Сферы Духа (иногда именуемые шестым измерением). Тропа Веры.
— Я не должен был оставлять этот заговор на произвол судьбы!
— Мерлин, мы все делаем ошибки.
— Да, Кали, однако не все наши ошибки фатальны. Ты не допустила просчета — ты просто проиграла. Здесь есть разница. Кроме того, у тебя в запасе остатки твоего народа.
— Дроу не мой народ. Я лишь их правительница. Как ты говоришь, здесь есть разница.
— Пусть даже так: ты все равно идешь на порядок впереди меня.
— Возможно. Но разве это имеет значение? Ведь, как было сказано, остаться должен только один. Мы уже не остались.
— Неужели ты думаешь, что Игра завершится так быстро?
— И это, по-твоему, быстро?
— Да что такое тысяча лет для Игры? Или десять тысяч?
— В твоих словах есть смысл. Но разве мы можем что-то изменить, находясь здесь, в этом приюте для слабоумных?
— Поодиночке — нет, конечно. А вместе — как знать?
Миры Нерожденных Теней. Инкванок. Конец Дороги Обреченных.
— Я не уверен, что ты делаешь правильный выбор.
— Я тоже. Но лучшего варианта у меня нет. Если, конечно, ты не знаешь, как обеспечивается бессмертие.
— Йохан, ты ведь знаешь все, что известно мне.
— Потому и иду на этот шаг. Бездна знает меня, а я знаю ее.
— Отчасти.
— Но лучше кого-либо из ныне живущих. Кроме того, мне не получить того, что я хочу. Покоя мне не дадут, и никакие врожденные или приобретенные способности — даже стань я Игроком Первого Ранга — уже не помогут.
— И все-таки есть еще один путь.
— Да?
— Девять Ключей.
— Хм… Но где же те Врата, которые надо ими отпереть?
— Врата Йог-Сотота, ты их знаешь. Они именовались серебряными, так как самый важный из Ключей — выкованный из серебра Ключ Алтаря, амулет-оберег и символ Дома Ключа, что сейчас занимает место Колеса на вершине пирамиды.
— Интересный расклад. Сражаться против Игроков?
— Ты это делал и в одиночку, а теперь у тебя может образоваться неплохая группа поддержки. Я ведь тоже знаю все, что знаешь ты…
— Это так. Надо подумать.
— Но от прыжка в Бездну ты, надеюсь, пока воздержишься?
— Ладно, — ухмыльнулся я, — уговорил.
Мой двойник с преувеличенным облегчением вздохнул.
— С тобой говорить иногда труднее, чем с самим Сатаной.
— Еще бы. Он ведь лишь Князь Тьмы. А Я — Повелитель Мироздания.
— Это незачем афишировать.
— А какая разница? Все равно никто не поверит.
— И будет прав.
— То есть? Ты же знаешь…
— Повелитель Мироздания — это титул, который должен быть признан всем Мирозданием. Так что пока оставайся с собственным именем — тем более, Джо-хан аз-Зайд, оно тебе идет.
Не мы идем по Пути, но Путь проходит сквозь нас.
Не наши дела остаются в памяти поколений, но рассказы о них.
Не мы видим во сне иные миры, но Тот, чей сон создал этот мир, видит нас.
Не мы умираем, но Он уходит в смертную тьму.
Не мы рождаемся, но Он появляется на свет.
Не мы живем, но Он — нет, не живет: ибо нет для Него жизни, как нет и смерти. Он — играет.
Не судьбы мироздания определяются нашими поступками.
Не Вселенная смотрит нам в спину.
Не нить собственной Судьбы держим мы в своих руках.
И даже выбор наш призрачен, ибо не изменит он в нашей жизни ничего, что стоило бы изменить.
Пока.
Потому что даже Вечность складывается из бесконечно томительной череды секунд, каждая из которых донельзя скучна и невыразительна, — зато все вместе они складываются в потрясающее творение, которое мы, за неимением иного обозначения, именуем Жизнью…
И если выбор кажется призрачным — быть может, не следует забывать о том, что призраки тоже могут изменять реальность?
И если потеряно все — быть может, нужно понять, что отсутствие чего-то всегда является наличием чего-то?
И если жизнь кажется кошмарным сном — быть может, пора наконец проснуться?
