Девушка на меня посмотрела, улыбнулась.
— А я и занялась. Только, видишь ли, Шакиров меня просто трахнул, так и не пустив в святая святых.
И засмеялась, словно этот факт ее забавлял. А я все никак не могла заставить себя эту флешку взять, словно ядовитая она. Хотя, так оно и есть.
— И держи Шакирова близко, очень близко к себе, - прошептала девушка. - Это ещё не всё, что ты должна сделать. И помни, что у тебя нет выхода. Он тебя не простит, если узнает.
Последнюю фразу произнесла спокойно - просто констатировал факт, а у меня мороз по коже. Она ушла. Я посмотрела на пирожок в своих руках, надкусила даже и чуть не выплюнула - в свете последних новостей он показался картонным. Помедлила и взяла флешку. Она права. Выхода нет.
Торопливо, ежась от холода, добежала до стоянки такси. Швейцар в элитном подъезде Таира посмотрел на меня, как на неведомо откуда приблудившуюся бездомную кошку. Нужно было заехать в ТЦ, купить новое пальто, и на свои деньги - брать ничего у Годзиллы больше не хотелось. Но озарило меня слишком поздно, да и все мысли заняты были флешкой.
— Бу! - сказала я швейцару, он ожидаемо вздрогнул.
Должна же я хоть как-то душу отвести. Таир велел собрать вещи, будто я их прошлой ночью не собрала, чего их собирать? Я поднялась в квартиру. Ноутбук, весь из себя стильно красивый, лежал прямо на кухонном столе - Таир за завтраком работал. Я подумала, вот сделать свое чёрное дело прямо сейчас и свалить. Но компьютер ожидаемо запаролен и войти я не смогла. Придётся ехать в деревню.
В деревне я была наверное, лет пятнадцать тому назад в последний раз. Но то обычная, сибирская. А в татарской поди в сотни раз страшнее. Не знаю, бородатые мужики на конях, бабы в хиджабах, это если не думать о покосившихся избах. Одна радость - Таир будет рядом. Но наслаждаться его близостью и помнить о том, что за пазухой у меня камень, так себе удовольствие. Сам Таир вернулся только к вечеру.
— Быстро, - сказал он. - Не будем тянуть кота за яйца. Чемодан в охапку и собирайся. Чего стоишь? Где твоя верхняя одежда?
— Нет её, - растерянно призналась я, а потом сказала чистую правду. - Спёрли на вашем богатейском приёме.
Таир только глаза закатил.
— И куда только твой Габдулла смотрит.
— Рахматулла, - напомнила я.
Таир отмахнулся и поволок меня из квартиры. Ноутбук с собой взял, что не могло не радовать. А дальше - жизнь миллионерская. Едем по городу с охраной, даже неловко прям перед простым народом, к которому я сама принадлежу. В ближайшем ТЦ мне купили самое дорогое пальто - я протестовала. Потом смирилась, это для меня дорого, а Таиру что мои страдания? Сидит в машине, уткнувшись в ноутбук, я пыталась подглядеть, что за пароль у него там, но не сумела.
Уже с новым пальто мы выехали из города. Он, чужой и совершенно мне незнакомый, показался вдруг таким родным - только бы не тащили неведомо куда. Едем, снег кругом, с одной стороны сосновый лес, с редкими торчащими в нем берёзками, с другой стороны заснеженное полотно большой реки. К деревне подъехали уже на закате.
— Деревня это? - спросила я.
— Деревня, - согласился Таир.
Я вышла из машины. Огляделась. Дорога расчищенная до чёрного асфальта, кругом высокие заборы, за ними - трехэтажные особняки с черепичными крышами ярких цветов. На каждой крыше торчат спутниковые тарелки, на фасадах кондиционеры висят. Перед каждым забором по паре мощных джипов стоит. И никаких кривых избушек.
— Хорошо татарские крестьяне живут, - пробормотала я.
Молчаливый гигант подхватил мои вещи и понёс внутрь дома. От его присутствия тоже не сладко было: казалось, вдруг мысли мои читают? А в них такая пакость....
Я осторожно вошла за калитку и сразу чуть назад не побежала - у конуры лежал огромный лохматый пёс. Но на меня он посмотрел равнодушно, а Таир вперёд за руку тащил.
— Я в душ, - сказал он. - Потом эби приедет.
Я снова вспомнила крошечную деспотичную бабушку и поежилась. Я не готова!
— Меня укачало, - принялась лгать я. - Тошнит. Я лучше подремлю. Можно с ней завтра увидеться?
Если честно мне курить хотелось. Ужасно просто. Но татарская деревня, и наверняка обитающие тут моралисты, пугали. Спустилась на первый этаж, вышла на улицу. Там мужик бородатый дрова рубит. Точно моралист, вон какая патриархальная борода!
— Салям алейкум! - пробасил мужик почти по слогам, и с каждым слогом его борода подергивалась.
— Здрасьте, - испуганно отозвалась я и пошла дальше.
Особняк был солидным, но странно - задний двор утыкан теплицами. Татарские миллионеры увлекаются на досуге выращиванием помидор? Я дальше, за них, сейчас спрячусь и покурю. Снова голоса послышались, никак эби приехала? В ужасе я добежала до какой-то хозяйственной постройки и в ней закрылась. Тут точно никого нет. Закурила. С наслаждением затянулась. В деревянной стене были щели, через них проникал тусклый свет, да и глаза привыкли к темноте. Не страшно. Курю, и вдруг чувствую, как меня что-то за пальто дёргает. Попятилась. А сзади - что-то мягкое. Круглое такое. Вздрогнула. Щёлкнула зажигалкой, неясный свет осветил множество горящих глаз. Мать моя женщина!
— Мэ-э-э, - раздалось сначала сзади, потом со всех сторон.
Бараны начали напирать и тащить в рот моё пальто. Новое! Дорогое! Я отступила. Признаться, меня затапливала паника, с баранами я особо раньше не контактировала. Точнее - никогда. Уперлась спиной в какую-то перегородку, залезла на неё торопливо, а бараны остались стоять вокруг. Выдали новую порцию меканья и снова своим привычным делом занялись, а я сидела, ноги поджав и придумывала им татарские имена, чтоб не так страшно было.
— Ты будешь Зулейхой. Ты — Сахипжамал. Вон вы два, да, я про вас — братья Анас и Ринас.
Таир взял трубку только через полтора часа, когда приехавшая эби уже отправилась спать, так и не дождавшись меня. Думал, я в комнате дремлю, уставшая с дороги.
Я рассказала ему о своих злоключениях, добавив в голос драматизму.
Сначала он не поверил. Потом долго ржал. А потом пришёл спасать. Вошёл, нисколько не боясь этих мохнатых исчадий ада, смело пересёк помещение и взял меня на руки.
— Ты мой герой! - выдохнула облегченно я.
— А ты курила опять.
Я хотела было обидеться за притеснение, но радость от освобождения из бараньего плена была слишком сильна. Пусть ругается. Положила голову ему на плечо, пахнет вкусно, дорогой туалетной водой и пирогами.
— А зачем миллионерам бараны?
— Чтобы жрать, - пожал плечами Таир. - За ними тут Махмуд смотрит.
Таир меня не домой понёс, а в баню. Смывать бараний дух. Баня была большой и красивой, как из рекламного проспекта. Больше на дом похожа даже. Пахло вениками, клубился тёплый пар.
