— Ты же говорил, выбор за мной. Я решаю, когда, где и как.
Брайар завела руки за спину и расстегнула верх своего бикини. Она бросила его на пол и потянулась к Диабло.
— Время пришло.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Диабло заключил Брайар в объятия, прижимая ее к сердцу, только сейчас ощущая, насколько сильно она замерзла. Она была словно мраморная статуя, ожившая Галатея. Ее кожа жаждала жарких прикосновений, и Диабло больше всего на свете хотелось касаться ее, вдыхая новую жизнь в каждую клеточку.
Она пахла морем и дождем. Диабло едва сдерживался, чтобы не взять ее здесь и сейчас. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы раздеться и встать с ней под теплые струи воды.
Брайар изогнула спину, подставив лицо под душ. Ее грудь оказалась как раз перед ним. Диабло простонал. В конце концов, он всего лишь мужчина и не смог бы ждать так долго ни одну женщину. Слава богу, Брайар каким-то образом поняла это. Или все дело в погоде? А может, свою роль сыграли обстоятельства?
Диабло провел пальцами по ее шее, исследуя точеные плечи, спускаясь ниже, к груди. Он взял в рот ее трепещущий сосок и слегка прикусил его. Брайар застонала. Она дрожала, но уже не от холода. Ее руки скользили по его широкой спине, ногти впивались в плечи, приятная истома становилась почти невыносимой.
— Ты такая красивая, — шептал Диабло. — Ты совершенство.
Его ласки становились все смелее и требовательнее. Он волновал ее, заводил, доводил до исступления…
— Диабло! — Его имя срывалось с губ в мольбе, чтобы он взял ее, сделал наконец своей. Ее тело истосковалось по нему, она хотела снова ощутить в себе его силу и мощь.
Он опустился передней на колени, лаская языком округлые бедра, вкушая ее нектар, как истощенный от жажды путник.
Ее стоны не умолкали. Диабло завелся еще больше. Ничто так не возбуждало его, как восхищенные стоны его женщины.
Его женщина.
Он развел ее бедра шире. Она была влажная и горячая и такая чертовски соблазнительная, что дальше терпеть было невозможно. Он готовился погрузиться в ее глубины.
— Прошу… — шептала она. — Возьми меня…
Вдруг ее рука оказалась на самом чувствительном его месте.
— Ты играешь. с огнем, — прохрипел Диабло. Он приподнял ее и поцеловал в губы, их языки сплелись в танце обжигающей страсти.
Он вошел в нее так, словно молния прорезала небо. Что-то как будто взорвалось внутри. Ему хотелось достать для нее луну с неба; хотелось кричать о своих чувствах со всех гор всего мира. Но он только вдохнул аромат ее волос и прижал Брайар к себе. Она создана для него. Вне всяких сомнений.
И он никогда не отпустит ее.
Он видел, как она прогнулась, испытав экстаз. Ее тело сотрясалось от удовольствия.
О боже! Эти стоны, это прерывистое дыхание, этот взгляд… О боже!
Диабло улыбнулся ей.
— Ты красавица. — Он столь нежно поцеловал ее, что на глазах выступили невольные слезы.
А потом снова улыбнулся так, будто она была самой лучшей женщиной на свете.
Нежность. Брайар никогда не ожидала такого от Диабло. Каждый раз он удивлял ее. И с каждым разом выстроенные ею преграды становились все слабее.
Он не должен быть нежным. У него не должно быть сердца. А она не должна хотеть заниматься с ним любовью.
Диабло отстранился и выдавил немного геля для душа на ладони.
— Что ты делаешь? — спросила Брайар изумленно.
Она думала, что теперь, после секса, они вытрутся и пойдут каждый по своим делам.
— А что обычно делают в душе? Я хочу помыть тебя.
Его руки скользили по ее телу. Он ласкал, изучал, намыливая каждый изгиб, каждую потаенное местечко. Он вымыл ее волосы, мягко массируя голову, и собирался уже выключать воду, когда Брайар остановила мужа, накрыв его руку своей ладонью.
— Я еще не закончила. Теперь моя очередь.
Ее руки путешествовали по его великолепному загорелому торсу. Она читала его, как слепой читает по Брайлю. Плечи, грудь, ноги… Брайар хотела испить его до дна. Это была чудесная экскурсия по мужскому телу, такому новому, неизведанному, манящему. Увлекательная экскурсия, которая закончилась в увлекательном месте.
Брайар опустилась перед ним на колени. Она взяла в руки его мужское достоинство и начала нежно поглаживать его, ласкать языком и губами. Ее ротик сомкнулся вокруг него. О, это был самый вкусный леденец, который она когда-либо пробовала. Диабло, шепча имя жены, запустил руку в ее волосы, направляя ее движения, его бедра двигались в такт с ней, когда наконец она вкусила его сок. Брайар ощущала себя хозяйкой положения, и ей это нравилось. Наконец-то Диабло Баррентес беспомощен перед ней! Так вот в чем сила женщины! Брайар не на шутку завелась.
Диабло помог ей подняться и заключил в объятия.
— Ты великолепна… — шепнул он. — Моя женщина…
Брайар задрожала в его руках. Почему у нее такое ощущение, что он не говорил таких слов ни одной своей любовнице?
Его женщина.
Так и было. Так и есть. Ведь сегодня она осознала, каково это — быть его женщиной.
Сегодня Брайар поняла, что, став его женщиной, она сделала Диабло своим мужчиной.
Она ощутила возбуждение такой силы, что едва не потеряла сознание. А ее мужчина снова был готов доставить ей неземное наслаждение. Она подалась к нему, готовая снова принять его. И Диабло поспешил воспользоваться приглашением.
Ее мужчина снова погрузился в нее. И она отдалась ему со всей страстью, пока обоих не окружили танцующие светлячки наивысшего счастья.
Диабло ополоснул ее разгоряченную кожу, завернул жену в нереально большое полотенце и отнес в спальню.
Никогда в жизни Брайар не была так смущена.
— Как себя чувствуешь?
Великолепной. Единственной. Любимой. Любимой?
Она смотрела на мужа и лихорадочно соображала. О, нет! Только не это! Я просто в шоке, твердила себе Брайар. В шоке. Тогда это странное чувство внутри вполне объяснимо.
— Тебе не холодно? Господи, нет же. Наоборот.
— Нам не пора обедать?
— Луиза принесла кое-что, пока мы были в душе. — Диабло подкатил тележку. — Есть суп и сэндвичи. Ты голодна?
— Не совсем, — призналась Брайар, размышляя, откуда взялось это странное чувство внутри. Уж точно не из-за голода.
Диабло сел на постель рядом с ней и поцеловал ее руку.
— Ты должна поесть. Нужно поддерживать силы.
Брайар рассмеялась, сначала нервно, а потом, когда Диабло потянул за полотенце, разворачивая жену, словно бесценное сокровище, смех переменился. Стал глубже, чувственнее. Наполнился иным значением. Тем временем она предстала перед мужем полностью обнаженной. Диабло улыбнулся, коснувшись большим пальцем ее соска.
