слышен в каждом уголке крепости, — тоже.
Паук по приказу Сорнтрана выбрался из покоев госпожи через балкон и побежал вверх по скале, в которой была высечена большая часть главного строения крепости. Оценив ситуацию во внутреннем дворе и передав информацию хозяину, помчался в сторону фортификационных стен.
Прежде чем выйти из ванной комнаты, Сорнтран попытался успокоить дыхание и расслабить напряженные мышцы. Конечно, он надеялся, что враги придут гораздо позже, — если вообще придут. И к тому времени даже последний раб будет знать, что должен делать, если прозвучит сигнал тревоги. А пока четких протоколов действий не было, Сорнтран ожидал полнейшего хаоса и всеобщей паники. И, похоже, не зря: по словам паука, внутренний двор был полон растерянных бойцов и магов, не понимающих, что происходит.
Почему тревогу не подняли раньше? Как стражи могли не заметить приближающихся врагов?
Частичный ответ на один из главных вопросов, беспокоящих Сорнтрана, паук дал довольно скоро: за стенами Дома висело ухудшающее видимость и слышимость заклинание, которое совсем недавно использовали на площади, — и наверняка стражи и маги на стенах и во внешних башнях мало что могли увидеть сквозь бесчисленные частички в воздухе. Правда, это не объясняло, почему тревогу не подняли гораздо раньше, ведь вряд ли это заклинание накрыло весь город. Если нападающие пришли со стороны северных ворот, первым на их пути был бы Третий Дом. И если бы там подняли тревогу, стражи Шестого, особенно те, что находились на вершинах башен, наверняка бы узнали — если бы не услышали сам сигнал, то увидели бы купол заклинания. Если же враги пришли с юга, сигнал тревоги во Втором Доме, скорее всего, здесь не был бы слышен, но о происходящем в Восьмом узнали бы довольно быстро. Кроме того, в центре города полно охраны, и если бы там что-нибудь происходило, об этом бы тоже стало известно.
Среди наших стражей есть предатели? Но как же остальные? Не могут же все быть за одно?
В соседнем помещении матрона застегивала ремни на довольно неприглядном с виду кожаном нагруднике, надетом поверх длинной темной рубашки, доходящей почти до колен: предпочла, похоже, не тратить время на платье или полноценный комплект одежды.
Сорнтран хотел было спросить, почему она не остается здесь: раздавать указания с балкона, конечно, будет сложнее, но явно безопаснее. В голове, однако, вновь прозвучал голос паука, говорящий, что под стенами с юго-восточной стороны дюжина противников. И почти столько же — с северо-востока. Стражи их не видят, пытаются стрелять вслепую. Промахиваются. По стражам, что интересно, никто из врагов, похоже, не целится. Огненные шары бросают исключительно в защитные купола.
— За стенами заклинание, ухудшающее видимость и слышимость, — сказал Сорнтран. Достаточно громко, чтобы быть услышанным, несмотря на непрекращающийся звон магических колоколов, звучащий как будто отовсюду. — Около двух дюжин противников, разделенных на две группы, стреляют в купола.
Матрона задумчиво кивнула. Выглядела она, как показалось Сорнтрану, довольно спокойной и собранной. Если и тревожилась, то очень умело скрывала это.
— Что же, пошли вниз. Посмотрим, что там происходит. Мне бежать не стоит, так что иди вперед.
— Быть может, Вам, госпожа, было бы лучше остаться здесь? — все же спросил Сорнтран. Он пока не очень понимал, насколько все серьезно и действительно ли им что-то угрожает, но думал, что беременной — да к тому же двумя детьми — матроне было бы лучше не рисковать собой.
В ответ она лишь усмехнулась. И направилась в сторону двери, затягивая на ходу последний ремень на боку.
Сорнтран поспешил за ней. И прошел вперед, когда дверь перед ним открылась. Прыжками преодолел три небольших лестничных пролета и резко остановился на четвертом этаже, когда дверь напротив неожиданно распахнулась, и из своих покоев выскочила Лледрит. Сорнтран застыл на мгновение, уставившись на жрицу с взъерошенными волосами, с небольшой плетью в руке и в очень откровенном белье из черной кожи, украшенном красноватыми камнями.
— Если это какая-то дурацкая шутка, шутника четвертую, свет его подери! — процедила она сквозь зубы, отшвырнув плеть в сторону.
Сорнтран поспешно отвел взгляд, коротко поклонился. За спиной жрицы заметил Налфейна и другого бойца, имя которого так и не вспомнил, — оба торопливо натягивали на себя одежду. К удивлению Сорнтрана, на их лицах было не облегчение, а, скорее, огорчение и разочарование.
Дверь справа тоже открылась, и на пороге показалась Фаэра в ночной рубашке. Выражение ее лица показалось Сорнтрану вполне осмысленным, правда, немного сонным и заторможенным. Кажется, действие зелья, которое она пила несколько часов назад, — чем бы оно ни было, — уже прошло.
— Что происходит? — пробормотала она, переведя взгляд с Лледрит на Сорнтрана.
— Нападение, жрица.
— Все вниз, скорее! — голос матроны из-за спины Сорнтрана был лишен каких-либо эмоций, звучал холодно и сдержанно.
Выйдя во внутренний двор, Сорнтран быстро осмотрелся, пытаясь не обращать внимания на звон магических колоколов, который здесь казался даже громче, чем в помещении. Чужаков вокруг не увидел. Каких-либо признаков боев на территории крепости — тоже. Несколько десятков бойцов толпились возле оружейной, переговариваясь о чем-то и растерянно глядя по сторонам, но очевидной паники в их рядах уже не было.
Прищурившись, всмотрелся в ослепительно яркие вспышки где-то над внешними стенами: почти безостановочно в магические щиты прилетали огненные шары, но ни одному пока не удалось прорваться на территорию крепости. Сердцебиение заметно успокоилось, дыхание стало более размеренным: непосредственной опасности для себя и для других жителей крепости Сорнтран не видел, да и Ксалант сообщил, что ситуация за стенами почти не изменилась — все те же две группы магов бросали заклинания в щиты, а стражи тщетно пытались попасть по ним из арбалетов.
Когда на пороге появилась матрона, более двух десятков уже одетых в броню и вооруженных бойцов бросились к ней. Подошла и группа женщин — многие в ночных рубашках или нижнем белье. Взгляды большинства мужчин, правда, остановились не на матроне, а на Лледрит. Сорнтран подумал, что будь первая жрица просто обнажена, наверняка привлекала бы меньше внимания, чем в таком белье. Впрочем, если вдруг какие-нибудь враги все же прорвутся сюда,
