Неужели мы вправду уничтожаем себя? И идем путем синиссипи? Нест так давно не размышляла об этом, погрузившись в обычную жизнь, постаравшись забыть о событиях пятилетней давности. Она тогда была четырнадцатилетней девчонкой. Ее мир удержался на плаву, вот она и сочла за лучшее не бередить прошлые раны.
Но теперь мир качается на грани, и судьба пытается забросить ее из Хоупуэлла. Что происходит в мире, в большом мире, куда ее властно зовут? Что с ним будет без Джона Росса?
Дождь стучал по стеклам, заволакивая двор туманом. Парк и все вокруг исчезли за пеленой дождя. Мир словно растворился.
— Ну что, сидишь за компьютером, Роберт? — ехидно спросила она.
— Ага, ну конечно, — теперь в голосе звучали энтузиазм и любопытство. — Когда?
— Через час. Я за тобой заеду. Но за небольшую услугу.
— Отвезешь меня завтра утром в О'Хэйр. Выедем, когда тебе будет удобно, и можешь потом воспользоваться моей машиной. Просто вернешь ее на стоянку.
Она не знала, как Ариэль доберется до Сиэтла, но не думала, что ей стоит об этом беспокоиться. Творения Госпожи могут обойтись без помощи людей.
Она подождала ответа Роберта. Он долго молчал.
— О'Хэйр. Ты куда-то летишь?
— В Сиэтл.
— В Изумрудный город, Роберт.
— Да, я знаю, что он так называется. А зачем тебе туда?
Она вздохнула и стала смотреть в окно.
— Наверное, для того, чтобы встретиться с Волшебником, — она помолчала для пущего эффекта. — Пока, Роберт.
И повесила трубку.
Глава 6
Понедельник, 29 октября
Он взглянул на часы на своем столе: уже три. Он здесь с утра. Пора сделать перерыв.
Джон отодвинул кресло и встал. Ему уже сорок три, но после отдыха он чувствует себя так, словно скинул десяток лет. Худой, стройный, загорелый, выглядит по-спортивному. На лице уже морщины, но все равно вид мальчишеский. Длинные каштановые волосы связаны банданой, отчего он выглядит человеком, которому никогда не стать взрослым. Бледно-зеленые глаза глядят на мир, словно пытаясь решить, что с этим миром делать.
И действительно, Джон Росс уже давно пробует расшифровать тайну смысла жизни.
Он стоял, опираясь на рукоятку из полированного грецкого ореха, думая о том, что произойдет, если он останется глух к последнему предупреждению, последовавшему после отъезда в приют, и разрыва связующих нитей со Словом. Он уже несколько месяцев постоянно думал: наверное, нет причины откладывать, нужно принять решение и следовать ему. Но не мог заставить себя, пусть он даже перестал быть Рыцарем Слова, и магия посоха ему более не служит.
Он медленно провел пальцами по гладкому дереву, пытаясь понять, почему он все еще к нему привязан. Но посох молчал. Джон даже не знал, подчиняется ли ему магия посоха, ибо ни тепла, ни свечения не замечал. Посох словно не ощущал его присутствия.
Джон закрыл глаза. Он хотел бы вернуть свою прежнюю жизнь — ту, от которой отказался, став Рыцарем Слова. Лучше бы рискнуть всем, что есть — лишь бы вновь обрести ее. И, пожалуй, он уже это сделал, мрачно подумал Джон. Ведь Слово было Творцом. Что чувствует Создатель, когда заявляешь Ему, что решил аннулировать соглашение? Может быть, Россу и не суждено этого постичь. Сейчас он знал одно: жизнь снова принадлежит ему, и он так легко от нее не отступится. А посох просто служил напоминанием о том, что ушло и больше не греет душу.
До Джона донесся пронзительный голос, звуки рыданий. Это Делла Дженкинс внизу в холле. Вот она прошла мимо двери кабинета, что-то бормоча, разочарованно качая головой. Потом вернулась с охапкой документов. Он с любопытством прошел следом за ней, опираясь на посох, в вестибюль в передней части старого здания. Делла сегодня работала за администратора на входе, а понедельник — день тяжелый. Похоже, что по выходным случается больше всяких происшествий, конфликтов, взрывов эмоций, мирно варившихся в собственном соку всю неделю, а то и месяцы или даже годы. Он никогда не понимал, отчего так происходит. Почему такие моменты вечно выпадают на выходные? Загадка какая-то. Джон всегда считал, что для разборок больше годится пятница, но, может быть, уикэнды символизируют разрушенные мосты между неделями, а понедельникам предстоит эти мосты восстанавливать?
К тому времени, как Росс добрался до вестибюля, голоса замерли. Гнев и ярость Дженкинс оставила за дверью, а сюда вошла спокойной и деловитой. Делла склонилась над девушкой-подростком, забившейся в кресло возле стойки и громко рыдающей. Еще одна девчушка, помладше, плакала, вцепившись в ее руку, и слезы катились по лицу. Делла положила ладонь на плечо старшей девушки и что-то тихонько говорила ей на ухо. Делла была крупной женщиной. С длинными волосами, кожей цвета кофе с молоком и платьями исключительно ярких тонов. Еще она обладала низким мягким голосом и грозным взглядом и умела разрешить любую ситуацию. Сейчас она с успехом применяла этот талант, и вот уже рыдания старшей девушки затихли.
Несколько женщин и детей занимали кресла в разных частях комнаты. Некоторые выражали взглядом симпатию и любопытство. Недавно прибывшие, которые нуждаются в крове. Она улыбалась им, и одна маленькая девочка улыбнулась в ответ. Увидев Росса, женщины вновь начали заполнять анкеты, а дети перевели внимание на него.
— Ну, давайте же, не тяните время, просмотрите все вопросы. Заполните, что сможете. С остальным я помогу, — закончила Делла, выпрямилась и убрала руку с плеча девушки. — Вот и хорошо! Я сяду вон там, подойдете, когда будете готовы.
Она вернулась за стойку, взглянув на Росса и пожав плечами. Подобно всем администраторам, она была опытным профессионалом в области работы с людьми. Делла находится во «Фреш Старте» уже около пяти лет, почти с самого основания, и, если верить Рэю Хэпгуду, она всякого тут навидалась и наслышалась.
Росс подошел, и Делла окинула его подозрительным взглядом.
— Развязались с делами, мистер Речеписец? Нуждаетесь в работе?
— У меня депрессия, нужна ваша улыбка, — ответил он в такт.
— Тьфу ты! Вы куда сейчас идете? — Она заглянула ему в глаза и мотнула головой. — Вон та маленькая леди, ей семнадцать, и она беременна, говорит, отец не хочет знать ни ее, ни малыша, просто бросил их. Бандит или что-то вроде, самому всего восемнадцать. Вторая девчушка — ее сестра. Жить им обеим негде. Беглянки, дети улиц, сами уже делают детей. Сказала им, мы можем предоставить им койки, но она должна сходить к доктору. И, если есть родители, их следует известить. Конечно, она не хочет к доктору, родителей ненавидит, как и все они. Боже Всемогущий!
Росс кивнул.
— Вы объяснили, зачем все это нужно?
