Белые метрику, правда, не забрали – они собирались извести Яна со всем его содержимым.
А контрабандисты и не подумали искать документ за подкладкой.
Казаки тоже спросили про документ… Дался он им!
– А говор-то у тебя, хлопчик, не хохляцкий…
Янек замолчал и ушёл в себя: взялись подвезти, так везите! А то устраивают допросы, точно жандармы! Но казаки и не подумали оставлять его в покое, так наперебой и забрасывая вопросами.
– Как же батько с мамкой такого молодого видпустылы неведомо куда?
– Батька давно погиб, ещё в армии – так и не узнал, что я родился. А мамка… она недавно померла.
Янек тяжело вздохнул, опять ощутив своё одиночество.
– Так ты – сирота? Не переживай, мир не без добрых людей! – участливо сказал один из казаков.
Оба они были не старые, лет тридцати с небольшим. Может, даже друзья детства – такой между ними был привычно дружеский настрой. Причём, как определился Ян, один так и остался "чистым" селянином, а второй уже пообтесался в городе и мог быть с одинаковым успехом принят и за сельского, и за городского. Вот он как раз и задал Яну каверзный вопрос:
– А ты, хлопчик, знаешь, кто такие красные? Кто такие белые?
– Знаю… Только я ни за кого не хочу воевать… Мне не нравится убивать людей.
– Кому ж таке любо? – воскликнул казак. – А якщо надо?
– Надо убивать?! Не знаю… Я так думаю, что можно договориться по-хорошему. Никто не хочет умирать, но всё равно воюют – каждый почему-то считает, что всех вокруг перестреляют, а он один останется жив… Когда я похоронил на войне своего лучшего друга – а он умер и не успел ничего, даже ни разу не поцеловал девушку, – я сказал себе: Ян, ты не должен больше брать в руки ружье…
– А с чего ты взял, что мы тебе воевать предлагаем?
– Зачем тогда спрашиваете: за кого? А разве не может человек быть ни за кого? Сам за себя?
– Не может!.. Ты дывысь, Грицко, як вин миркуе! Не хочу воеваты, и усе!
– Значит, пусть за тебя другие воюют? Кровь проливают? А ты на сеновале будешь девок тискать?
– Не надо, дядько Григорий, за меня воевать! Я ни у кого ничего не прошу и ни на кого не в обиде! Что заработаю – то и моё… Как ты говоришь, чужих девок я тоже не тискаю!
– Гляди, Андрюха, какой хитрун – со всех сторон закрылся: я – не я, и лошадь не моя, и я – не извозчик!.. Ox, уж эти хохлы упрямые! Заберут что себе в голову – хоть кол на ней теши!
– А сам-то ты хто?
– Кто-кто… всё же казаки, я тебе скажу, не такие отсталые!
– Слухай, Грицко, а мабуть хлопчик саме то, шо мы шукаем? На хуторе его не бачылы…
– Посмотри, какой он тощий. Может, больной?
– Сам ты больной! – огрызнулся Ян.
– Ось, вин каже – здоровый. А мы ему ще бумагу дадим, шо у его туберкулёз…
Яну наконец надоело, что в его присутствии казаки говорят о своих видах на него, будто его самого это не касается или он уже дал на всё согласие. Будто он принадлежит им, как какая-нибудь вещь!
– Ладно, дядьки, вы тут промеж собой поговорите, а я пошёл!
– Куда это ты пошёл? Сиди и молчи, когда старшие говорят… Туберкулёз, говоришь? Молодец, Андрюха, его и мобилизовывать не станут, и репрессии применять не будут… Одно слово, больной. И ничей!
– Я тороплюсь, спасибо, что подвезли! – ещё раз попытался вывернуться Ян, чувствуя смутное беспокойство от этих разговоров.
– Не бойся, хлопчик! – стукнул его по колену Григорий. – Ещё спасибо скажешь, что нас встретил! Екатеринодар-то, куда ты так торопишься, второй раз из рук в руки переходит. Там такая мясорубка – трупы с улиц не успевают убирать! Не одни к стенке поставят, так другие… А мы тебя в тихое место определим, где тебя и кормить, и поить станут, и краля рядом будет такая, глаз не оторвать!
Внезапно из добродушного его тон стал угрожающим:
– Смотри у меня, только попробуй к ней сунуться!
И поднес к носу Яна огромный кулак.
– Ты, Грицко, то лаской, то таской… – Андрюха поцокал языком. – Зовсим залякал!
– Извини, хлопчик, не удержался! Для кого – краля, а для меня сестренка младшая… Одним словом, мы хотим предложить тебе работу!
Они замолчали. Может, ждали, что Ян к ним с благодарностями кинется? Но те дни и недели, что он провел вдали от своего хутора, среди незнакомых людей и неожиданных событий, приучили его к осторожности. Он подумал и спокойно спросил:
– А что это будет за работа?
– Для начала – смотреть и запоминать.
– И все?!. Только за это меня станут кормить и поить?
– За это тебе ещё и платить будут!
Ян вдруг заметил, что простоватый, сельского вида парень Андрюха уже не балакает, а разговаривает "городским" грамотным языком. Оба казака подобрались, посерьёзнели и даже посуровели.
– А вы кто такие? – робко спросил юноша; не то чтобы он их боялся, а как-то неожиданно для себя почувствовал к ним уважение и уже знал, что на их предложение он согласится.
– Вопрос правильный, – сказал казак по имени Григорий. – А ты, значит, и не за белых, и не за красных?.. Не беспокойся, с нами ты можешь говорить откровенно!
– Я думаю… – начал Ян и осёкся: всё ж таки незнакомые люди…
С некоторых пор, встречаясь с человеком впервые, Ян стал слушать свой внутренний голос, который проявил странную способность; незримые внешние ощущения стали превращаться внутри в ощущения физические. Например, при встрече с Чёрным Пашой он ощутил в себе легкое покалывание – как сигнал "берегись!" Сейчас "я" его как бы поглаживало: "успокойся!" И Ян решился.
– Я думаю – белые, красные – это всё пройдёт. Один человек отличается от другого добротой, а не цветом мысли. А ещё мне не нравится, как легко отнимают у человека жизнь… Разве не один бог, который нам её дал, может ею и распоряжаться?
– Вот тебе, и сельский хлопец! – радостно воскликнул Андрюха. – Это уже, мой друг, мировая философия! Действительно, жизнь человека – ценность, которой могут распоряжаться лишь бог и сам человек!.. К сожалению, таких разумных людей в России раз-два и обчёлся. Кровь бросилась в голову! Сменяются правители – один другого кровожадней! "На белый террор ответим красным террором!" "Око за око, зуб за зуб!" А есть ещё кровожадные бандиты рангом помельче: ни за белых, ни за красных – бьют и тех, и других, как бешеные псы… Страшно?
– Страшно, – дрогнув, сказал Ян.
– Вот потому и должны быть в мире люди в противовес волкам. Они не приемлют лозунга: "Все пути хороши, если они ведут к цели!" К достойной жизни нужно идти лишь достойным путем. Согласен?
– Согласен.
– Для начала этого хватит. Главное, что мы – единомышленники!
