Короче говоря, с тех пор, как начал соблазнять ее.
Разве он не решил, что не будет рисковать спать с ней? Она как-то стирала это решение из его головы. В клубе, полном согласных женщин, он хотел ее. Только ее. Когда он коснулся ее на танцполе, другие женщины будто исчезли, и его голод сосредоточился на ней.
Только на ней. На девушке, которую, как он решил, он не мог получить.
Надземница. Нимфа. Девственница. Три причины держаться в стороне. Этого должно было хватать. Это должно было остановить его.
Он глубоко вдохнул, чтобы очистить разум. Ему нужно было найти ее и извиниться за свое поведение. Она не должна быть одна, когда за ними охотились враги из Асфодели.
Но сначала ему нужно было совладать с собой. Даже один, он все еще желал ее. Он не мог перестать думать о ее губах, ее теле, тепле, запахе, вкусе. Он сходил с ума. Руки покалывало, кожа была чувствительной до боли. Желание не угасало, а лишь разгоралось.
Лир убрал кулак от колонны и разжал пальцы. Он в смятении смотрел на дрожащую ладонь. Он не мог думать. Пронзающая похоть стала пыткой, и он задыхался, а дрожь усиливалась.
Страх затрепетал в нем, но огонь поглотил и это. Буря бушевала в нем. Лир развернулся.
И увидел желтые глаза женщины, стоящей за ним.
* * *
Клио умылась и скривилась от своего отражения. Она вытерла лицо бумажным полотенцем. Она не могла прятаться тут вечно. Нужно было выйти к нему.
Она миновала веселых девушек, вернулась в главный зал, где сияли огни, и гул музыки снова ударил по ней. Она найдет Лира, и они уйдут, раз он уже зарядил камни.
И она решила, пока шла к темному углу, где оставила его, что, когда они выберутся отсюда, она расскажет ему о подражании. Учитывая, через что они прошли вместе, он заслуживал знать. Но поймет ли он проблемы ее редкой способности? Поймет ли, что только у членов королевской семьи нимф был такой дар?
Она жевала губу, разглядывая темный угол. Где он? Она ведь оставила его тут? Клио была уверена.
Холод проник в ее вены. Он ушел без нее? Он бы так не сделал, верно?
Быстро моргая, она сосредоточилась на аспере. Золотое облако афродизии висело в воздухе, густое, как с Мадригалом, когда он пытался управлять ее разумом. След тумана тянулся вдоль стены и пропадал за шторой в проеме, у которого стояли два вышибалы.
Она перевела взгляд от загадочного прохода на туман афродизии. Зачем Лир так выпустил магию соблазнения? Если только…
Это была не его афродизия.
Холод в крови стал льдом. Она оставила его одного. Она обещала присмотреть за ним, а потом бросила одного в клубе суккуба. Энергия похоти притупила его разум. Она сама это видела. Так почему оставила его одного?
Совладав с тревогой, Клио пошла к шторе. Вышибалы смотрели на танцоров, скользили по ним взглядами, но не заметили ее. Сильные чары скрытия еще работали. Держась теней, Клио подобралась ближе, и когда мужчины повернулись к драке у бара, она нырнула в брешь между ними, миновала штору. За ней был коридор и роскошная гостиная — место для ВИП-гостей?
Она услышала приглушенный смех. Остатки афродизии висели на закрытой двери паутиной золотого света на ручке — чары замка. Клио подбежала к двери, прижалась ухом к дереву и услышала женские голоса на другой стороне.
Она осторожно сломала чары и повернула ручку. Тихий щелчок, и Клио приоткрыла дверь и заглянула внутрь.
Комнатка была открыта в центре, диваны стояли у трех стен. Голубой свет доносился из-за диванов, придавая комнате зловещее сияние, как в сумерках. Столики с напитками были сдвинуты в угол, словно комната пока не использовалась.
В центре стояли три женщины — самые красивые женщины, каких видела Клио. Волны шелковистых светлых волос, смуглая кожа, большие золотые глаза с густыми ресницами, точеные скулы и полные губы. Без изъянов, экзотичные. Они потрясали своей красотой.
И в центре был Лир.
Чары иллюзии, что меняли цвет его волос, пропали, его пряди были бледными в голубом свете. Суккуб стояла перед ним, два пальца прижимала под его подбородком, глядя в его глаза и не мигая. Он смотрел на нее черными глазами, на лице не было эмоций.
Две другие суккубши стояли по краям, как возле призового жеребца.
— А он неплох, — отметила одна, сжав его бицепс. Он не отреагировал, все еще смотрел на женщину перед собой. — Десять из десяти, даже для инкуба.
Голос Лира был поразительным и музыкальным, но у суккубши голос был неописуемо красивым. Симфония не смогла бы передать этот приятный звук.
— Убери балл за его глупость, — сказала самая низкая из трех. — Думаешь, он знает, что тут управляют суккубы?
— Я все равно рада, — она снова погладила его руку и ухмыльнулась, когда он поежился. — Роза, он уже поддался?
Суккубша, глядящая ему в глаза, улыбнулась.
— Он борется. Он не хочет слушаться, — она провела языком по верхней губе. — Я люблю бойцов.
Клио сглотнула. Лир говорил, что суккубы нападут на него, но она не ждала такое.
А стоило. Она видела, как быстро женская афродизия охватывала инкуба — она сделала так с Мадригалом, подражая ауре. Как Мадригал сдался Клио, так и Лир сдался этим суккубшам. Против трех у него не было и шанса.
Придерживая его подбородок пальцами, Роза скользнула другой рукой по его груди. Он снова поежился, словно легкое прикосновение ранило его.
— Что с ним сделать? — проурчала она. — Что думаешь, Цинния?
Низкая суккубша тряхнула волосами длиной до талии. Как и многие в клубе, она была в тесной мини-юбке и блестящем топе с сильным вырезом. Клио прижалась лицом к бреши, отчаянно пыталась придумать план — как ей одолеть трех деймонесс, чтобы при этом не пострадал Лир.
— Почему бы не посмотреть, что мы получили, сначала? — предложила Цинния. — Пусть сбросит морок.
— О-о-о, — обрадовалась третья. — Отличная идея. Посмотрим на него.
Роза рассмеялась и сжала подбородок Лира.
— Убери морок, милый.
Он оскалился.
Цинния захихикала. Хоть звук был красивым, в нем звенело жестокое веселье.
— Хватит биться.
Пальцы Розы впились в челюсть Лира, и, когда она заговорила снова, даже Клио услышала силу в ее голосе.
— Убери морок.
Напряжение в его мышцах пропало, и его черные глаза потухли. Свет замерцал на нем волнами, а потом угас, и морок, придающий ему вид человека, пропал.
Клио не могла дышать.
Божество с небес не было бы таким идеальным. Падший ангел не был бы таким величественным. Его тело осталось прежним, но все в нем, что уже было роскошным, усилилось до нового уровня.
