Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Кубок Окулича
Выше уровня с чертовыми когтями в красных известняках попадается множество других любопытных форм. Чтобы отобрать лучшие пробы, нам пришлось вернуться в базовый лагерь у утесов Дворцы. Некоторые из найденных здесь окаменелостей похожи на смятые винные кубки, по-видимому, брошенные после оргии, начавшейся в кембрийском периоде. Даже порода заляпана красным. Поднявшись повыше и осмотрев породу, я понял, что “кубки” – это остатки наших старых друзей археоциат. Но в данном случае эти похожие на губок ископаемые встречаются в породах, которые примерно на 5 млн лет старше первых трилобитов, например фаллотасписа.
Археоциаты появляются у основания томмотского яруса в Сибири, почти там, где желто-оранжевый доломит переходит в винно-красный известняк. У этих животных из томмотского яруса просто устроенные скелеты, с простыми порами, вроде тех, что были у губки Okulitchicyathus, названной в честь палеонтолога Владимира Окулича (рис. 2). Если углубиться в породу, можно наблюдать удивительную картину. Похоже, экологические условия здесь в то время напоминали нынешнюю Барбуду. Например, в Кодрингтонской лагуне имеются населенные и укрепленные водорослями иловые хребты, на которых живут губки и моллюски. Почти то же самое мы видим в Дворцах. Скелеты археоциат сгруппированы вокруг сероватых холмов из ила (биогерм) высотой около 2 м и шириной около 3 м. Иными словами, морское дно в томмотском ярусе было похоже на дно современной Кодрингтонской лагуны: известняковые холмы в неглубокой воде и дно, усеянное раковинами и остатками водорослей.
Но был и еще один сюрприз: породы ниже томмотских, с губками, сложены из темно-желтых юдомских доломитов с остатками бактериальных матов, но почти без скелетов. То же самое мы наблюдали в современной лагуне Каффи-Крик. С осторожностью мы можем реконструировать экологическую обстановку. Нижние слои породы имели такие же характеристики, как если бы они сформировались в соленых водоемах с бактериальными матами, как в Каффи-Крике, а верхние слои винно-красной породы были похожи на глубокие лагуны и заливы со скоплениями водорослей, как у современного Большого Козьего рифа. Если так, то мы смогли бы утверждать, что у начала томмотского яруса море на этом участке сменялось на лагуны и сушу.
А если этот участок суши в томмотском ярусе находился под водой, то взрыв в этом сибирском разрезе вовсе не был эволюционным взрывом: он мог быть обусловлен изменениями среды. Так, суровые условия соленых лагун с бактериальными матами и небольшим количеством остатков живых существ (в юдомском доломите) уступили место нормальным морским условиям с множеством окаменелостей (лежащие выше известняки томмотского яруса).
Но верна ли такая реконструкция? Если да, то можно сделать еще более важное предсказание: скелеты животных старше томмотского яруса могут быть обнаружены и в других древних местообитаниях с менее суровыми условиями. И напротив: если взрыв был почти мгновенным, окаменелостей древнее существовать не должно. Можно ли на сибирских породах проверить эти гипотезы?
Чудачество
К счастью, мы с Гонсало Видалем и Ги Нарбонном выяснили, что в Дворцах есть место, где могут найтись окаменелости древнее томмотского яруса. Разумеется, это место оказалось почти недоступным.
На следующее утро после завтрака мы пошли на штурм склона, надеясь добраться до залежей окаменелостей старше томмотского яруса. Утесы, с которых открывался великолепный вид, венчал густой сосновый лес. Но любоваться было некогда: проводник указал на скальный выступ у нас под ногами. С этого места был виден огромный доломитовый откос. Мы осторожно пробирались к нему, пока не увидели зеленоватый слой, предположительно расположенный в юдомских доломитах. Мы были уверены, что здесь можно найти первые в этом разрезе признаки жизни: колючие лучи похожей на кактус ханцеллории (Chancelloria) (рис. 2). Это место с виду напоминало водопоглощающую воронку. Мы наполнили мешки зеленоватой породой и приготовились возвращаться.
Ханцеллория – чудаковатое ископаемое, известное лишь в кембрии. Хорошо сохранившиеся экземпляры найдены в сланцах Берджес (Британская Колумбия, Канада), а также в породах аналогичного возраста в Юте (можно разглядеть покрытое лучами-шипами кактусовидное тело). Однако в Дворцах мы рассчитывали найти лишь обломки этой великолепной защиты в виде мелкораковинной фауны[47].
На первый взгляд колючие лучи ханцеллории напоминают спикулы губок из лагуны у Кодрингтона. Но известняковые спикулы губок обычно цельные, а у ханцеллории лучи полые, и у основания каждого имеется небольшая пора. Как будто существо пыталось надеть лучи на ручки, подобно ребенку, надевающему перчатки. Этот признак делает его совсем не похожим на губку. В самом деле, ханцеллория не похожа ни на одно из современных животных. Как мы увидим, древние моллюски, например, напоминающая морское блюдечко майханелла (Maikhanella), предпринимали попытки построить себе раковину из полых игл. Но ханцеллория не похожа на морское блюдечко. Она прикреплялась на дне и росла вверх, как кактус, окружая себя лучами-шипами.
Некоторые раннекембрийские окаменелости можно сравнить с современными нам организмами, например, соотнести алданотрету с родственными ей современными плеченогими. Некоторые окаменелости, например археоциаты, можно сравнить с современными губками. Но есть и окаменелости, о которых ничего не нельзя сказать с уверенностью, и ханцеллория к ним относится. Таким образом, породы у реки Алдан разделяют мир молодой, легко узнаваемый (в частности, с помощью сравнения ископаемых с современными организмами), и непонятный мир дотоммотского времени. На первый взгляд непонятный.
Первый трюк
Какие подсказки насчет закономерностей мы обнаружили у реки Алдан? Чарльза Дарвина прежде всего озадачивало внезапное появление ископаемых остатков в известных кембрийских породах. Но, судя по недавно открытым в Восточной Сибири породам, кембрийский взрыв произошел не вдруг. Словно гости, съезжающиеся на бал из сказки, окаменелости появляются постепенно. Первыми на “кембрийский бал” явились нетерпеливые и не очень привлекательные сестры ханцеллории. За ними последовали более известные животные, например алданотрета. Последними прибыли очаровательные юные трилобиты с большими карими глазами: фаллотасписы.
Второе открытие, сделанное нами в Сибири, заключалось в том, что жизнь на планете прошла этапы кембрийского взрыва не везде одновременно. Существовали строгие экологические ограничения, не позволяющие появиться нашим предкам. В местах с неблагоприятными условиями, например в дельтах рек, заливах и на литорали, возникновение животных откладывалось до лучших времен. Поэтому взрыв, вероятно, начался в теплых неглубоких морях и вряд ли был вызван внезапным вторжением из озер и лагун.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
