жить.
Исшаор отвернулась, чувствуя себя слабой, жалкой, недостойной права на жизнь. Всё её существование ошибка. Одна сплошная и, самое главное, чужая ошибка. И неужели он либо не знает о её происхождении, либо же на полном серьёзе предлагал ей взглянуть на людей, подобных тем, что сотворили её когда-то, презрев все законы природы? Всё равно, что коснуться того прошлого лапой. Всё равно, что наступить на собственную тень. Всё равно, что открыто взглянуть в своё отражение в водной глади.
Незаметно для себя, она ускорилась, а петли, совершённые в воздухе, приобрели меньший радиус. Бэйлфар поднырнул под неё, чтобы не столкнуться, заставив сморгнуть и изменить траекторию. Ей не хотелось на него смотреть. Да и вообще: это уже больше, чем просто посмотреть на извержение. Самка, чувствуя, что ветер стал сильнее трепать ей перья на голове, развернулась и медленно устремилась прочь от громады горы. Подальше от поселений. Всё это было глупой затеей.
— Полетели! Посмотрим на их норы и на животных, что они держат, — продолжал убеждать её самец, словно не замечая её откровенного нежелания. — Знаешь, они делают удивительные вещицы своими лапами, у меня есть своя коллекция в пещере и…
— Они не могут сделать ничего прекрасного ими! — резко и упрямо оборвала его Исшаор, сжав пальцы на лапах так, что загнутые когти едва не впились ей в кисти, а по телу пробежался предупреждающий огненный всполох — гнев.
— Почему же? — казалось, что он был искренне удивлён её ответом — теперь он летел сверху неё, сверля изумрудным взором сверху вниз. — Ты же такая прекрасная.
Самка замерла от удивления, граничившего с шоком. Огненный дракон говорил честно. Это поразило даже больше чем то, что он действительно сказал это вслух. Ей захотелось возразить, но перед этой простой силой его уверенности в своей правоте рассыпались все слова. Дракон коснулся кончиками когтей ей лысой макушки с островками куцых перьев и продолжил.
— Ты очень удивительная, Исшаор, и очень красивая, — самец взмахнул крыльями, набирая высоту и смотря вновь в небо. — Языки пламени неповторимы в своём там танце, как и удар молнии. Никогда не будет двух одинаковых. Ты совершенна в своей непревзойдённости. Тебе надо лишь не бояться её показывать, я вижу, что ты уже прекрасно себя контролируешь. Так, полетишь со мной туда? Я обещаю, что не убью никого просто так.
— Думаю, да, — еле слышно произнесла драконица, втягивая шею от смущения и тепла, что разлилось в её душе.
Никто кроме Нивервира не признавал её, в лучшем случае было игнорирование и сдержанность. Но король делал это потому что должен. Бэйлфар же говорил ей это без всяких обязательств. Потому что сам считал так. Несмотря на то, что она была старше — он ощущался взрослее. Может быть, ему можно было бы доверять? Могла ли она ему нравится? Его речи могли говорить об этом, но рукотворная химера ещё не знала его достаточно хорошо, чтобы увериться в этом. Самец тем временем плавно свернул в сторону человеческих стай, словно не замечая ни чёрный столб дыма у подножья вулкана, ни грозовых туч, тоже летящих взглянуть на грядущее событие. Через несколько минут они вдвоём уже были возле первой деревни. Исшаор насторожённо наблюдала за тем, как люди, завидевшие крылатые фигуры у себя над головами, в панике начали суетиться. Но стоило огненному драконы издать шутливый рёв и изрыгнуть пламя в опасной близости над крышами построек, как те начали разбегаться. Тогда воспитанница короля решилась осторожно спуститься ниже, осматривая невиданные ранее сооружения. Её привлекли загоны с боящимися, брошенными животными. Этот образ делал ей больно почти физически. Издав скрежещущий клёкот, она принялась рушить заграждения. Пока Бэйфлар заглядывал в пустые дома, периодически отрываясь от своих поисков, чтобы полюбоваться драконицей, та наблюдала за тем, как звери бегут прочь из деревни, спасаясь не только от хищников, но и вулкана. Наблюдала и впервые в жизни испытывала торжество и чувство некой свободы. Впервые могла не сдерживать свои чувства. Её крылья и тело обратились в золотой огонь, бывшей её сущностью. Образ стал размытым силуэтом. Сгустки пламени сплетались в пляшущие узоры и не обжигали. Она сияла как небольшое солнце, спустившееся на эту землю.
Они успели навестить все деревни, и образ Исшаор доводил людей до исступлённого панического ужаса. Со всем этим подземный грохот стал нарастать, пока не стал и вовсе оглушительным, земля дрожала практически без остановок. А затем жерло с шумом выплюнуло большое облако пепла и газа. Сверкнула первая молния, окрасив чёрную «тень» в сине-фиолетовый. Драконы поспешили взлететь и удалиться, чтобы понаблюдать за явлением природы со всех сторон. Вскоре со склонов начала течь рыжеватая лава, гроза лишь набирала обороты: тут и там молнии пронзали деревья, поджигая их вперёд потоков магмы. Через несколько часов лишь два свидетеля могли безопасно наблюдать за тем, как погибает лес. Извержение длилось много часов, гроза успокоилась, когда Бэйлфар всё же подлетел к склону вулкана, явно что-то выискивая. Когда он засунул лапу прямо в раскалённую лаву и вытащил её без всяких ожогов — Исшаор нахмурилась. Это могла быть особенность его кожи, как кожи огненного дракона, но он так же мог зачаровать себя при помощи магии. Однако эти вопросы мигом ушли на второй план, когда он приземлился на торчащую глыбу, разжав когти, начал что-то разглядывать. Странный алмаз. Странный, потому что был без окружающей породы. Она помнила, что самец рассказал ей о своём видении в роще шепчущих деревьев, но до сих пор считала это просто несбыточной сказочкой. И теперь видя реально подтверждение, самка, сидящая на задних лапах на соседней выпирающей скале, с нескрываемым любопытством уставилась на переливы света в этом камне.
— Ну, чем он такой особенный? — спросила Исшаор с нетерпением, переминаясь с лапы на лапу, желая услышать мнение владельца. — В чём был весь смысл?
— Как в чём? — он нехотя оторвался, скаля белоснежные клыки. — Мне было так весело! Этот мир полон сокровищ!
Это заставило её неуверенно улыбнуться, а самец, в отсветах магмы казавшийся мерцающим изнутри, взлетел со своего места, прижимая алмаз к груди, и его смех разлетелся над полями вяло текущей лавы.
Комментарий к 58. Сокровища.
А как вам такое?)) Отчасти младший сын Трефалкира психопатичен XD Потому что отец никак не сдерживал его искренность, что переросла в такое. Ему как и тогда всё вокруг было интересно, и он мог смотреть на всё глубже братьев, так и сейчас. Но он отнюдь не безумен. Пусть его поведение не вводит вас в заблуждения.
