику официальным государственным учреждениям.
Как воспринимали Совет рабочих депутатов представители революционного движения? Вероятно, одним из первых современников и участников событий, связанных с Петербургским советом рабочих депутатов, кто писал о Советах как органах народной власти, был В.И. Ленин. По пути следования из Стокгольма в Россию 2–4 ноября 1905 г. он написал статью «Наши задачи и Совет рабочих депутатов», которую планировалось опубликовать в газете «Новая жизнь» (но этого не случилось). Однако спустя многие годы статья будет найдена. В ней Ленин отмечал, что Совет возник из стачки и «ради целей» стачки – под последними он понимал как экономические (требования пролетариата), так и политические, а именно: «освобождение всех народов России от ига самодержавия, крепостничества, бесправия, полицейского произвола»[112]. Споря с петербургскими товарищами по партии, Ленин считал, что Советы должны представлять не только интересы социал-демократии, а «всех, кто только хочет и может бороться сообща за улучшение жизни всего трудящегося народа, всех, кто обладает только элементарной политической честностью»[113]. Автору представлялось по тем сведениям, что он имел о Петербургском совете, что Совет – это «зародыш временного революционного правительства», поэтому в последующем он должен или провозгласить себя таковым, или создать такое «правительство»[114]. По мнению известного большевика, политическая ситуация в стране оказалась такой, что происходит «разложение» правительства и необходимо срочно организовывать революционные силы, и Совет рабочих депутатов, вероятно, должен сыграть роль такого общероссийского центра революции. Для «боевых целей» социал-демократы не должны порывать связей с эсерами, им надо идти вместе, в том числе и в составе Совета, чтобы успех революции был полным, а политические свободы, провозглашённые в Манифесте 17 октября 1905 г., стали реальностью, а не просто обещанием власти. Ленин надеялся, что, если организация революционных сил пойдёт успешно, то случится народное восстание. Автор статьи призывал соратников по партии не опасаться беспартийности Совета, считая подобные организации неизбежными в ходе революции.
Приехав в Петербург, В.И. Ленин участвовал в заседаниях Совета. В частности, 13 ноября 1905 г. обсуждался вопрос о мерах борьбы с локаутом, который фабриканты объявили рабочим в связи с тем, что они при поддержке Совета стали на практике проводить его решение о 8-часовом рабочем дне. При содействии Ленина, выступившего на заседании Совета, 14 ноября было принято постановление Совета о борьбе с локаутом фабрикантов, в котором требовалось немедленно открыть заводы и фабрики, а в случае неисполнения требования рабочие начали бы политическую забастовку. В статье «Неудавшаяся провокация» Ленин подчёркивал, что социал-демократы хотят прийти на помощь Совету: «Мы боремся за социализм, т. е. за полное освобождение трудящихся от всякого, не только политического, но и экономического угнетения»[115]. Он вынашивал идею «армии революции», необходимости объединения всех революционных сил России, видя в Петербургском совете возможный общероссийский центр для этого: необходимо привлечь на свою сторону солдат, а также вооружать рабочих. Таким образом, Ленин стремился к тому, чтобы Совет имел «реальную боевую опору»[116].
