Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 169
ними, вся их злоба и невежество не побуждают его дать им отпор, он не жаждет победить этих людей, он не желает показать им, что здесь он на самом деле сильнейший, о нет, он предстоит Богу, не без страха и трепета, даже в это последнее мгновение страшась, верно ли он исполнил возложенное на него деяние, но в то же время с доверием и преданностью смиренно благодаря за то, что он был удостоен этой позорной смерти. Смотри, неистовая толпа сходится вокруг мученика; она убеждена, что дело решается между нею и им, она издевается над ним вплоть до последнего мгновения и ожидает при этом услышать или жалобный крик, или гордое слово страдальца. От глаз толпы скрыто, что здесь присутствует Кто-то еще, но, однако, это так, мученик видит только Бога и говорит только с Богом. Его слова, да, они в самом деле звучат как насмешка над ослепленной толпой, но они говорятся не как насмешка, мученик говорит с Богом, он благодарит Его за то, что Бог удостоил его этого страдания. И эта речь творит чудеса; он не сходит с креста, но он совершает нечто более удивительное, он, являя сердечную чистоту и свободу, преображает язык. Когда самых высоких выражений, которые есть в языке, едва хватает для того, чтобы выразить, сколь велика, рассуждая по-человечески, заслуга мученика как невинного страдальца, тогда сам мученик, – и как раз потому, что он не выясняет отношения с людьми, но предстоит Богу, – чувствует, что у него нет никаких заслуг, он разрывает все свои счеты с людьми, он оставляет им всю их неправоту, и он благодарит смиренно Бога; так же, как мы, обычные люди, благодарим за что-то хорошее, так он благодарит за милость быть распятым. Удивительный язык, удивительная высота: на вершине того, что кажется безумием, являть такую сердечную чистоту и свободу! Подумай только, мой слушатель, что это значит: благодарить Бога за милость быть распятым! И мы, мы, которые ноем и жалуемся, когда мир движется немного не по-нашему, мы, озабоченные тем, чтобы быть правыми, и гордящиеся своей правотой, мы ведь, если мы хотим быть честными, должны признать, что мы недалеки от того, чтобы назвать такую речь безумием!
Итак, «апостолы пошли из синедриона, радуясь», после того, как они были биты. Они были действительно рады, это было не напускное чувство, выставляемое напоказ миру, они не притворялись с тем, чтобы выказать миру глубочайшее презрение к нему. Нет, они действительно были рады, и никогда ни одна девушка не была столь радостна в день обручения, сколь апостолы в день, когда они были биты, и в любой другой день подобных страданий, который был для них днем обручения с Богом. Тот, кто смотрит на мир глазами победителя, тот ведь радуется в день победы, и не просто потому, что он победил, но потому, что победа для него это подтверждение того, что он действительно идет тем путем, которым полагал идти, ведь победа это осуществление того, чего он ожидал. Но тот, кто смотрит на мир глазами человека, которому предлежит борьба, тот рад в день, когда его преследуют, ведь это день осуществления того, чего он и должен был ожидать, это целиком и полностью согласуется с его взглядом на мир. В первом случае победа – это не случайно выпавшее счастье, но сущностно необходимое, и во втором случае радость состоит в том, что страдание приходит не как случайно выпавшее несчастье, но как нечто сущностно необходимое. Если бы первый из этих людей не одержал победы, он, вероятно, стал бы искать ошибку у себя самого; если бы второй из этих людей не столкнулся бы с преследованием, он, вероятно, стал бы искать ошибку у себя самого. Это совсем нетрудно понять любому, кто понимает, что значит иметь определенный взгляд на жизнь и жить этим взглядом, и кто не привык, напротив, жить в шутовской неопределенности. И вот апостол! Он видел распятие Святого, он видел въяве все зло и испорченность мира, когда Господь и Учитель терпел поношение: и, видев это, апостол выходит в мир. Попробуй же, если только сумеешь, вообразить себе это иначе, нежели так, что этот человек наверняка желал, чтобы этот же самый мир обошелся и с ним точно так же, что этот человек наверняка в отчаянии и глубоком беспокойстве обвинял бы себя, если бы его не стали преследовать, и при этом он мог бояться лишь одного: не слишком ли все же велика будет честь быть распятым! Попробуй же, вообрази себе, будто он, тот, кто должен был возвестить миру весть о том, что Святой был распят, как преступник, между двумя разбойниками, был бы облечен в пурпур и великолепие, что этот человек обладал бы всеми земными благами, – человек, который должен был возвещать учение Распятого о том, что Его Царство – не от мира сего; попробуй же, если, впрочем, ты вообще сможешь выдержать эту попытку, если это не окажется невозможно, поскольку самая мысль о чем-то таком звучит как дерзкая насмешка над апостолом. Но тогда ведь как раз в порядке вещей, что апостолы непритворно и честно пред Богом были рады тому, что были биты. Или вообрази себе, что апостольская проповедь христианства быстро, что называется, победила бы, что апостол столкнулся бы тогда с опасностью, которая станет испытанием для позднейших поколений: власть, господство и величие были бы даны ему в удел – не с тем, чтобы он перестал проповедовать Христа, но с тем, чтобы он Его проповедовал: разве в самом деле апостол смог бы убедить себя это принять, разве не было бы для него непостижимым, как может быть такое, что с Господом и Учителем обошлись как с преступником, а ученик, «который ведь не выше учителя»[373], приемлет уважение и почет! Разве вообще когда-либо апостол захочет так измениться, чтобы вместо того, чтобы признавать этот мир местом, где христианству надлежит бороться, признать его местом, где христианство должно победоносно шествовать? Ведь это второй взгляд на мир исходит из предположения, что большинство, что людская толпа в среднем держится истины; и потому особо хорошего человека можно узнать по тому почету и власти, которыми он наделен. Но взгляд на мир как на место борения приводит к пониманию того, что добру приходится быть попираемым, так что его служителей преследуют, поносят, с ними обращаются как с преступниками или сумасшедшими, – ах, и как раз по этому их и можно узнать, ах, и как раз, понимая все это,
Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 169
