— Не торопитесь с выводами, Дант, — фыркнул он. — Есть в этой истории ещё кое-что, чего я, например, никак не могу понять. Если Анна и так была обещана
Марлоку за "небольшую" услугу, то зачем такой предусмотрительный и недоверчивый Марлок устроил этот балаган с мальчишкой?
— Простите, — так и не донёс до рта напиток эдэ.
— Вы же были там, эдэ, с Анной, в Арате, когда повозка сбила мальчика, и сьерита кинулась ему помогать. Неужели не заметили ничего подозрительного?
— Признаться, само присутствие Марлока уже было подозрительным. Выходит, всё это был спектакль? — и вот теперь он выпил.
— И прекрасно организованный. Этот мелкий стервец похвалялся потом целым состоянием, что ему отвалили за то, что он всего лишь облил себя свиной кровью и юркнул под колёса. Плюс его ещё накормили, помыли, полечили, одели и пристроили в приют.
— Щедрость молодого преда Оланда не знает границ, — вздохнул священник.
Бесс, конечно, знал ответ: всё это было устроено для того, чтобы они познакомились, Анна и этот белобрысый, что с лёгкой руки Бесса выиграл целое состояние за карточным столом. И Бесс даже догадывался куда вложил его деньги этот идиот: в упомянутый сиротский приют, конечно.
Он покачал головой: до чего бестолковы люди. Как они не понимают, что, подавая милостыню, занимаясь этой мнимой благотворительностью, обрекают себя сразу на несколько грехов. Тут же начинают упиваться своим превосходством над собратьями, что не столь щедры, не так великодушны, как они. Считают себя выше, лучше, милосерднее других. А в довесок наслаждаются властью над теми, кто зависим от их щедрот. Хотя не все столь лицемерны. Большинство искренне заблуждается, что таким образом они заботятся о спасении души. И дурень Оланд поди решил, что от полученных столь не богоугодным путём денег только так и нужно избавляться: направить на богоугодное деяние, чем и очистить от скверны.
Бесс тоже вздохнул. Да, зачем был устроен спектакль — понятно. Но зачем Марлок устроил Оланду эту встречу с Анной?
Марлока не устроила столько "жалкая" подачка? Он хотел сам занять место корона? Но, чтобы пойти за Марлока замуж добровольно, женщине нужно быть не только слепой, но и глухой. Коронесса глухонемой не была, да и не по статусу ей брать в мужья кетлорда. Хотя при повторном браке, наверно, это неважно. Но на что рассчитывал Марлок? Что Оранта не будет неволить племянницу, если той понравился Оланд?
Конечно будет. Особенно если встанет вопрос: ей самой выйти замуж за Марлока или отдать за него Анну. Тем более Оранта уже озвучила Бессу своё решение. И вряд ли всё настолько просто.
Только Анну уже втянули в эти интриги.
Бесс встал и, ничуть не стесняясь эдэ, начал стягивать с себя изрядно пропотевшую за столько дней одежду. Сходил включил в ванной газовую колонку.
Природный газ, щедро поставляемый по всему Энту с материка научились использовать столетие назад. И изрядно преуспели. Теперь он везде: шипит на кухне у каждой домохозяйки, мерцает в освещении улиц, толкает по трубам и греет воду.
Теперь Бесс не мог усидеть на месте. Глупое желание: срочно объяснить Анне какую ловушку ей устраивают, словно жгло изнутри, подгоняло. Только разве ж она ему поверит.
"Кто в этом мире вообще верит Бессариону Бриару?" — усмехнулся он.
Он остановился посреди комнаты в одних подштанниках.
— Дант, её нельзя оставлять одну. Под присмотром одной малахольной тётушки.
— Скажу вам больше, Бриар, — встал эдэ. — На неё поставлено так много, что Анну ди Тру в принципе нельзя оставлять одну, — и он явно не случайно словно проговорился. Выдержал паузу, давая Бессу время оценить его взаимную откровенность (намекнул, выводы пусть Бесс делает сам), а потом добавил: — Но в первую очередь её нужно защищать от вас.
— А я-то думал, мы подружимся, — скорчил издевательски жалобную гримасу Бесс.
— Братство, созданное защищать этот мир от зла и Зло? — усмехнулся Дант. — Да вы мечтатель, Бессарион.
Бесс громко искренне рассмеялся.
И дёрнул дверь клетки лифта, когда они вышли.
— Спасибо, я пешком, — повернул в другую сторону эдэ.
— Там ветер, а ступеньки давно искрошились, — предупредил Бесс, открывая дверь на лестницу, что шла крутой спиралью прямо по скале.
— На всё воля божья, — поклонился на прощание эдэ и, встретив в лицо порывистое солёное дыхание моря, бесстрашно схватился за выступ стены.
Значит, не зря Бессу показалось, что Анна как-то подозрительно дорога Братству.
Он, конечно, уже подстраховался и приставил служанку, которая не то, что Марлока или этого недоумка Оланда, комара к ней не подпустит. Но то, что и Братство теперь будет тщательнее присматривать и за сьеритой ди Тру, и за ним, и за Марлоком, Бессу было только на руку.
Он наскоро помылся и переоделся.
Встал на подоконник. Набрал полную грудь воздуха и шагнул… в окно.
Мягко рассекли воздух кожистые крылья. И чёрная крылатая тень беззвучно заскользила над безмолвием моря.
Возможно, Тереса и не ждала его в Терце, но Бесс больше не мог ждать. Знал, что она не прохлаждалась и ей есть что рассказать. Но главное, в её жарких объятиях Бессарион надеялся хоть немного приглушить ту невыносимую тоску, что съедала его после встречи с Анной.
Острый, невыносимый, неутолимый голод плоти, что она в нём разбудила, лишил его и сна, и покоя.
Боже, храни её от меня! Убереги её от меня, отец! Если ты хоть изредка слышишь меня, убереги!
Глава 7. Анна
"…не знаю, как б я жила эти месяцы без тебя, без твоих писем, Ригг", — Анна задумчиво покусала наконечник ручки, затем обмакнула перо в чернильницу, вздохнула и продолжила.
"В выходные снова приезжал эдэ Дант. Наверно, он один так искренне и глубоко переживает смерть корона. Я, кажется, не писала тебе об этом, а ведь он, оказывается, был его другом. Мне показалось, он корит себя за его смерть. Словно мог что-то изменить, если бы был рядом.
Как же мне это знакомо. Я так и не смогла простить себя, что не донесла отцу лекарство. Что не пошла другой дорогой, в обход, а поторопилась через лес. И хоть говорили, что отцу всё равно ничего бы не помогло, даже если бы ему отрезали ногу, даже сам Отче, не то, что настой старой блажницы: от хвори, что его поразила, нет спасения. Но чувство, что это я его подвела, так и осталось. Иногда мне даже кажется, что и корона можно было спасти. Что я недостаточно старалась. Что зря послушала сьера Бриара…
Как это трудно — смириться с неизбежным. Как сложно принять, согласиться, что нельзя предусмотреть все ужасные стечения обстоятельств. Писание говорит, что это гордыня, ведь на всё воля Отче. Но Дант сказал, что скорбеть не грех, только всему нужно знать меру.
