— Нужно вернуться в роддом и узнать насчет Лили. У меня, то есть у Лилианы, в паспорте сейчас стоит другая дата рождения. Двадцать восьмое июня 1977 года. Разница почти десять дней. Но поверить в такое совпадение просто невозможно. — Я вытерла слезы и взяла себя в руки. — Нужно посмотреть, кто рожал в этом роддоме Двадцать восьмого июня. Не думаю, что в тот день там появилось на свет много девочек. Что-то там еще случилось за эти десять дней, после чего двойня превратилась в одну, а моя сестра в Лилиану Воронову.
Глава 8
Женщина из архива уже собиралась домой. Увидев, что мы вернулись, она удивилась.
— Бумажку с адресом потеряли что ли?
— Нет, тут дело посерьезнее, — заявила Нина. — Мы сейчас к Глебовой ездили. Там куча свидетелей утверждает, что девятнадцатого июня 1977 года Галина Ивановна родила двойню. Как же могло случиться, что зарегистрирована только одна?
Врачиха растерялась, ей явно не приходилось бывать в подобных ситуациях раньше.
— Я не в курсе, работаю в роддоме всего семь лет. Откуда мне знать, что тут намухлевали четверть века назад?
— Это вопрос очень серьезный, Евгения Петровна. Делом Глебовой сейчас занимается прокуратура. — Нинка врала напропалую. — Необходимо точно выяснить, куда делась вторая девочка. Иначе у Вашего роддома возникнут серьезные неприятности.
— Хорошо-хорошо. Вы не беспокойтесь. — Она так расстроилась, что даже не догадалась спросить у нас документы. — Подождите немного, я схожу к заведующей и узнаю, как поступают в подобной ситуации.
Вернулась она довольно быстро, облегченно улыбаясь.
— Я думаю, сейчас все разрешится. Я недавно работаю в архиве, всего второй день, — смущенно пояснила она. — Есть еще один список, в котором фиксируются умершие дети. Сейчас мы его найдем и, надеюсь, все прояснится. Ну вот, точно, — она провела пальцем по строчке в огромной регистрационной книге. — Глебова. Скончалась Двадцать восьмого июня 1977года. Причина — патология сердечной мышцы. ( Я постаралась осмыслить услышанное. Девятнадцатого июня родились две девочки по фамилии Глебова. Одна из них умерла двадцать восьмого июня….Значит, моя сестра скончалась именно в тот день, когда, согласно паспортным данным, родилась Лилиана?) — Ну и последний вопрос. — Я достала блокнот. — Посмотрите пожалуйста, кто рожал двадцать восьмого июня в вашей больнице?
Евгения Петровна покопалась в книгах и выдала результат:
— В тот день одна только роженица разрешилась девочкой. Зиновьева Светлана Владиславовна. Адрес записывать будете?
Записав все данные, мы вернулись к машине.
— Ну в целом все ясно. У этой Светланы, похоже, были неудачные роды, ребенок умер. Его поменяли с моей сестрой. Либо она попросила персонал, либо нашелся кто-то сердобольный и решил хоть одну из близняшек пристроить в добрые руки. Что все так и было, можно даже не сомневаться. Осталось только выяснить, как мать Лили из Зиновьевой превратилась в Воронову.
— Может, второй раз замуж вышла?
— Можно к ней съездить, только нам это уже ничего не принесет. Макс Лили не брат, а значит мне тем более.
— Но он то этого не знает.
— Ну и как я по-твоему объясню появление сестры-двойняшки? Что меня потеряли по дороге домой двадцать пять лет назад? Или в такси забыли?
— Вот для этого и надо идти к Светлане. Сама кашу заварила, сама пусть и выкручивается.
— Ладно, поедем. Только завтра. Достаточно на сегодня впечатлений. Да и есть зверски хочется.
— Клара обещала что то вкусненькое приготовить, — мечтательно пропела Нина. — Поехали домой.
— Хорошо, только по дороге заедем, купим тебе сотовый, не вечно же мы вместе ходить будем, а связь держать надо.
Доехав до города, мы поставили «восьмерку» на стоянку, и я позвонила Павлу. Оказалось, что он уже послал ребят отогнать «Хаммер» ко мне домой.
— Я отвезу тебя на своей машине, — заверил он меня. Через восемь минут перед нами остановилась красавица — «Хонда». Из нее выскочил Павел с букетом ромашек и распахнул передо мной дверку. Он не знал, кем приходится мне Нина, и играл во всю. Приземистая спортивная машина внутри оказалась просторной и уютной. Усадив Нину, Павел занял место за рулем.
— Извини, дорогая! Цветочки простенькие, по дороге купил. В цветочный магазин заезжать не стал, не хотел, чтобы ты ждала меня хоть одну лишнюю минутку. — Подруга непонимающе таращилась на нас, но вопросов задать не решилась. Подъехав к дому, я стала зазывать его на обед.
— Не стоит перегибать палку. Костику уже наверняка донесли о наших отношениях, так что ни к чему его дразнить.
— Да наплевать на него! — Искренне воскликнула я.
— Лучше вечером я приглашаю тебя в ресторан. Заеду часиков в девять. Жди.
В холле нас уже ждали. Клара с удивлением уставилась на наши пустые руки.
— Что? Удивляешься? Вот и я в шоке. На эту корову не удалось подобрать ничего стоящего. — Я обернулась к Нине. — Чем жить с такой фигурой, милочка, легче в детстве удавиться. — Я видела, что подруга смертельно обиделась, потом объясню ей, что лучший способ втереться в доверие к прислуге, попасть хозяевам под горячую руку.
Я величественно поднялась по мраморной лестнице, на последней ступеньке обернулась и приказала:
— Выделите новенькой комнату, пусть устраивается, через двадцать минут жду ее у себя. Клара, можете начинать накрывать в столовой.
Нина появилась в моей спальне спустя десять минут.
— Ну и что ты себе позволяешь? Да у меня фигура в сто раз лучше твоей. Тебе давно в тренажерный зал пора записываться, а у меня ни одного лишнего килограмма. Мне все девчонки сказали на кухне…
— Жалели что ли? — Перебила я ее.
— Еще как!
— Значит, я своего добилась. Так бы ты сто лет к ним в доверие втиралась, а теперь ты сразу в доску своей стала.
— А ведь и правда, — изумилась Нина. — Мне за эти десять минут столько сплетен про тебя рассказали…
— Что и требовалось доказать. Тебе комнату хорошую выделили?
— Нормальную, мне в ней, надеюсь, не год жить, так что это не важно.
— Я сегодня в ресторан пойду, попытаюсь еще что-нибудь узнать у Павлика, а ты постарайся выведать все про «мою» семью. Ну там папа, мама, брат. Сама то я спросить не могу, как ты понимаешь, а тебе сам бог велел любопытство проявить насчет новых хозяев.
— А Паша, он тебе кто? Такой парень приятный.
— Понравился? Сейчас не могу уступить. Подожди, пока все разрешится. А там посмотрим.
— Ты думаешь, он на прислугу даже не посмотрит?
— И это тоже, но сейчас он нужен мне для дела. У нас джентльменское соглашение. Потом объясню. А сейчас пошли в столовую, кушать грибы.
