Для того чтобы понять человека, психоаналитик всегда ищет корни в детстве. Любопытствую, какое у Макарова самое яркое впечатление из детства.
– Запомнилось, как учился кататься на велосипеде, - улыбнулся он от души. - Я был у дедушки в белорусской деревне, взял у него велосипед, поехал и упал, сломав педали.
Для того чтобы оценить сегодняшние результаты, всегда полезно сравнить их с тем, с чего человек начинал. Это особенно показательно в бизнесе.
– Я бросил большой спорт, - поделился самым сокровенным хозяин кабинета, - когда понял, что не попаду на третьи Олимпийские игры в моей жизни, и тогда занялся чем мог, чтобы кормить себя и семью. Я зарегистрировал себя как индивидуальный предприниматель и начал создавать сувениры, предметы быта, спортивную одежду, джинсы прямо в собственной квартире. Все делал сам. Покупал белую ткань, шил на швейной машине джинсы, красил в индиго и продавал. Потом нас стало трое, в дальнейшем производство расширилось.
Для пущего сравнения попросила уточнить, насколько расширилось производство.
– У нас сейчас много зданий, - честно ответил Макаров, и понятно, что речь идет о производстве, но отнюдь не джинсов, - в Москве - три здания, на Кипре мы построили офис, в Швейцарии. Один центральный московский офис занимает тридцать тысяч квадратных метров.
Говорят, что деньги меняют людей. Вернее, говорят, что портят. Я не совсем в этом уверена. И все больше, наблюдая за ростом и развитием многих своих знакомых из числа крупных предпринимателей, убеждаюсь в этом. Хотелось узнать, как оценивает свою личную эволюцию мой герой. Считает ли он, что деньги и власть его изменили.
– В результате нашей работы, - сказал Игорь Викторович, - я получил свободу перемещаться по миру, планировать и строить офисы, заводы, фабрики, газопроводы и т.д. Деньги - это мощный инструмент, расширяющий возможности. Хотя я и главный акционер в нашей компании, никакие деньги я не считаю личными. Это - средства для достижения цели. И я благодарен Всевышнему за расширение своих возможностей. Изменился ли я? Все люди со временем меняются. Я многому научился и намерен учиться дальше у жизни. К деньгам у меня нет пристрастия, и поэтому они меня не меняют в отрицательном плане. Я доволен, что я чего-то достиг, и мне не стыдно перед мамой и близкими.
Кстати, о маме. Интересно, какой подарок подарил ей сын на последний день рождения.
– Маме принадлежит вся моя жизнь. (Я, как мать, уже завидую его маме.) Последний ее день рождения был юбилейный, но она, будучи человеком скромным, предпочла провести его в узком кругу нескольких близких людей. В это время одна из наших компаний в США вышла на американскую биржу АМЕХ, и мама мне настойчиво рекомендовала быть там. Подарил я ей часы из белого золота.
Я сразу же вспомнила мой первый день на Нью-Йоркской фондовой бирже. Это было самое яркое впечатление в моей жизни. Наверное, я все-таки ненормальная девушка, потому что пришла в восторг от царящей там атмосферы. Один из моих приятелей в тот день выводил свою первую компанию на биржу. Это была настоящая эйфория. Я видела, как за первые пять минут работы с начала открытия биржи его компания заработала сразу несколько миллионов долларов. Я, как завороженная, смотрела на быстро меняющиеся цифры на электронном табло, означающие, сколько еще миллионов заработала его компания, и думала, что это какое-то чудо. Мало кто знает, что такому «чуду» предшествует колоссальная многомесячная работа аудита и многолетняя работа всей компании. Мало кто знает еще и то, что российских компаний, котирующихся на «NYSE», очень мало. Президент биржи, пожилой человек в хорошем костюме и с мудрыми глазами, с которым мы познакомились в тот день по такому торжественному случаю, сказал нам, что со времени Октябрьской революции российские компании, вышедшие на эту биржу, можно пересчитать по пальцам.
Я не удержалась и спросила Макарова, сколько он заработал на бирже в первые пять минут после начала торгов.
– Я не считал, - беспечно сказал он. - В первый день - 300% от вложенных денег. Всего мы заработали на бирже полмиллиарда долларов.
Любит ли он Россию?
– Я наполовину русский, по маме я - белорус. Родился и вырос в Туркмении, служил в армии в спортивной части, которая базировалась в Самаре.
Часто люди, добивающиеся больших успехов, не умеют анализировать сами себя, свои достоинства и недостатки, что помогает им достигать задуманного, а что, наоборот, мешает расти еще больше. Нам, наблюдателям, виднее со стороны их плюсы и минусы. Мне интересно, объективен ли мой собеседник, и я спрашиваю о его личных достоинствах и недостатках.
– Я - самоучка. Мой большой недостаток, - признался Макаров, - что я вовремя не научился тому, чему учусь сейчас. Я мог бы избежать ошибок, допущенных в прошлом, при соответствующем образовании. У меня не было в свое время возможности учиться в университетах. О достоинствах говорить труднее, о них лучше спрашивать у других. Может быть, это способность убедить профессионалов, которые обладают большими знаниями и опытом, чем я. И то, что они составляют костяк моей команды, в этом я чувствую свое везение.
Я впадаю в лирику и спрашиваю у него, о чем он мечтает. Он смеется и оnвечает: выспаться.
Я продолжаю настаивать.
– Если говорить откровенно, - он сразу стал серьезным, - то я могу прослыть наивным и излишне сентиментальным. Так, мне больно встречаться с людьми в России и Белоруссии, которые находятся за чертой бедности и с недоумением спрашивают меня, почему они, отдав стране свои силы и знания, очутились в этом положении. Я мечтаю, чтобы такого не было, чтобы людям жилось легче.
Мне, как любому обывателю, любопытно, что может себе уже позволить из роскоши такой состоятельный человек. Спрашиваю, есть ли у него частный самолет.
– Два. Ой, нет, три. - Ничего себе, Макаров забыл, сколько у него частных самолетов. Вот эта забывчивость, наверное, и есть верх роскоши. - Один в Соединенных Штатах. Это не личные самолеты, а самолеты компании. Один самолет марки «Эмбра-эр», бразильской сборки, мы его купили в прошлом году, летает через океан, другой - Ту-144, новый, из авиаотряда президента
Ельцина, налетал он очень мало - шесть тысяч часов, я предпочитаю летать на нем: он очень удобный, во всех аэропортах его знают, и еще в Соединенных Штатах есть небольшой самолет, на нем там удобно летать, «Лира-60».
Следующий вопрос закономерен: а чего не может себе позволить такой большой человек.
– Не могу препятствовать тем нехорошим людям, которые, пользуясь своими высокими постами, унижают других людей. Тут мои возможности ограниченны. Не могу вам нахамить, это не укладывается у меня в голове.
Я хихикнула, подумав, что это не в его интересах: могу плохо о нем написать. И заодно спросила, к какому типу руководителей он себя относит - демократичный, жесткий, авторитарный или, может быть, деспотичный.
– Я приветствую обсуждения, диалоги, а не монологи. Но на этапе, когда решение принято, люблю, чтобы оно выполнялось жестко. j
