— Ты в номере? — игриво спросила она.
Телефон она поставила на стол в подставку и поудобнее
устроилась на кухонном диванчике.
Полы халата разошлись, являя взору полную аккуратную грудь с торчащими сквозь трикотажную майку сосками.
— Д-да, — прорычал Олег и тоже устроился в кресле. — Я так скучаю, так хочу до тебя до коснуться! Уля…
В его взгляде полыхал пожар. Он пожирал все вокруг: все переживания, стыд, сомнения и страхи сгорали дотла, оставляя только ничем не прикрытое желание. Ульяна тоже его чувствовала. Всегда, даже на расстоянии.
— Сними этот чертов халат! — просипел Олег и с жадностью стал наблюдать, как Ульяна с игровой улыбкой, закусив нижнюю губу, сняла халат сначала с одного плеча, затем с другого.
— Ты хочешь сделать так? — она провела ладонью от плеча до кисти, обнажаясь, затем тоже самое повторила со второй рукой. Связь не подводила и в точности передавала все эмоции, что были написаны у Олега на лице. Ульяна с удовольствием смотрела, как Олег горящим взглядом буквально обволакивает каждый миллиметр её обнажающегося тела. Она подцепила пальцем край майки и аккуратно потащила его вверх, охнула и якобы случайно отпустила его, спрятав плоский живот с аккуратным пирсингом в пупке.
— Уля… — разочарованно простонал Олег.
Ульяна ещё шире улыбнулась и в момент стянула с себя майку, оставаясь перед взором Олега лишь в лёгких хлопковых трусах. Она никогда не была помешанной на белье, предпочитая красивым неудобным кружевам приятный телу хлопок.
Олег смотрел и не мог оторваться, приблизился к экрану, словно это могло хоть как-то ему помочь. Как голодный зверь он поедал взглядом шикарное женское тело. Ульяне нравилось, как муж реагирует на неё, как зажигается его взгляд и он неотрывно следит за её проворными пальцами, что невесомо порхают по коже. От ключиц, она провела ладонью вниз, накрывая упругую грудь, что так часто вздымалась, выдавая её возбуждение. Дотронулась до твердых вершинок и аккуратно сжала их, громко простонав и закатив глаза от удовольствия.
— Теперь ты, — с придыханием сказала она, расставляя ноги шире. — Я тоже хочу посмотреть на тебя.
— Не останавливайся, — прозвучало как приказ, но это ещё больше завело Ульяну.
Глядя, как на экране Олег не спеша снял футболку, джинсы и приспустил черные трусы, женщина не смогла больше сдерживаться и избавилась от последней детали одежды. Они ещё не разу не делали этого вот так — на расстоянии. Но это только сильнее распаляло её. Смотреть, как Олег, пошло облизывая губы, гладил себя по груди, постепенно спускаясь вниз, было самым эротическим зрелищем, какое она только видела. Дыхание перехватывало, и от этого дикого, горячего зрелища внутри все горело огнём, словно она только что отведала самое острое мексиканское блюдо. Этот неистовый огонь безудержный пламенем прокатывался вдоль позвоночника, скапливаясь внутри до тянущей боли внизу живота, и отдавался онемением на кончиках пальцев, которые так хотелось запустить в родные, мягкие волосы. Это было так интимно, так сексуально, словно какое-то нежное откровение. То, что происходило сейчас между ними, не было просто способом сбросить напряжение. Они безмолвно признавались друг другу. Каждый ее стон, когда нежность через край, до поджавшихся пальцев на ногах, вместо слов «Я соскучилась», каждый всхлип, когда тонкие пальцы накрыли нежную плоть, как признание “ Смотри, я вся для тебя». Как и его хриплые, громкие вздохи, когда он накрыл ладонью горячий член, как ответ «Я чувствую тебя, я хочу тебя», каждое резкое движение, когда напряжение на пределе, как мольба «Я верю тебе, Ульяна». И их почти синхронное, с громкими утробными стонами: «Я люблю тебя»…
До самого вечера Ульяна с улыбкой вспоминала их с Олегом утреннее приключение. Когда вела автомобиль, искала парковочное место. Вспоминала и тогда, когда укладывала волосы болтливой Анне Владимировне, даме слегка за сорок, которая все три часа щебетала, не замолкая. Слава всем богам, что отвечать не требовалось, так как клиентка сама с радостью справлялась с этой задачей, рассказывая звонким голоском о том, что её пригласил сегодня в театр очередной кавалер. Профессионализм Потапову выручил в очередной раз, и она, умудрившись из этого бесполезного щебета вычленить для себя пожелания клиентки, снова погрузилась в думы.
Она вдруг поймала себя на мыслях о Никите. О том, что надо было все-таки согласиться на его предложение, поставить окончательную точку и разойтись в разные стороны. Ульяна малодушно надеялась, что ей удастся быстро отделаться от всей ситуации и они с Никитой больше не встретятся. Предчувствие подсказывало ей, что это далеко не так, такие мужчины как Никита не появляются просто так и не проявляют интерес к каждой встречной, но ведь помечтать-то ей никто не запрещает!
Тут же снова подумалось о том, что надо было не отказываться от встречи, ведь и белье красивое на ней, и педикюр свежий. Подумала и тут же обругала себя: какая разница, какое на ней белье и подходит ли педикюр к комплекту, если раздеваться перед Никитой не стала бы в любом случае? И все же надо было что-то решать. Ульяна понимала, что самым верным решением было не встречаться больше с Никитой никогда, но ей никак не давал покоя тот факт, что ремонт он делал за свой счет, и теперь Уля чувствовала себя обязанной, хоть и не считала себя виновницей того ДТП.
Ульяна уложила словоохотливой клиентке последний локон и, дождавшись смс-оповещения, что деньги поступили на счет, распрощалась и вышла в просторный, ярко-освещенный подъезд. Дождавшись, когда Анна Владимировна закроет за ней дверь, Ульяна вытащила телефон из крошечной сумочки, поудобнее перехватила тяжеленный чемодан и замерла в нерешительности. Звонить или нет? А пальцы тем временем будто жили своей жизнью, набирая номер Брокера.
— Ульяна? — раздался удивленный голос из трубки.
Услышав Никиту, все мысли рассыпались, словно бусины, и у Ульяны никак не получалось собрать их обратно. Она, словно рыба, выброшенная на берег, открывала и закрывала рот, пытаясь сказать хоть что-то.
— Я… это… я… черт! — разозлилась она, когда в ответ на ее блеянье в трубке послышался тихий, мягкий смех. — Нам надо поговорить.
Наконец обрела дар речи Ульяна.
— Назови адрес и я приеду, — начал было Никита,
— Нет — перебила его Ульяна. Боже, что же она творит? От одного его голоса ей хочется растечься лужицей, что же будет если она снова посмотрит в эти синие глаза? Потеряет себя?
Она выдохнула, сжала в кулак вспотевшие ладони и продолжила:
— Ты и так часто в последние дни крутишься у моего дома. Соседи уже косо смотрят и могут неправильно все понять.
Никита хмыкнул. Да, она права, им определенно нужно лучше конспирироваться. Ведь он уже поставил себе цель и, хоть все в нем кричало о том, что он поступает совершенно по-свински по отношению к Тане, ничего не мог поделать с тем притяжением, что образовалось между ними. И он знал лишь один способ избавиться от всего этого дерьма: переспать и забыть. В том, что эта связь оборвется так же стремительно, как и началась, он не сомневался. Никита был уверен, что на утро он уже и думать забудет о том, кто такая Ульяна и что когда-то она сутками не выходила у него из головы. И не вспомнит никогда о том, как сильно хотел зарыться носом в ее волосы, как его скручивало в тугую пружину желания от одного только взгляда в эти чистые глаза. А при виде ее яркого румянца, представлял, как коснется губами пылающих щек, скользнет по скулам вниз и приникнет к пухлым, нежным губам.
