Книга Неистовый маг - Владислав Бобков

Что Алексу не понравилось сразу – это отработка построений и шагистики. Каждый из стражников по стандарту был вооружен мечом и щитом. Щит же включает в себя необходимость умения сохранять строй в самых разнообразных ситуациях.

К примеру, если господин сержант, словно раненый кабан, врывается в строй новобранцев, то новобранцы обязаны сдержать эту бронированную тушу, не поколебав строй.

Надо ли говорить, что с землянина и его новых товарищей сошло семь потов, прежде чем у них начало что-то получаться. Ведь щиты требовалось ставить внахлест, дабы твой товарищ справа поддерживал твой щит. Слева же уже твой щит поддерживал щит товарища.

На этом этапе начались первые отсевы. По одному или двое парни понуро уходили прочь. Никто не пытался оправдываться или просить, так как, откровенно говоря, побаивались командира. При этом Алекс хоть и имел некоторые преимущества за счет службы в армии, ведь четко ходить в строю он обучен, то вот управляться со щитом пока сложновато. Но на него был приказ тысячника сотнику, прикрывающий его от полного исключения.

При этом мужчина задумывался о том, что бы случилось, если бы его все же выгнали? Оказаться почти голым на улице средневекового города, без медного гроша в кармане, это страшно. Нет никакого представления, куда идти и чем заняться. То, что он делал раньше, сильно зависело от технических средств. Да и даже если он справится с обязанностями, кто поверит бродяге с улицы, что тот может помочь в строительстве? А ни о каких трудовых правах работника и говорить не приходилось.

Поэтому Вульфс стискивал зубы и напрягал все силы, чтобы удержать все более тяжелеющий с каждой минутой выпуклый щит, который по факту являлся деревянным кругом, обитым спереди железом, а сзади обтянутым кожей. Чем-то он напоминал щиты греческих гоплитов, правда, поменьше. В греческой фаланге левая сторона щита прикрывала товарища по фаланге. Здесь все же было больше уделено внимания личной защите. И неудивительно: в тесных улочках города длинной шеренгой выстроиться не получилось бы.

За строевой подготовкой шли тренировки с мечом и щитом. После них гудящие от усталости и ушибов руки норовили повиснуть, как плети.

Сержант, который в основном и занимался обучением, не пытался учить чему-то сверхординарному. Он прекрасно понимал, что из людей, которых не начали тренировать с молодых лет, не получится настоящих бойцов.

Поэтому он сконцентрировался на ряде отточенных приемов, которые являлись основой, без которой воин являлся обычным крестьянином с оружием в руках.

Так, Алекс и остальные бойцы сотни и тысячи раз повторяли блок, а затем внезапный укол или удар мечом из-за щита; резкий удар щита, оглушающий противника, и тут же стремительный контратакующий удар.

Таких связок было несколько, и требовалось плавно переходить от одной к другой, в нужный момент отшагивая назад или, наоборот, сближаясь.

При этом щит заметно упрощал обучение. Там, где новичков надо было учить уворотам и парированию, щит блокировал удар противника. Тактика стражников столицы Шарфклинг в основном строилась на работе с щитами.

Был ряд приемов и на парирование мечами. Орудовать, правда, приходилось учебными деревянными, которые были даже тяжелее обычных мечей. Но Алекс понимал необходимость этого. Развитие силы новобранцев являлось важной составляющей обучения и подготовки будущих солдат.

При этом сержант Портис приходил в ярость, когда видел сколы на «лезвиях» учебных мечей. Парирования и блоки мечами должны были осуществляться лишь плоской стороной клинка, иначе лезвие получало сильные сколы и грозило треснуть, а чуть позже – окончательно расколоться.

Делать это было не так-то просто: когда новичку на голову падает тяжелая деревянная дубина, лишь условно называемая мечом, он был готов ударить своим «мечом» как угодно, лишь бы не схлопотать по кумполу. После чего ты тут же отхватывал наказание от озверевшего сержанта.

Наказания были не особо разнообразными, но на диво унизительными, а иногда и болезненными: очистка нужников, стирка вещей сослуживцев или сразу пара ночных караулов. Иногда сержант лично устраивал учебный спарринг с провинившимся, и это была болезненная процедура. Но для этого требовалось очень сильно проштрафиться.

Вульфс, к своему облегчению, пока еще ни разу не получил ни одного из них. То ли из-за хорошего отношения сержанта, который брал его на встречи с разными тыловиками, выдающими продукты и одежду, то ли из-за незримой тени покровительства начальства.

Но Алекс все равно не расслаблялся. Чем больше он узнавал этого сурового на вид человека, тем больше понимал, что лучше бы не вызывать у него раздражения своими оплошностями.

Семь лет в Чертовой сотне являлись лучшим доказательством несгибаемой воли сержанта.

В таком темпе прошло целых полгода. Алекс не заметил каких-либо серьезных отличий в продолжительности года этого мира от земного. Все так же кончилось лето, благо и так это были его последние дни, наступила осень, пролетела зима, а затем, наконец, пришла весна. Зима и осень были очень теплыми и отличались большим количеством дождей.

Землянин узнал заодно и подробности набора в стражу.

Каждый из прошедших первичный отбор становился новобранцем Чертовой сотни. Это значило полное довольствие в отношении еды, проживания и одежды, но отсутствие каких-либо денежных выплат. После полугода первичного отбора остались требуемые по количеству шесть бойцов, которые уже и заключили договор с Чертовой сотней на целых десять лет. Даже для развитого мира Кузнецова десять лет было очень долгим периодом, а уж для средневековья это была целая вечность. Поэтому спустя пять лет службы стражник имел право заплатить довольно большую, но в границах разумного, неустойку и покинуть стражу.

Многие так и делали. Денег, заработанных за время службы, было более чем достаточно не только для этого, но и еще оставалось на довольно долгое время в несколько лет, если, конечно, не шиковать напропалую. Крестьяне же, вообще не привыкшие тратить много денег и обходящиеся собственным хозяйством, вообще могли на это жить весь остаток жизни.