* * *
В темноте он тихо куда-то плыл. Вокруг него раздавались шепчущие голоса. Они становились то тише, то громче, приглушенные медленными ритмичными ударами... Эльминстер чувствовал, как болит рука и ответную боль, застилавшую все вокруг. Может быть, у него в голове? Может быть... Появившееся белое сияние, мерцая, разгоралось – то самое белое сияние, которое он увидел, когда собрался с мыслями. Сияние стало ярче, и боль отступила.
Ах, вот как! Эльминстер мысленно толкнул, и белое сияние поблекло. Он почувствовал, что немного устал, но боль ослабла... еще толчок, и еще большая слабость, но на этот раз боль почти полностью исчезла.
Хорошо. Итак, он умеет вытеснять боль. Но может ли он действительно лечить себя? Эльминстер сосредоточился... и вдруг вся боль опять нахлынула на него. Он почувствовал, что его липкое от пота тело лежит на твердой, холодной земле. Из мира шепчущих голосов он всплывал все выше и выше и наконец вырвался на свет...
Над головой – безоблачное голубое небо. Лежать, распластавшись на спине, на заснеженной скале было больно, жестко и холодно. Собравшись с силами, он перекатился на бок и осмотрелся. Никого... Хорошо, так как в голове опять все поплыло, мысли отяжелели и стали наплывать одна на другую, спутываясь в клубок. Эльминстеру пришлось снова откинуться на спину, чтобы перевести дух. Со всех сторон, предъявляя на него свои права, опять надвигалась темнота... пусть, его голова была еще так тяжела...
* * *
Чуть позже он перевернулся на бок. Громко хлопая крыльями, стервятники кружили над ущельем и жалобно кричали.
Около него лежал мертвый наемник с торчащим из глаза Мечом Льва. Эльминстер поморщился от вида убитого, но взялся за рукоять и, отвернувшись, выдернул клинок. Вытерев его о снег, юноша, прищурившись, посмотрел на тускнеющее небо, покрытое тяжелыми тучами, – теперь в последних отблесках угасающего дня оно стало свинцово-серым, – и поднялся на ноги. Если он хочет жить дальше, дело надо довести до конца.
В теле чувствовалась слабость, ноги и руки еще плохо слушались. На открытой площадке перед входом в Пещеру Ветров лежала ощетинившаяся стрелами груда мертвых тел, по крайней мере восьмерых наемников и в два раза больше – его товарищей. Стервятники уже кружили в небе, а скоро появятся и волки. К счастью, здесь у них будет достаточно поживы, и вряд ли они сунутся в сами пещеры, проход в которые защищали раненые и мальчишки – защищали до тех пор, пока солдаты не вернутся со свежими силами и не порубят и их. Эх, прикончить бы ему побольше этих наемников, чтобы хоть этих людей уберечь... и при одной только мысли, что опять придется убивать, к горлу подкатила тошнота. Эл обессиленно усмехнулся, когда, бредя по ущелью, понял, что старается отводить глаза от раскинувшихся мертвых тел, мимо которых он проходил. Что за бравый разбойник!
У выхода из ущелья снег был плотно утоптан копытами. Скорее всего те, кто присматривал здесь за лошадьми, бросили своих товарищей, оставив их на верную смерть. Плечи Эльминстера поникли. У него не было никакой надежды догнать всадников пешком по такому глубокому снегу. Он и те, кто еще жив в пещерах, обречены... хотя можно собрать все, какие он найдет, арбалеты, мечи, кинжалы, отнести их к последним защитникам, которые ждут там, в темноте переходов, и превратить пещеры в смертоносную ловушку для солдат. И все-таки кто-то должен остаться в живых, чтобы показать это убежище будущим разбойникам, а, кроме того, что если наемники начнут бой с того, что забросают пещеры огненными шарами? Нет, так не пойдет.
Эльминстер тяжело опустился на валун, чтобы все хорошенько обдумать. И это спасло ему жизнь: стрела, прожужжав над головой, исчезла в ближайшем сугробе. Самый юный принц Аталантара – возможно, последний принц Аталантара – поспешно нырнул в снег и неуклюже пополз к ближайшей скале. Из-под ее прикрытия он посмотрел в ту сторону, откуда прилетела стрела.
Все понятно. Высоко на уступе у гребня горы, просматривая все ущелье внизу, находился еще один наемник. Его оставили следить, чтобы разбойники не ушли, или, если они выберутся из пещер все одновременно, выследить, куда они направятся. Теперь ясно, почему так много разбойников у входа убиты именно арбалетными стрелами!
Эльминстер вздохнул. Он тоже кое-что понимал в войне в лесу. Скорее всего лошадь этого наемника где-то внизу, недалеко от него, наверное за перевалом. Если бы ему только добраться до этой лошади и вовремя ускакать, так чтобы арбалетчик не смог достать его...
М-да, размечтался... Эльминстер нахмурился и попробовал вспомнить, куда упали стрелы. Тот последний наемник, который чуть не убил его... да! У него было три стрелы, и он выпустил их все вон туда, в чащу! Вздохнув, Эл снова пополз по снегу. Мимо просвистела еще одна стрела, совсем близко, но хотелось бы верить, что на еще один выстрел времени не останется.
«Темпус и Тиш, помогите мне! Мне так нужна ваша помощь!» – бормотал Эльминстер, поспешно продвигаясь в холодном пушистом снегу. Он уже был в самой чаще и полз, пригибаясь как можно ниже, когда третья стрела стряхнула снег со стволов вокруг него, треснула, ударившись о молодое деревце, и, сломанная, упала в снег чуть левее него. Как отличалось это сражение от тех, о которых поется в песнях странствующих менестрелей!
С такими мыслями он добрался до первых двух арбалетов, лежащих глубоко в снегу. Они отсырели, но, если боги улыбнутся, стрелять еще можно. А потом они наверняка рассохнутся. Колчан и рассыпавшиеся из него стрелы лежали тут же рядом.
Эльминстер неторопливо натянул тетиву. С гребня горы донесся слабый щелчок – Эльминстер догадался, что лучник проделал то же самое. Третий лук валялся в нескольких шагах от бурелома. У Эльминстера не хватило духа высунуться и взять его. Когда оба арбалета были готовы, Эльминстер пополз по снегу в обход бурелома.
Стрела стряхнула снег с дерева у него за спиной. Эльминстер слабо улыбнулся и прополз вперед еще на шаг. Наемник только что исчез из виду, чтобы приготовиться ко второму выстрелу. Эльминстер поднял арбалет, отложив другой в сторону, и прицелился туда, где должен был появиться противник.
Едва заметив движение, он выстрелил.
Тиш была на его стороне. Человек поднялся как раз на пути стрелы и, испуганно вскрикнув, вскинул руки. Выпавший из рук арбалет ударился о скалу и кувырком полетел вниз по заснеженному склону ущелья. В следующее мгновение тело стрелка с глухим ударом последовало за ним.
Эльминстер разрядил второй арбалет, выстрелив в пустоту, и, подхватив все три арбалета и колчан, поспешил перебраться на ту сторону горы.
Боги были милостивы к нему сегодня: лошадь – одна и без охраны – действительно оказалась там, где он и предполагал! Через пару мгновений, наскоро приторочив свое оружие, Эл вскочил в седло и пустил лошадь по следу ускакавших наемников. Она пошла довольно резво, но временами копыта поскальзывались и оступались в снегу, и шаг получался немного быстрее, чем рысь, но медленнее, чем галоп. Следы на снегу виднелись отчетливо, и было нетрудно разобраться, куда они вели. Эльминстер пришпорил лошадь. До Хелдретс Хорн надо добраться раньше, чем какой-нибудь чародей увидит его в свой магический кристалл и нашлет на него смерть.
