Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Зато ночевали под крышей. И мылись мы с Падом в особом помещении, как раз для этого выстроенном. Мылись, конечно, после женщин. Потому как – барыня. Лишь подкидывали дрова в топку. И я делал вид, что не слышу, как женщина докапывается до девочки, расспрашивая её про её деда.
Криком выгнали нас прочь – накупались. Выходят. Розовые, мокрые, парные, аж дыхание у меня спёрло от мощи этого женского удара. Торопливо отвожу глаза. Вижу, Пад красный, как волосы Пламени. Не меня одного накрыло этим фугасным снарядом главного калибра женского обаяния.
Наша очередь. Напрасно я лил воду на камни, под смех напарника. Просто мне казалось, что должно быть много-много жарче. Чтобы уши в трубочку заворачивались. Аж всё тело чесалось, как хотелось самого себя избить распаренными ветками дерева с присушенными листочками. Какая чушь! Я точно сошёл с ума. Я – безумен! Тяжело это осознавать, невыносимо с этим смириться, но я – безумен!
Вымылись до скрипа кожи. Коросты запёкшейся крови с меня слезали лохмотьями. Местами – с отмёршей кожей вместе. Завернулся в простыню. Идём с Падом в нашу комнату. Женщина с девочкой и малышом – через стенку. А под нами – кони всхрапывают.
Что-то меня укусило. Я удивлён. А Пад ржёт. Паразиты меня признали живым. Нет, я им не благодарен за это, а зол на них. А когда я зол, все умирают. Когда не зол – тоже. Только вот паразиты на этом постоялом дворе больше никогда не приживались. Так получилось. Они мне мешали думать. А думать, когда у тебя мозги деревенского дурачка, – занятие весьма нетривиальное, требующее предельной концентрации. Не надо меня отвлекать – прокляну!
Утром вся команда была бодра и энергична. Только вот городок этот не имел Гильдии наёмников. Никакой гильдии не имел. Даже смотрителя не имел. Это вообще был теперь не город. Как не стало в нём необходимого минимума признаков города – не было власти, церкви и ратуши, не было тюрьмы и казначейства. Даже рынка не было. За всем этим надо было ехать на северо-восток. Куда мы и поехали, позавтракав и расплатившись за стол и кров с владельцем постоялого двора, что чуть не плакал, глядя на руки расплачивающихся с ним гостей. Видно, что у него проходной двор. Яблоку негде упасть. И торговое сальдо – загляденье.
Видно, что округа города отлична от Пустошей. Земля – другая. Но тоже – в запустении. И безлюдно. Говорят, из-за войны. Только кто, с кем и за что воюет не могу понять. Всё же тяжело быть дурачком. Но дорога между этим городком и райцентром много лучше. И ведь мы не идём, а едем. Потому в тот самый райцентр приезжаем ещё до заката.
Опять гоню Мертвяка подальше. Вот пристал! Не может, как прочие порядочные бродяги, пошляться по своим делам.
Бойцы Звезды покинули нас, ушли отмечаться в Гильдию наёмников, а мы – искать ночлег. Искали не долго, свободных мест – море. Пад говорит, что на всё скидки хорошие. Осмотрел наш номер. Ничё так. Ничё особенного, но лучше, чем вчера. Ввиду того что только вчера отмылись, на мойне экономим. Ну, барыня экономит. Я-то вообще пуст, как моя же голова. При этом барыня тащит нас в трактир. Или как это называется? Прихорашивается при этом. Детей оставляем присматривать друг за другом.
Уже на входе в зал Лилия осматривает меня критичным взглядом и разворачивается прочь. Мы с Падом – следом. Мы вообще слуги. Хвосты этой женщины, подолы её юбок и шлейфы этих полос материи… Как же они называются? А пох!.. Главное, что барыня как хочет, так и виляет нами.
Портной в виду вечера – закрыт. А в виду полного отсутствия клиентов – и не открывался. Но как только Пад постучал в ворота, вежливо так и деликатно – обухом топора – и обозначил, за каким мы, собственно, припёрлись (именно такой вопрос был задан из-за ворот), ворота распахнулись, мужик и две бабы, одна – постарше и потолще, одна – моложе и тощее, закрутили хоровод вокруг нас.
У меня голова склонилась от удивления к правому плечу, да так и заклинило мне шею – Лилия пришла одевать меня. Был я польщён. Понимаю, что ей просто стрёмно быть рядом со мной, таким красивым до изумления, но всё одно – польщён. Могла бы и просто послать… прочь. Чтобы не смущал своей страшной мордой и корявым телом.
Соскучившийся по работе портной быстро снял мерки. Так как мой «язык» остался присматривать за младенцем, потому законодателем мод была женщина, с женским своим упрямством не обращающая внимание на моё мычание и блеяние. Но как бы портной ни хотел быстрее обратить свои навыки в монету – ушли мы в том же, в чём пришли. И так же – хвостами идём за барыней, что осторожно обходит плюшки на дороге, приподнимая подолы платьев и юбок.
Сели за один стол. Лилия уже совсем махнула рукой на приличия и разделила стол с чернью – с нами. Потому как два стола в полтора раза дороже. А деньги штука такая – только кончаются, не появляясь вновь по утрам. Потому заказала сама. И даже выпивку.
– Слушаем, – велела барыня. – Нанимать воинов – дорого. Этак приедем в столицу, да можно коней разворачивать – ничего не останется. На моих красноголовых демонов надёжи никакой. В отца пошли – гуляют, небось, до дыма коромыслом! А вот в попутчики кому напроситься – всяко удобнее будет.
Пьём вино, если это вино, едим, слушаем сплетни. С удивлением, вижу, как барыня заливается этой настойкой. Осаживаю Пада, что хотел опрокидывать кружки с такой же частотой, как барыня. Нахмурился и строго взглянул на него. Боец покривился, но – послушался. Меня, не барыню. Она уже порядком окосела, требовала, чтобы мы выпивали с нею вместе, но не отслеживала, сколько мы наливаем и что прикладываемся мы уже давно к пустым кружкам.
Когда всё было съедено и выпито, барыня притомилась. Зато на покойного мужа гнала! У самой губа не дура – винца-то выкушать без меры!
– Устала от бед и терзаний, сердешная, – вздохнул Пад, одной рукой беря барыню под локоток, другой – захватив недопитый кувшин, вместе со мной поднимая женщину и ведя её на выход.
– Зачем? – мотая головой и тщетно пытаясь сфокусироваться на ком-либо из нас, буробила Лилия. – Я – сама! Прочь! Мужики! Я мужу скажу! Он вас!..
От её слов заблестели влагой глаза Пада:
– По владыке Светогору тоскует! – вздыхает он.
Благо идти недалеко. Через улицу да по лесенке. При нашем приближении дверь гремит засовом и открывается изнутри. Пламя ждала нас. Стараясь не шуметь, кладём барыню на застеленную постель, разворачиваемся, чтобы уйти.
– Она тяжёлая, – пищит мышкой девочка. – Как я её раздену?
Жестом показываю Паду, чтобы шёл, остаюсь, помогаю девочке. Лилия, чувствуя, что её тормошат, грозилась нас выпороть и сдать мужу. А потом горько расплакалась, сгребя меня в охапку и прижавшись ко мне грудью, прикрытой лишь тонкой сорочкой. Называла меня Башней и стыдила, что я так жестоко обошёлся с ними. Приняла меня за своего любовника, с пьяных глаз. Хоть не за чёрта лысого! Ха! Как раз на чёрта лысого я больше похож, чем на её легендарного любовника-демоноборца. Ни ростом, ни телосложением, теловычитанием – в моём случае.
Пламя, постояв в растерянности, тоже расплакалась и ушла на свою койку.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
