Девушка дрожащей рукой протянула наброски. Мельком посмотрев на них, Поля уже поняла, что все повторяется… Как всегда. Она закатила глаза.
— Идите, работайте, над макетом дальше! — прошипела сквозь зубы. — Еще один штамп, и я вас уволю…
Нижняя губа девушки начала дрожать, она развернулась и поспешила выйти. Егоров сделал шаг к Поле и взял ее за руку.
— Поехали в отель? Я хочу, чтобы ты и со мной была такая строгая…
— Нет! — ответила холодным голосом, хоть и понимала, что физическое напряжение снять с Егоровым могла бы, возможно, это помогло бы. — Я поеду домой и посплю… А дальше будет видно. Спасибо, Вань, за кольцо… и за цветы… Но я, правда, так сильно устала, что сейчас не смогу…
Мужчина кивнул. Он не настаивал, что, без сомнений, радовало. И Поля находилась в шаге от того, чтобы ответить согласием на его предложение.
Павел понял, как сильно он просчитался, когда заспанная малышка с растрепанными косичками сбежала от бабушки, чтобы поскорее найти его и начать играть. Ее искренняя вера в то, что они друзья вбивала в руки гвозди, заставляя осознавать тот факт, что дальше нянек ему не уйти. Если не сейчас, то уже потом вряд ли получится.
— Что за бабайка пришла сюда? — деланно испугался Павел.
— Не надо! Я не верю в бабаек, их не существует, — вздернула подбородок Уля и улыбнулась. В эту секунду она была чертовски похожа на свою мать: такая же красивая и независимая.
— Твоя бабушка знает, что ты уже проснулась? — шепотом спросил, присаживаясь на корточки.
Девочка отрицательно помотала головой, а в ее взгляде читался озорной блеск.
— Тогда давай сделаем ей сюрприз: заплетём косы снова, словно ты и не спала?
— А ты разве умеешь? — с недоверием покосилась Уля и поджала губы.
— Я-то? Еще как умею!
Воспоминания захлестнули новой волной. На плечах Павла приятным грузом всегда была ответственность за младшую сестру. Мать рано уходила на работу и поздно возвращалась домой, чтобы прокормить семью. Она научила Павла следить за домом и сестрой. В свои десять он уже отлично справлялся с мытьем посуды, чисткой картошки и плетением кос любимой сестрички. В садике девчонки завидовать начали и говорить, что прически у нее самые очаровательные… Поджав губы, постарался перестать думать о том, что уже прошло и никогда не вернется. Теперь сестра была самостоятельной девушкой, выскочившей замуж за какого-то богатого хмыря, запретившего ей знаться с семьей.
— Не врешь? — переспросила Уля, глядя прямо в глаза. Судя по немного раздраженной интонации, сделала это уже второй раз.
— Не вру, вот только нам предстоит сложнейшая задача — операция «добытчики». Нужно отыскать расческу…
— Я знаю, где она, — шепнула Уля. — Отвлеки бабушку — она на кухне печет оладьи, а я пробегу в комнату.
Она была гением. Эта девочка не переставала удивлять. Такое мышление в четыре года. Видно было сразу, что мама занимается со своим ребенком. И на душе еще поганее стало от того, что хотел такую женщину использовать, как презерватив, выкинув потом из своей жизни. Рука потянулась к кармашку на джинсах, где лежал телефон — позвонить Стасу и отменить все. Плевать, что она обещала подыграть. Хотелось сказать, что не будет ничего делать, признать свое поражение впервые. Сделать что-то хорошее, чтобы не чувствовать себя дерьмом рядом с таким светлым маленьким человечком.
— Поможешь?
Решив, что поговорит с другом позже, он все-таки перевел все внимание на Ульяну.
— Помогу. Начинаем операцию.
Уля кивнула. Она была такая забавная. С такой широкой улыбкой на лице чем-то напоминала утенка, который в итоге вырастет прекрасным лебедем и сведет с ума не одного мужчину.
Выйдя из библиотеки первым, Павел направился в сторону кухни, решив всерьез отвлечь бабушку девочки, играя в шпионов-воров, хоть это был дурной пример для ребенка.
«Она девочка умная, понимает где игра, а где жизнь», — успокоил себя, входя на кухню.
— Божественный аромат, — произнес, втягивая в себя праздничный запах детства — оладий с малиновым вареньем.
— Ох! Павел, а вы меня испугали, — вздохнула Людмила Георгиевна.
— Ну что же так? Простите меня, бога ради! Я просто шел на этот чудесный аромат и… Не думал, что вы не услышите.
Заметив, что Уля пробежала мимо дверного проема, показал ей класс большим пальцем и продолжил отвлекать хозяйку дома, рассказывая, как обожал малиновое варенье и один раз, когда случайно разбил банку, долго плакал, хоть мама не отругала его.
Маленькая принцесса в этот момент успела отыскать расческу и скользнуть в сторону библиотеки.
— Мне так жаль вашу маму, Павел, — смахнула слезу Людмила Георгиевна.
— Мне тоже, но жизнь, она суровая штука, — кивнул и пожал плечами: — Я, пожалуй, пойду в зал и дождусь Ульяшу там.
— Конечно-конечно. Я уже скоро пойду будить её, только оладушки дожарю.
Павел кивнул и скрылся в коридоре. Он ничуть не жалел, что впустил кого-то к себе в душу впервые за долгое время, потому что мать Снежной королевы казалась прекрасным человеком.
Поля пыталась убедить себя, что все в порядке, но груз этого камушка, красующегося на колечке, давил, тянул вниз, словно камень, надетый на шею человека, которого кидают в озеро. Это был слишком дорогой подарок и удовольствия он не доставлял, напротив, стало как-то мерзко оттого, что приняла его.
Заехав во двор, заглушила машину и еще раз посмотрела на безымянный палец. Красивое кольцо, но, скорее всего, даже не сам Егоров выбирал его — назвал секретарше размер, сумму в пределах которой стоит ориентироваться… И всё. Наверняка он даже не сказал, что покупает его, чтобы сделать предложение своей любовнице, вдруг она такая-сякая возьмет да и откажет. Губы тронула горькая ухмылка.
Союз с Егоровым мог стать выгодным для обоих. И Поля даже подумывала о том, что мужчина будет хорошим отцом для Ульяши, но она обманывала себя. Иван никогда не станет примерным семьянином, он будет жить на работе и лишь изредка появляться дома, потому что он такой. Люди в его возрасте уже, как правило, не меняются. Бывают редкие исключения, но Егоров к таким не относился. Он за свой бизнес мать родную мог бы продать.
Тяжело выдохнув, Поля решила, что поговорит со своей матерью прежде, чем ответит отказом. Она вышла из машины, захлопнув дверцу, и медленно поплелась к дверям. Обычно дочь встречала на пороге с громкими криками, но сейчас стояла удивительная тишина. Насторожившись, Поля прошла в гостиную. Мать сидела на диване и смотрела какую-то передачу, она посмотрела на дочь с улыбкой.
— Ты сегодня рано…
— Да день тяжелый выдался, после бессонной ночи. Все раздражает. Надо отдохнуть хорошенько, чтобы прийти в себя. Как у вас дела?
Она прислонилась к стене, чувствуя, что вот-вот начнет валиться с ног и пытаясь хоть немного расслабиться.
