— Вы верите в это? Вы действительно считаете, что мир таков, что вы можете указывать, кому жить, а кому умереть?
— Вы говорите так, словно у меня комплекс Бога, — заметил Торн.
— Мне кажется, что так и есть.
— Бог — это миф. Люди рождаются, люди умирают. У них есть время, чтобы что-то сделать или не делать ничего. Мы занимаемся своим делом, потому что верим, что люди имеют право на свободу от фашизма и коммунизма. Сотрудники ЦРУ отдали организации свои сердца и души. Они обещали, что будут выполнять свою работу, будут защищать нацию. А потом они обнаружили нечто, что расстроило их, и им захотелось поделиться этим с остальным миром. Несколько десятков человек. Их было несколько десятков. Вы действительно считаете, что можно ставить под угрозу безопасность страны из-за того, что кучка людей потеряла самообладание?
— Вам следует записать свои слова на пленку и потом прослушать. Вы хоть представляете, каким безумием это выглядит со стороны?
Торн только махнул рукой и снова повернулся к стеклянной двери.
— Так мы закончили? — спросил он.
— Что вы собираетесь делать с Роби? — спросил Миллер.
— С Роби? Рано или поздно он объявится, и кто-нибудь его пришьет.
— Так просто, — сказал Миллер.
— А зачем усложнять? Существуют определенные интересы, которые следует охранять. Эти интересы чертовски важны для безопасности и процветания страны, они намного важнее жизни нескольких отступников.
Торн подошел к столу, поднял трубку телефона и набрал какой-то номер.
— Охрана. Детектив Миллер уже уходит.
Когда Торн положил трубку и посмотрел на Миллера, тот понял, что должно случиться. Он понял, что Торн был таким разговорчивым не потому, что Миллеру никто не поверил бы, а потому что он не должен был покинуть это здание живым.
Мужчина, который привел его в кабинет Торна, забрал его пистолет. Он сейчас лежал в безопасном месте и дожидался его возвращения.
Но Миллер никогда не вернется.
— Возможно, Роби и помогал вам до сегодняшнего дня, — сказал Торн, — но он ошибся.
— Похоже, вы знаете о нем очень многое, — сказал Миллер, прикидывая расстояние между собой и дверью, между собой и стеклянной дверью. Он гадал, не заперта ли эта стеклянная дверь, насколько высока стена и что за ней. Может, там улица? Или еще одна часть комплекса на Джудишиари-сквер? И есть ли охрана с той стороны стены?
Кровь быстрее побежала по жилам. Миллер побледнел. Он чувствовал то же самое, когда Брендон Томас повернулся к нему, когда он понял, что тому все равно, что перед ним полицейский. Томас собирался убить его. Так же, как сейчас Торн. Но имя Торна никак не будет связано с этой историей. Он даст указание одному из своих людей, тот поговорит с кем-то еще, и этот кто-то увезет Миллера в тихое место и пристрелит. Или столкнет с крыши дома.
— Я знаю о Джоне Роби больше, чем он сам, — ответил Торн.
Он сделал шаг влево и повернулся спиной к стеклянным дверям, словно прочел мысли детектива и был готов помешать ему. Хотя Торн был ниже и легче Миллера, он смог бы задержать его до прихода охраны.
— Почему? — спросил Миллер.
Он хотел потянуть время и придумать хоть что-то. Телефон на столе… Графин, из которого Торн наливал арманьяк… В кабинете было много предметов, с помощью которых он мог атаковать судью. Но что потом? Он свалит его с ног и сбежит. Его увидят. Обвинят в нападении. За ним будут следить. У него не было оружия. Если Торн говорил правду относительно смерти Оливера, то Миллера уберут, несмотря на то что он детектив вашингтонской полиции.
— Почему? — словно эхо отозвался Торн. — Потому что я его тренировал, детектив Миллер. Я тренировал Роби, Шеридан, Карвало и десятки их коллег.
— И зовут вас вовсе не Уолтер Торн?
— Уолтер Торн, Фрэнк Риссик, Эдвард Перна, Лоуренс Мэттьюз… Я ношу все эти имена и ни одно из них. Я тот, кем должен быть, когда это требуется. То, что вы столкнулись с именем Дон Карвало и названием конторы «Объединенный траст», ничего не значит. Вы хоть представляете, сколько названий и имен мы используем, чтобы прикрывать свои организации и операции?
Миллер внимательно прислушивался к звукам, доносящимся из коридора. Он не мог решить, куда бежать. К двери? Или попытаться рвануть через двор и перемахнуть через стену?
— Если Роби доставлял вам столько хлопот…
— Почему мы просто не устранили его? — спросил Торн. — Потому что иметь дело с Джоном Роби и Кэтрин Шеридан — это не то же самое, что иметь дело с Маргарет Мозли, Энн Райнер, Барбарой Ли и Наташей Джойс. Есть определенные нюансы.
— Что он сделал? У него были улики? У него были материалы, которые должны были стать достоянием общественности в случае его смерти?
— У него было кое-что наше, а у нас было что-то, что принадлежало ему. Это была патовая ситуация. И такой она оставалась очень долго.
— У вас было что-то его? Что? Что у вас есть на Роби?
— Скорее, не что, а кто.
— Кто? — переспросил Миллер и понимающе кивнул. — Кэтрин Шеридан, верно? Вы угрожали, что убьете ее, если он…
— Нет, детектив. Роби не был настолько озабочен благополучием Кэтрин, чтобы ее смерть могла остановить его.
— Тогда кто? О ком вы говорите?
— Я говорю о…
То, что пуля практически бесшумно прошила левую створку стеклянных дверей, придало происходящему элемент сюрреализма.
Торн замолк на полуслове.
Только что он что-то говорил, а в следующий момент уже молчал.
Он постоял еще несколько секунд. Эти секунды, казалось, тянулись вечность. Миллер ждал, что судья скажет что-то еще.
Торн начал неуклюже сползать на пол, словно ему сообщили ужасную новость и он пытался справиться с потрясением.
Только тогда Миллер заметил маленькое отверстие в стекле.
И он понял, почему судья Торн пытается удержаться на ногах, цепляясь за полки с книгами, почему свет в его глазах померк, а изо рта доносится лишь приглушенное шипение, как из пробитого воздушного шара. Из уголка его правого глаза вытекла тонкая струйка крови.
Миллер обомлел.
Уолтер Торн опустился на колени и начал заваливаться на левую сторону, ударившись головой о край тяжелого стола красного дерева.
Миллер рванулся вперед в тщетной попытке его удержать. Рухнув на пол, покрытый ковром, Торн перевернулся на бок. Миллер опустился перед ним на колени, пытаясь уложить его на спину, поддерживая его голову и пачкая пальцы в его крови.
Миллер посмотрел на свои руки. Кровь потекла по ним, грозя вымазать рукава рубашки.
Небольшая лужа крови на ковре образовалась из-за маленького пулевого отверстия на правом виске Торна. На левом виске выходного отверстия не было, пуля осталась в голове.
